Воспоминания о том, что эти руки делали со мной, вызвали на моем лице жгучий румянец, и я мысленно взмолилась местным богам, чтобы мужчина ничего не разглядел в темноте. Я все еще стояла в тени.
— И чего он хотел?
— Спрашивал о моей силе, рассказывал о предыдущем короле, — невозмутимо ответила, скрывая добротную часть правды.
В целом, я не солгала. Интересно, он сможет заметить скрытность в моих коротких наигранных ответах со стороны или для этого необходимо снова ко мне прикоснуться? Эта фантазия всерьез меня взволновала.
Алар многозначительно хмыкнул и снова отпил из бокала, после чего со вздохом потер переносицу и устремил взор в окно. В этой обстановке он смотрелся как лев в саванне — хищник в своей среде обитания. Его сущность словно только раскрылась. Казалось, пугающая темнота и холодный лунный свет жадно окутывают его, защищая своего повелителя, скрывая от чужих глаз. В черном плаще, с этим мрачным жестким взглядом и суровым выражением щетинистого узкого лица, Тассалар устрашал, но выглядел уютно в темном углу собственной гостиной.
— Вы уже обсуждали план противостояния ведьмам? — спросил, не отрывая глаз от ночного сада за окном.
— Нет, — спокойно ответила, проглатывая дрогнувшее сердце.
Советник так резко и неожиданно снова перевел на меня взгляд, припечатывая к месту, что я едва не пошатнулась. Казалось, в этот момент вся правда всплыла у меня на лице. Я знала, что если он начнет настаивать — я не смогу дальше лгать, и нешуточно этого боялась. В целом, наши отношения с темным сложно назвать хорошими — здесь нет места заботе и уважению. Но что-то внутри подсказывало, что Аданит прав. Алар попытается мне помешать или поставит условие пойти вместе со мной, как минимум, из-за своего помешательства на контроле. Нельзя чтобы он узнал. Я жажду скорее со всем покончить.
— Хорошо. Но я хочу, чтобы ты пообещала сообщить мне, когда он поднимет эту тему.
В груди разлилась неприятная горькая смесь стыда и сожаления. Тяжело сглотнув под его внимательным цепким взглядом, я наигранно удивленно вскинула брови.
— Ты же советник. Разве ты не станешь участвовать в этих обсуждениях вместе с королем?
Тассалар странно прищурился и опустил глаза в стол, задумчиво потирая подбородок.
— У меня закрались подозрения, что в этот раз Аданит собирается решить все сам.
Снова шокированная тем, насколько же проницателен и умен этот мужчина, я медленно кивнула и поторопилась поменять ему. Врать ему вслух и прямо в глаза выше моих сил. Воспитание и принципы не позволят пообещать сделать то, что уже не сделала.
— Почему ты не рассказал правителю о визите Шакиры?
Этот вопрос на самом деле ужасно меня волновал. Тассалар верен королю, как пес — он вторил мне это с самого нашего первого совместного дня. Ничего не способно стать на пути его исполнения долга перед королем. Что же произошло в этот раз? Неужели дело в том, что подозревает Аданита в своем отстранении? Банальная перестраховка? Но причем тут мои посиделки с ведьмой… Наоборот — это донесение должно было стать еще одной монетой в копилку хороших дел для короля.
Я ожидала какого-угодно ответа. Этот мир научил меня уже ничему не удивляться. Но мое дрогнувшее сердце совершенно не было готов услышать тихое и проникновенное:
— Потому что я не подвергну свою женщину опасности даже ради короля.
Тихо рвано вздохнув, я округлила глаза и ошеломленно переспросила:
— Свою кого?
Такое заявление от Тассалара буквально выбило из-под моих ног почву. Я и представить себе не могла, что он когда-либо заявит нечто подобное. Что у него в голове? Должно быть, это ошибка или мой больной мозг что-то серьезно перекрутил.
Вопреки ожиданиям, Алар ни усмехнулся, кинув колкий комментарий, ни подтвердил свои слова каким-либо жестом или действием. Он продолжал сидеть с бесстрастным выражением и, попивая свой алкоголь, наблюдал за моим перекосившимся лицом.
Я невольно вспыхнула в раздражении. Чертов моральный вампир! Как можно говорить такие значимые слова с таким безразличным настроем? Знаю, что в моем потрясении виноваты мои же завышенные ожидания, но не могу заставиться успокоиться. Ему может и ничего, а у меня сердце марафон пробежало. Нет смысла скрывать это от самой себя — советник важен мне.
— Сейчас ты моя женщина, Алиса. Здесь нечему удивляться. Я думаю, ты и сама понимаешь, что с такой связью мы не можем быть друг другу чужими. Мы все трое состоим в отношениях, — равнодушно и размеренно проговорил маг, постукивая пальцами по золотистому бокалу. — Более того, не думаю, что многое изменится, когда привязка будет разрушена.
Приоткрыв рот, я еще более ошеломленно переспросила:
— О чем ты?
— Поговорим об этом, когда король даст добро на аннуляцию нашей связи, — отмахнулся от меня темный.
Он вдруг тихо выдохнул и потер пальцами переносицу. Широкие массивные плечи опустились, бледное суровое лицо исказилось от выражения усталости. Я хмуро осмотрела залегшие под его глазами тени и задумалась о том, почему не заметила этого раньше. Мужчина выглядел так себе.
— Король возлагает на тебя слишком большие надежды. Ему нельзя знать, что вы с Шакирой уже знакомы, иначе он тебя уберет. Этого нельзя допустить. Твоя помощь ему укрепит твои позиции в Дакарде и даст больше шансов иметь хорошую жизнь в нашем мире.
Я подошла еще ближе и оперлась плечом о дверной косяк, внимательно наблюдая за магом. За тем, как двигается его крепкая ярко выраженная, покрытая черной густой щетиной, челюсть, пока он задумчиво скрипит зубами. Как блестят в серебристом свете луны пугающие темные глаза. Как подрагивают густые черные брови, пока загадочные мысли совершают свой круговорот в этой бездонной голове. Смотрела и думала о том, смогу ли все это забыть, когда вернусь домой.
Я давно не размышляла о своих привязчиках как о мужчинах, а не как о своих тюремщиках. И сейчас, вдруг впервые взглянув на все без негативного отблеска, всерьез поникла. Мне уютно с ними.
Тассалар очень долго меня пугал. Страшно пугал. Дышать рядом с ним не могла спокойно. И я даже не заметила, когда это изменилось. Если быть честной с собой — я уверена, что он не причинит мне вреда. С ним я в безопасности. Будь иначе, он бы не стал сдерживать себя, когда увидел рядом со мной ведьму — своего злейшего врага. Мне ведь так и не прилетело за эту случайную выходку. Даже больше — он ничего никому не сказал и теперь старается сохранить мою тайну, чтобы это мне
