на двоих? – испуганно икнула я. – Зачем? Замок тебе что хочешь отрастит, ты только попроси! Кабинет, библиотеку, башню… Отдельную, просторную.
И лучше бы подальше от меня!
– Не хочу отдельную, – капризно отмахнулся Кострик. – Что я там буду делать в одиночестве? А вот рядом с тобой… – мечтательно улыбнулся, мерзавец, даже зажмурился, как кот, обожравшийся сметаны. – С тобой рядом я буду оперативными темпами вникать во все тонкости отельного дела. Не за этим ли меня дед сюда направил? Чтоб под твоим чутким руководством как можно лучше всему научиться…
И не поспоришь же. Обложил по всем фронтам.
– У меня места для второго стола нет, – брюзгливо заметила я, впрочем, понимая, что от Кострика избавиться уже не получится.
Боже, где и когда я успела так прогневить судьбу? И если это наказание за пьянство, то я же уже и без того раскаялась!
– Тут не поспоришь, – согласно кивнул Кострик, – поэтому я уже дал соответствующее распоряжение технику. Про башню не подумал, конечно… Да и зачем нам с тобой целая башня?.. Ограничимся малой кровью. Сначала Замок увеличит помещение, потом персонал и дизайнеры займутся текстилем и мебелью… Да что я тебе рассказываю? Ты всё сама лучше меня знаешь. Так что, Кок, не вешай нос и не трясись! Ремонт надолго не затянется! Меня уверили, что дня два-три – и всё будет готово.
Как будто я из-за сроков стала бы переживать! Разве что, из-за слишком коротких. Убью Матеуша, заразу такую! Не мог всё это дело хотя бы на месяц растянуть? А там, глядишь, Кострику какая другая вожжа под хвост бы попала… Пока же всё, что у меня осталось – это парочка дней на моральную подготовку.
И в этот момент моих рассуждений Кострик добил несчастную жертву в лице Варвары Кок контрольным в голову:
– Ну, а пока они тут всё переделывают, мы в Зал Отражений переберёмся… Там тихо, спокойно… Никто не тревожит. Работай в своё удовольствие…
«Не хочу, не желаю видеть тебя рядом каждый свой рабочий день! Не смогу! Не выдержу! Не стану!!!»
– Тихо и спокойно там точно не будет, – со вздохом заметила я. – Сегодня делегация атанов прибывает, так что…
– Точно! – Кострик хлопнул себя рукой по лбу. – Арку ведь только с завтрашнего дня на профилактику закрывают.
Я растерянно посмотрела на календарь. Все дни, начиная со вторника и заканчивая пятницей, были обведены в черный квадрат, рядом с которым было моею рукою написано: «Профилактика, чтоб ей пусто было!»
Совсем мне Кострик голову задурил, раз я такое важное событие умудрилась упустить из виду…
– Поэтому совместим приятное с полезным, – «обрадовал» меня недовасилик, да, главное, с таким счастливым и светлым лицом, что я даже позавидовала. Это же уметь надо, с такой лёгкостью отбросить нехорошие мысли – если изначально Кострик был похож на ноябрь, то сейчас сиял, как начало мая – и вернуть себе хорошее расположение духа. Я, например, так не умею. Да и он раньше тоже не умел…
Подумала об этом «раньше» и тут же разозлилась на себя! Ведь запретила же себе думать об этом! Раз и навсегда запретила, особенно в свете тени Костриковской жены, нависшей надо мной Дамокловым мечом и грозящей Прокрустовым ложем… но проклятущему сердцу мои слова не указ. Оно живёт своей жизнью и регулярно, сволочь, несмотря на все уговоры, плачет стихами.
– Какое приятное и с каким полезным? – уже не ожидая ничего хорошего, промычала я.
– Ты познакомишь меня с местными поставщиками и заодно покажешь город.
– А…
«А не засунуть ли тебе голову в твою собственную драконью задницу?» – хотела спросить я, но меня перебили.
– А чтобы и ты тоже от прогулки не соскучилась, я расскажу тебе, с кем я успел переговорить за время своего отсутствия в Замке и что мне удалось узнать.
Я скептически скривилась. Пф! Мотька мне уже и без этого добродея всё успела выболтать.
– Кстати, встречался я не только с Матильдой.
Вздрогнув, я на всякий случай нарастила ещё один слой ментального щита и раздражённо передёрнула плечами. Что бы такого придумать, чтобы не ехать?
– Как управляющая отелем, я просто обязана встретить делегацию атанов и выразить им свою благодарность за то, что именно нашим филиалом они решили воспользоваться. Кроме того…
Во взгляде Кострика на мгновение вспыхнуло что-то нехорошее, мрачное, я бы даже сказала, чёрное, и он решительно отрезал:
– Хочешь, чтобы я оформил прогулку приказом?
Зараза!
– Не имеешь права по трудовому кодексу! – вспылила, всё-таки забив на все позитивные мысли, на которые я себя чёрт знает сколько времени настраивала. – Водить тебя по городу я уж точно не обязана!
– Варька, скажи честно, – Кострин оттолкнулся от стула и привстал, чтобы перехватить мои руки, суетливо перебиравшие какие-то бумажки на рабочем столе. – Чего или кого ты боишься?
– Я и не думала… – пробормотала я и отобрала ладони, чтобы тут же спрятать их под столешницу, но возможности договорить, о чём именно, мне не дали.
– Меня или того, о чём я могу тебе напомнить?
Да пошёл ты! Пошёл ты! Я едва не заорала от злости и бессилия! Напомнить? Сука ты, Кострик, да я за эти годы миллион раз мечтала выжечь себе память жидким азотом, чтобы не вспоминать о тебе больше никогда!
– Ладно. Экскурсия, значит, экскурсия. Но проверять бронь будешь сам. На ненормированный рабочий день я не подписывалась.
Схватив мобильник, я под напряжённым драконьим взором со злостью потыкала в экран, а затем, когда с той стороны невидимого провода мне ответили, прорычала:
– Сержик, машину приготовь, пожалуйста, мы с Ко… с Тимуром…
Трубку у меня вырвали с такой бесцеремонностью, что я даже пискнуть не успела.
– Серж, не надо ничего, – с поистине королевским высокомерием (оказывается, я всё же успела позабыть о том, что Кострик ещё и таким бывает) произнёс дракон. – Я за рулём. Я нашу Варежку и без посторонней помощи свожу в город и обратно.
И тут мы с моей клаустрофобией (Кострикофобией?) поняли, что тяжко нам придётся…
– Тамбовский волк тебе Варежка, Кострик, а не я, – старательно прожигая в василиске дырку, сообщила я.
А он не расстроился, не разозлился и даже не психанул. Улыбнулся этакой всепонимающей улыбкой и пробормотал:
– Кстати, хорошо, что напомнила. О своей жене я тоже собирался сегодня рассказать, – Гад! Гад! Как он это делает, через все слои защиты? Я ведь даже не думала о ней почти ни разу! – Поедешь так или переодеться хочешь?
Если бы злость можно было разливать в баночки и продавать, я бы после сегодняшнего утра могла озолотиться. И
