Суженая мрака (СИ) - Гусейнова Ольга Вадимовна

— Он уникум! Он такой один, шедеврален во всем! — восхищался один из них. — Даже светлые целители Поднебесного молятся на него…

— Ну я бы не сказал, что молятся, но умения и знания этого темного вызывают уважение, согласен, — спокойно отозвался второй.

— Простое уважение? — возмутился первый. — Три дня назад маго Бесстай пришил новые руки охотнику на нечисть, которому одна особо зловредная тварь их оттяпала и сожрала. Представляете? Пришил… новые… руки! И они работают как свои! Даже чувствительность восстановил…

В разговор вмешался третий, который до этого молчал:

— Хорошо, конечно, что охотник сможет жить полной жизнью, а не инвалидом, но меня терзает вопрос: откуда маго Бесстай взял лишние… новые… человеческие руки?

На этом вопросе споткнулись не только двое собеседников подозрительного целителя, но и мы. Дружно переглянулись, облизали враз пересохшие губы и на ближайшей дорожной развилке разошлись по своим направлениям. Но теперь чужие пришитые руки наверняка будут сниться мне в кошмарах! Засада!

У полигона, словно дракон в клетке, метался маго Рык. Его нервное состояние и хмурый вид усугубили и так упадническое настроение в нашей группе. Только Мира, не обращая внимания на «зрителей», юркнула к любимому и, обняв его, прижалась всем телом. Чем тут же улучшила настроение нашего физрука и мигом расправила злые, недовольные складки у него на лице. Чмокнув свою «детку» в пухлую щечку, он с трудом выпустил ее из рук и подтолкнул к строю студентов.

Рано мы обрадовались — дальше началась «порка». Перед тренировкой тела, синим, серым и частично золотому дракону Рык «тренировал дух»: высказал за нерадивость, безмозглость, риск, за то что я шляюсь одна, что посланные для работы соклановцы занимаются чем угодно, но не работой. Намекать, что его сюда с той же целью отправили, я не стала во избежание физрукова гнева. Зато не сдержал раздражения наша главная «травница» Тойс:

— Рык, а как прикажешь мне за Алерой следить, если она в женском крыле, а меня из преподавательского не выпускает Даяна?

— Двадцать дополнительных кругов за неумение расставлять приоритеты, отсутствие продуманной тактики и стратегии по охране вверенного объекта! — получил он от своего бывшего, да и нынешнего командира.

— Есть! — уныло вздохнул Тойс.

— Ну, кто еще хочет высказаться по данному вопросу? — Рык обвел нас суровым начальственным взглядом.

Еще один из «старичков» ехидно заметил:

— Хотелось бы, но при таких последствиях лучше промолчать.

— Тогда разминаемся, затем десять кругов и полоса, в конце занятия я сообщу вам еще одну пренеприятную новость, которую по требованию ректора преподавательский состав обязан донести до своих студентов, — весьма взбодрил и заинтриговал нас Рык.

Откуда что взялось — все летали по полигону как ужаленные. Только я, не выспавшаяся и обессиленная, вяло плелась в самом хвосте и попутно варилась в своих нерадостных мыслях. Столько вопросов терзали, столько сомнений, предположений, загадок. Я вспоминала ночное происшествие, слова и поведение его участников, детали: ритуал отречения от суженой; мнение сильнейшего мага Бесстая, что «без нее Келео не справится»; свои ощущения и тот факт, что мы с черным драконом прервали-таки зловещий ритуал. Можно было бы закономерно предположить, что в этом случае я являюсь суженой?! Но как много противоречит моему выводу. Нет, нужно быть честной с собой, — моему желанию, чтобы это было правдой.

Еще с трех лет, когда впервые увидела Келео, я думала о нем, мечтала, чтобы мой темный суженый походил на него. Когда он спас нас с Лииром от нежити, мои детские восторги сменились полноценным восхищением этим мужчиной. Тем более, глава Черного клана хоть изредка и ненадолго появлялся в поле моего зрения, сотрудничая с нашим кланом по различным вопросам. Мы не общались, нет, даже словечком не перемолвились, но Келео не давал о себе забыть, вычеркнуть из памяти.

За три месяца моего обучения в академии его неоднозначное, порой вредное отношение не оттолкнули, а скорее вопреки, наоборот, вызвали к нему еще больший интерес, поспособствовали эмоциональной и мысленной привязанности, ведь мои мысли и эмоции, злые или хорошие, частенько занимал именно он. Всегда и везде Келео был для меня на первом плане, вольно или невольно, словно специально будоражил меня, залезая в голову, сердце и душу. Даже наши постоянные столкновения в коридорах академии, когда я утыкалась лицом ему в грудь и оказывалась прижатой к его крупному, сильному телу вошли в привычку. Я привыкала к его тьме, прикосновениям, к его рукам…

А ведь по началу была в недоумении, почему магия защиты студентов не срабатывает на мне? Как он может касаться меня, если я — не его пара? Но еще в первый раз, отметив мое ошеломленное лицо после соприкосновения, Келео обронил удобное пояснение: «Учитель не имеет права прикасаться к студенту, но в уставе нет прямого запрета на прикосновение ученика к учителю, ведь ситуации бывают разные, порой это может спасти ученику жизнь на магической практике». «Пусть и таким нестандартным образом как прилипнуть к учителю» — подумала тогда я.

Меня мучила непонятная злость Келео, почти ненависть, которую не прятали его глаза, когда он смотрел на меня. Другие не вызывали у него вообще никаких чувств, и только на меня он смотрел с холодным презрением, злобой и загадочным голодом. Иногда, лежа ночью в кровати, гадала, может я та самая суженая, бросавшая его, «бедного темного» целых три раза. Тогда были бы понятны негативные чувства дракона к неизвестной и ничего не сделавшей ему юной дракошке.

Но в нашу самую первую встречу дяди сказали, что у Келео есть суженая. Да все вокруг знают, что он не свободный дракон! Разве такие сведения разошлись бы, если триста лет кряду он охотился бы за своей светлой эльфийкой и безуспешно пытался уберечь ее от суицида? Я уверена, в сущности, обесчещенный, неудачливый темный жених, скрыл бы подобный факт от общественности. К тому же, Василисин суженый, а теперь по наследству, вероятно, и мой, коль дар передался, всегда получал обратно эльфийку. Все! Три! Раза! А утром Келео сказал, точнее напомнил ректору, что его суженая — истинный дракон, чем окончательно растоптал мою крохотную, такую себе дохленькую, едва живую надежду на то, что я его суженая. Ведь это значит, окружающие и раньше знали, что его суженая — драконица, верно же?

И что еще важно — у нас нет брачных браслетов, а ведь я уже убедилась, что они появляются у всех связанных пар, истинные они или просто любят друг друга. У драконов точно и без исключений! А вчерашние черные… так они вон — взяли и впитались или исчезли сразу. Какая же это брачная связь? Так, темный «пшик» от озверевшей, но обессилевшей Тьмы.

И последние сомнения — магия. Василису колбасило от любого темного, что уж говорить про сильного повелителя Тьмы, исчадия Мрака, как она говорила. А я, если подумать, вполне лояльно к темным отношусь, чего-то противного не испытываю, если это не проклятый дейтрини или нечто запредельно мерзкое, порожденное злом и кровью. Да у нас лишь эльфы темных окольной дорожкой обходят и с трудом переносят, а остальные очень даже дружат с некоторыми. К примеру, ятр Ньем вообще у всего женского пола академии вызывает повышенное сексуальное слюноотделение, даже у нервно-депрессивных эльфиек.

И главное, если бы черный дракон был моим суженым, то уж точно сам уведомил меня об этом в первую очередь. Ведь драконы — они любого цвета драконы, а Тьма — гораздо большая собственница, чем можно представить. Так что черный дракон свою пару в одиночестве бы точно не оставил. Примером тому Мира и Рык, Адара и Рейтан. Стоит прозвучать гонгу, объявляя перемену, — уже тут как тут у дверей аудиторий, караулят своих «малышек». И отпустит их нескоро. Как смеялся Хашер, после первого яйца, не раньше.

Так почему же Келео Черный так непонятно ко мне относится? Если я не его пара!?

— Маго Рык, у меня уже все руки в мозолях, — проныл гоблин Шарк, упав на полосе препятствий.