когда она присоединилась к нам.
Гэри колебался, его глаза потемнели от горя, которое я слишком хорошо знал и ожидал за последний год, и я ждал его слов с холодным ужасом.
— Лайонел убил Дариуса во время битвы, — вздохнул Гэри, и весь мир словно замер вокруг меня, пока я впитывал эти слова, пытаясь понять их смысл.
— Ты не можешь быть серьезным? — Бернис задыхалась, а Гэри свесил голову, словно не в силах смотреть, как истина этого заявления погружается в нас.
— Они наконец-то опубликовали полный отчет о битве — полный предвзятого дерьма в пользу гребаного короля, конечно, но имя Дариуса там значилось, в самом верху.
— Нет, — вздохнул я, доставая из кармана свой Атлас и нажимая на приложение «Небесный Таймс» и стараясь не вздрагивать, пока читал статью.
Дариус Акрукс включен в число казненных предателей в битве при Восстании Великого Короля, написано Гасом Вулпекулой.
В этот великий и торжественный день, после славного триумфа над мятежниками, которые пытались подорвать нашего благородного нового короля, теперь стало известно полное описание битвы.
Король Лайонел Акрукс, первый в своем роду и самый убежденный сторонник силы фейри, дал этому скромному репортеру трогательный и волнующий рассказ о битве, которую он так доблестно вел против террористов, настроенных против короны, стремящихся посеять раздор и смуту в нашем прекрасном королевстве.
Глазами, отягощенными массой тысячи солнц и сверкающими силой поистине внушающего благоговение фейри, он сам рассказал мне об ужасной задаче, которую ему пришлось выполнить ради безопасности своего народа. Он с тяжелым и искренним сердцем рассказал о том моменте, когда он был вынужден покончить с жизнью своего сына-предателя, Дариуса Акрукса, ради блага нашего народа.
Я не мог вынести больше ни слова из этого лижущего задницу дерьма и выключил свой Атлас, когда у меня начали гореть глаза.
У нас с Дариусом был разлад, но я никогда не переставал поддерживать его и любить его как настоящего друга, которым я всегда был для него. Возможно, он никогда не считал меня одним из своих ближайших соратников, но я был в его окружении, я узнал и восхищался человеком, в которого он превращался, и надеялся, что именно он сможет уничтожить своего отца ради всей Солярии.
— Он убил собственного сына, — вздохнула Бернис, и ужас, прозвучавший в ее словах, пробрался под мою кожу и застыл там. — Кто еще может хоть как-то противостоять ему сейчас? Кто, черт возьми, сможет остановить этот Орденский кусок дерьма от уничтожения всего нашего королевства теперь, когда Дариус…
— Вега более могущественны, чем Лайонел Акрукс, — твердо сказал я, повышая голос и оглядывая собравшуюся группу О.С.Е.Л. под прикрытием.
Мы встречались вот так уже несколько месяцев, работая против несправедливости, происходящей в академии, обмениваясь информацией и делая то немногое, что мы могли, чтобы бросить вызов правилам, которые нам навязали, но этого казалось недостаточно. Особенно сейчас.
Наша численность медленно росла, но мы должны были быть осторожны. Большинство из нас были так называемыми низшими Орденами, но некоторые, как Гэри, были просто хорошими фейри, которые ненавидели эту сегрегацию так же, как и все остальные, и хотели сделать что-то, чтобы бросить ей вызов.
— Нам нужно держаться. Королевы идут за своей короной, они набирают силу. Они покончат с этим, рано или поздно они…
— Дариус тренировался всю свою жизнь и все равно пал от рук этого монстра, — вздохнул Фрэнк из глубины комнаты, остальные члены старой стаи Сета Капеллы собрались вокруг него. — Вегам могут потребоваться десятилетия, чтобы обрести всю полноту своей силы, научиться пользоваться ею так, как им нужно, чтобы отвоевать трон у этого сукиного сына. У нас нет столько времени ждать. Мы все умрем задолго до того, как они смогут…
— Хватит, — прорычал я, вскакивая на ноги и с вызовом скребя ногой по полу. — Если бы кто-то из нас здесь был трусом, то мы бы не сидели в этой комнате, цепляясь за О.С.Е.Л. под прикрытием всем, что у нас есть. Теперь я точно не собираюсь бежать от страха. Я участвую в этом, потому что это правильно. Я понимаю риск, как и вы все, и знаю, что со мной будет, если меня поймают, но я не остановлюсь, не отступлю и не позволю смерти Дариуса Акрукса посеять страх в моем сердце. Он был хорошим человеком, несмотря на то, как его воспитал отец, и он отдал свою жизнь, борясь за права каждого из нас. Я не стану пренебрегать этой жертвой, отвернувшись от его дела сейчас.
В группе раздались негромкие возгласы, и я выдохнул через нос, удовлетворенно кивнув.
— Наконец-то я получил посылку, которую мы все ждали сегодня, — сказал я, доставая смартфон из кармана и глядя на его темный экран.
— Ты уверен, что его нельзя отследить? — спросила Алиса негромко, ее рука переместилась на колено Фрэнка, словно она надеялась, что другой Волк способен дать нам это заверение.
— Это пришло от самой Порции Сильверстоун. Она покинула оплот повстанцев, чтобы сосредоточиться на освещении правды с линии фронта, и ей нужны фейри вроде нас, чтобы помочь ей сообщить эти новости. Я встретил ее на задворках Андромеда Плейс. Она сказала, что пытается связаться с Тайлером Корбином, чтобы они могли сотрудничать в написании статей и донести правду. Если мы хотим разоблачить все это поганое Орденское дерьмо, происходящее в этом месте, то она может помочь нам в этом.
— Как только эти разоблачения будут опубликованы, они начнут охотиться за нами, — пробормотала Бернис, скорее констатируя факт, чем предупреждая. — Мы должны быть готовы.
— Нам понадобится алиби, — согласился я. — И наши ментальные щиты должны быть пуленепробиваемыми. Каждый все еще регулярно тренируется?
Все кивнули, и я взглянул на Элайджу Индуса, который надул грудь, сдвинувшись, как по команде, его два глаза слились в один, когда его Орден Циклопа взял верх, и он позвал некоторых из Волчьей стаи поближе, чтобы потренироваться.
Это было сложное искусство — уклониться от их вторжения так, чтобы они этого не заметили. Как будто запираешь свои секреты за дверью, а потом маскируешь эту дверь под что-то, что не привлечет внимания, скрывая свои чувства о том, что лежит за ней, воспоминаниями из другого времени.
Мы неустанно работали над этим, Элайджа проверял наши способности, чтобы, если и когда мы попадем под следствие, мы были готовы. Мы не могли рисковать тем, что кто-то нас раскроет. До сих пор мы в основном просто помогали ученикам, попавшим под подозрение, помогали им сбежать из школы до появления инквизиторов — хотя
