с парнем было слишком неприлично. Я же была только рада такой перемене – наконец-то у меня будет собственная купальня, в которую точно никто не зайдет!
Шоу Юэ, потоптавшись на развилке, шумно вздохнул, но все же ушел к себе. А мне нужно было подумать обо всем, что я только что узнала.
Если честно, странно, что я не заподозрила Шоу Юэ раньше. Он может открывать вход в царство духов. Они принимают его за своего. И, наконец, он не может покинуть магический круг. Мне даже стало странно, что все вокруг еще не догадались: слишком уж экстравагантно он выглядел.
Так, размышляя о Шоу Юэ, о его собаке, о жизни во дворце, я медленно приготовилась к сну, приняла ванну и оделась для сна. Наверное, мне все же было его жалко: когда он говорил о дворце, у него было такое лицо… словно он прошел через ад и чудом выбрался. Наверное, об этом он мне никогда не расскажет, но…у меня богатое воображение, и я могу представить, как толпа подростков под предводительством избалованного принца может затравить одного странного парнишку.
Вздохнув, я вышла из-за ширмы в спальню и чуть не завизжала: тот, кого я только что жалела, удобнейше разлегся на моей кровати, поджидая меня. Его распахнутое ханьфу открывало моему взгляду голую грудь, одну руку он, лежа на боку, подставил под голову, а другую расслаблено положил на согнутое колено. Это что еще такое?
– Шоу Юэ! – возмущенно выкрикнула я. – что ты тут делаешь?
Я так разозлилась, что даже не подумала смутиться из-за его голого торса.
– Я же еще не отплатил тебе за спасение, маленькая заклинательница, – он завлекающе улыбнулся и провел рукой вдоль своего тела, – ты же знаешь, чем знамениты кицунэ?
Мое лицо все же запылало – потому что я вспомнила те самые книги, которыми втайне зачитывалась. В них кицунэ были представлены как обольстители и сердцееды. Правда, там обычно говорилось о молодом императоре и спасенной красавице, которая оказывалась лисом-оборотнем, и после благодарности которой император, как честный человек, был вынужден на ней жениться.
– Не стоит благодарности, – язвительно ответила я и, промаршировав к двери, резко распахнула ее: – Пожалуй, обойдусь без нее.
– Серьезно? – он так удивился, что даже безропотно встал с кровати, хотя и не спешил выходить. – Ты не знаешь, от чего отказываешься!
Не говоря ни слова, я подошла к нему – и на его лице было расцвела довольная улыбка, пока я не обошла его по кругу и, уперев руки в его спину, не вытолкала его за дверь. Однако уже через пару мгновений я снова ее открыла – и в было обрадовавшегося шисюна полетели его сапоги, которые он оставил на ковре.
С минуту потоптавшись на пороге, обижено сопя, Шоу Юэ все-таки ушел. Я же создала вокруг домика защитный барьер – на всякий случай – и пошла спать. Придумал тоже… Отплатить мне тем, чем знамениты кицунэ! Как у него только язык повернулся такое мне предложить?
Только вот язык у шисюна повернулся еще не раз и завтра, и послезавтра: куда бы я ни шла, он неизменно возникал на горизонте с подарком, комплиментом или просто цветком. В результате через пару дней вся женская половина школы меня возненавидела, а они и так приняли мое превращение в девушку без восторга. Моих отказов Шоу Юэ не слушал, и лишь поменял свои совсем неприличные предложения на более пристойные – теперь он лишь звал меня погулять в город и сходить в таверну. Чем тверже я отказывала, тем упрямее он становился. Под конец мне уже стало казаться, что он хочет добиться меня именно потому, что раньше все девушки падали к его ногам. Я же ему такого удовольствия не доставила.
А я… я не могла думать о нем в таком ключе. Потому что в начале знакомства он вел себя… не очень-то приветливо, и я успела составить о нем мнение. Потому что школа на четверть состояла из его бывших подружек, и еще на четверть – из будущих, и мне не хотелось занимать свое место в их стройных рядах. Потому что… мне нравился кто-то другой.
Это мысль была такой внезапной, что я даже остановилась. А потом медленно побрела вперед, хотя могла опоздать на занятие, а наставник Юнхэн на такое реагировал весьма негативно. Однако, когда я зашла в учебный павильон, у меня был такой пришибленный вид, что он даже ничего не сказал и лишь продолжил рассказывать классификацию темных созданий, которую мы начали изучать накануне.
Я уставилась на заклинателя, почти не слыша, что он говорит, и чувствуя, что в этой комнате меня не тревожат ни проделки шисюна, ни страх, что меня найдут, ни волнение насчет нападок клуба обожательниц Шоу Юэ. Рядом с наставником Юнхэном я чувствовала себя легко и свободно, а еще ощущала тепло, словно вышла на ласковое весеннее солнце. Сердце пропустило удар, и я вдруг вспомнила, как он принял меня в школу, как украдкой принес коробку нужных мелочей, как отправил служанку купить мне платье. Два раза, между прочим.
– Су Ли, – вырвал меня из дум его негромкий голос, – Чему ты так мечтательно улыбаешься?
– А? Я? Ничему, – я тут же смутилась и уставилась в стол. Но, едва он продолжил урок, тут же снова подняла взгляд. А что, между прочим, имею право. Я же слушаю про этих… купольников… Хотя нет, он уже говорит о домовых духах. Небеса, как я буду это все учить, если вместо того, чтобы слушать, я сижу и любуюсь на то, какие совершенные у моего наставника черты лица… ужас, только бы он не догадался! Я и раньше видела, что заклинатель исключительно красив, но чем больше я его узнавала, тем больше его внешность в моих глазах приукрашалась из-за его благородных поступков и характера, и сейчас я едва могла оторвать взгляд от его лица.
К концу занятия мне более-менее удалось заставить себя сосредоточиться на уроке, но, едва последняя капля в водяных часах упала в чашу и носик указателя переполз на фигурку лошади, мысли о классификации нечисти снова улетучились из моей головы, потому что наставник обратился ко мне.
– Су Эн, – он всегда звал меня моим настоящим именем, когда мы были наедине, –
