— Лю, что ты знаешь о моем дяде? — спросила Ева, когда первый голод был утолен, а подавальщица принесла горячий чай и большой ароматный яблочный пирог.
— Наверное, о вашем дяде я знаю больше, — ответил ей Бурхун. — Ему пятьдесят два года, он вдовец, имеет трех сыновей, умный, хитрый, злопамятный и очень не любит, когда его приказы нарушают.
— Интересуется историей, особенно периодом Взлета. Его коллекция книг с описанием магических ритуалов древних, жизнеописаниями великих заклинателей и их исследований считается лучшей в этой части суши, — добавила Лю. — Но в семье Иорхонов нет сильных заклинателей, хотя их кровь считается древнейшей среди королевских дворов.
— И что ему от меня надо? — Ева вздохнула.
— Меня тоже всегда интересовало, — Лю откинулась на спинку стула. — Зачем из поколения в поколение дом Иорхонов отдает своих дочерей замуж за заклинателей ордена?
Бурхун задумчиво кивнул.
— Для меня это пока тоже загадка, — честно призналась Ева. — Но я очень хочу ее разгадать.
Таких бань видеть ей не приходилось. Вкопанное в землю невысокое бревенчатое здание с маленьким окошком и низкой дверью действительно было черным от копоти. Перед дверью сидел худой парень лет пятнадцати, одет он был лишь в закатанные до колен когда-то светлые штаны, на запястье железный браслет, на груди болтался чей-то клык на веревочке. Светлые волосы закрывали опущенное лицо, парень что-то сосредоточенно крутил в руках, присмотревшись, Ева поняла что это кусок тонкой железной ленты.
— Эй, работник! — позвала его Лю, она несла стопку простыней и кувшин с компотом. — Хорошо проветрил, госпожа не угорит?
Мальчишка поднял голову и Ева не сдержала восхищенного вздоха. Он был нереально красив, словно над симпатичным лицом потрудился еще и мастер фотошопа. Никогда она не видела таких красивых людей и даже не предполагала, что природа может создать такое без участия пластической хирургии.
— Какой хорошенький, — протянула Лю, беззастенчиво рассматривая парня. — И достаточно взрослый…
— Для чего? — тут же повернулась к ней Ева и столкнулась со смеющимся взглядом раскосых глаз.
— Для того самого, — подвигала Лю подведенными бровями. — Был бы лет на пять моложе, за него передрались бы гаремы Шахистана. — Парень пристально смотрел на губы Лю, но молчал. — Жаль глухой. Читаешь по губам? — спросила она у паренька, тот кивнул. — Тогда открывай.
Парень открыл дверь, посторонился, пропуская внутрь девушек, но сам остался на улице.
Привычного Еве предбанника не было, в начале маленькой бани под низким потолком лежали две жердины, по центру был сложен очаг, заваленный сверху черными камнями, над ними висел на цепях чан с горячей водой. В нем плавал деревянный ковшик. Два ведра холодной воды стояли у торцовой стены под маленьким окошком. Черные, покрытые сажей стены, зато пол устлан свежей соломой, на двух длинных полках постелены чистые простыни, а под ними, если нос Еву не обманывал, свежие ветки можжевельника. Мыло и мочалки лежали тут же полках.
— Банщика звать? — совершенно серьез6но спросила Лю, а когда Ева отрицательно качнула головой, добавила, брезгливо осматриваясь по сторонам: — Я, пожалуй, помоюсь в комнате.
Ева не стала ее задерживать, не всем нравится баня, а настаивать и заставлять было не в ее характере, да и подумать хотелось в тишине.
Лю ушла, Ева разделась, повесила одежду на жерди, щедро плеснула на камни воды и с наслаждением улеглась на слегка колючие простыни. Тепло медленно поднималось от пола, но не жарило, а слегка грело. Она лежала, подложив руки под подбородок и думала…
Ее выдернули в этот мир, потому что для страны было важно сохранить за собой крепость. Но за то время, что она прожила в Великане, Ева убедилась, особой важной функции крепость не несет. За эти дни только один раз прошел обоз с зерном, да проехали несколько всадников. Ева даже забралась на верхний ярус донжона, чтобы осмотреть окрестности и пришла к выводу, что при должном умении и желании обойти крепость не составит большого труда. Значит секрет крепости в другом, поэтому первым делом при возвращении она решила спуститься к непонятному и таинственному месту, которое нашла Яська. Скорее всего, именно там спрятана разгадка.
Ева лениво повернулась, мысли текли медленно и плавно, как и ее движения.
Второй вопрос, который ее волновал, — это таль. Слишком разумный, слишком могущественный и слишком непредсказуем. И самое неприятное, ей нечем было его шантажировать и никак не выходило контролировать. Пока не могла понять, что почившему много веков назад архимагу от нее нужно, она боялась сделать неверный шаг и оказаться в зависимости от хитрой птички.
От таля мысли перетекли к мужу. Ева вспомнила прошлую ночь, улыбнулась и прислушалась к себе. Секс ей понравился, все остальное… сложно сказать. Вейн оказался совсем не таким, как она его представляла, более открытым, более контактным, более настойчивым. Но этого было мало. Чуда не случилось и внезапная любовь не вспыхнула. Мужчина показался ей интересным, и Ева была не против более тесного знакомства. Странно, что прошлая хозяйка тела не нашла с ним контакта, хотя если верить воспоминаниям, она и не стремилась.
— В том, что случилось виноваты оба, — возразила сама себе, глядя, как над камнями поднимается пар от вылитой на них воды. — Но Вейн старше, опытнее и при желании мог бы научить Еву доверять себе. Но он не захотел. Женитьба по приказу редко приводит к счастью. Не принуждал ни к чему — плюс ему в карму. Бросил одну — минус.
— Скажи спасибо, что не запер в обители после того как наследника родила бы.
Таль материализовался прямо на раскаленных углях, сидел, распушив перья, будто мог чувствовать тепло.
— Слушай, — Ева села на полку, свесив босые ноги. — Ты мужчина или как? Если мужчина, то изволь отвернуться, а если «или как» то можешь любоваться и дальше.
Таль открыл клюв, посидел, выпучив глаза, и закрыл клюв обратно.
— Считай, что я «или как», — задумчиво выдал, и еще больше нахохлился. — Мужчиной я был почти четыреста лет назад.
— Неплохо сохранился, — фыркнула Ева и медленно, показушно потянулась. Птица отвернула голову, и Ева довольно хмыкнула. А вот пусть не думает, что она будет смущаться, ей как раз стыдиться нечего, это тело если и не идеальное, то очень к этому близко. — И как тебя называть, таль?
— Гектор. Этого хватит.
— Гектор в переводе с древнегреческого значит хранитель, вседержитель. У нас был жеребец с таким именем. Злобная тварь, я тебе скажу.
— В наших мирах живут потомки одних и тех же существ, поэтому многое схоже. Просто сами миры пошли по разному пути развития. Магистры об этом знают, поэтому и ищут души на замену в мирах-близнецах, — словно нехотя пояснил таль.
— Да я сама догадалась, — Ева со вздохом потянулась за мылом, нежиться резко перехотелось. — Ты просто так залетел, или по делу?
— Забери с собой мальчишку, он нам пригодится.
— Ничего не хочешь мне рассказать? О моей магии, о себе, о том, зачем я королю Иорхона и особенно — чего ты ко мне прицепился?
— Не сейчас, — неестественно для птицы оскалился Гектор. — Много ушей вокруг.
— Мальчишка глух, — напомнила Ева.
— Ложь!
С этим утверждением таль исчез.
— Вот и поговорили, — недовольно пробубнила под нос Ева. — Терпеть не могу, когда мною пытаются манипулировать.
Она вымыла голову, вымылась сама, а потом обнаружила в вычищенной от золы печи бадейку с маленьким ароматным веником. Жара уже особого не было, но Ева все равно не удержалась, не жалея плеснула на камни и когда баньку затянуло паром взялась за веник. А потом с размаху вылила на себя ведро холодной воды и с наслаждением заорала.
Дверь с грохотом ударилась о стену, впуская в баню прохладу и Бурхуна с обнаженным мечом. Ева, не ожидавшая «гостей» попыталась прикрыться ведром и испуганно уставилась на застывшего напротив наемника. Взгляд мужчины потемнел, он медленно опустил меч и сделал плавный шаг вперед.
