до слёз, пытаясь выдавить из себя причину своего веселья, но в голове постоянно возникали совсем не те образы и мысли. Так Витору я пририсовала ещё белые рога и белый хвост, а ещё белоснежную тунику. В общем, это было выше моих сил. Я даже с кровати упала, настолько не могла успокоиться. Особенно когда Витор поднялся, а вместе с ним и мои облачка, немного осыпая его перьями.
– Как придёшь в себя, спускайся, – донеслась до моего уха фраза Витора, прорвавшись сквозь дикий и громкий хохот. А после хлопнула дверь, и я осталась одна. Правда ещё некоторое время похихикивала, вспоминая дознавателя.
Это просто разрыв шаблона. Строгий, в некотором роде жестокий человек, одевающий на себя исправно лишь чёрные костюмы, на мгновение стал кем-то чистым, добрым и всепрощающим. Ну не могла я такое проигнорировать. Надеюсь, он не обиделся. Да и если обиделся, сам виноват. Это он меня разозлил, что мне пришлось применить магию.
Но, кстати, нечестно, что магия работает против меня, когда я пытаюсь достать ею мужчину. И это невероятно злит, да поделать с этим ничего не могу. Хотя, возможно это из-за истинности, но тогда странно другое. Мужчина спокойно применяет свои силы против меня. Что за дискриминация? Мы совершенно не в равных условиях! Обязательно с этим разберусь, но позже. Сначала умываться, есть и слушать план Витора. Кажется, это последнее спокойное утро перед предстоящей операцией.
И я оказалась права! Уже сидя за столом и уплетая за обе щеки нежнейшие блинчики с малиной, я внимательно слушала Витора, который сел почти впритык ко мне, накрыв нас щитом от прослушки и выдавая все детали своего плана.
Когда он закончил, я поняла, что аппетита больше нет. Ему на смену пришло дикое волнение. Нужно было собраться и начать действовать, но я не могла. Я начала переживать за всё, что мне предстояло сделать. Особенно то, что планировалось сейчас.
Так, Асти, вспоминаем, как ты прекрасно изображала Шарлотту Грегори. Теперь изобрази истеричную дурочку. Да и возможность уникальная. Можешь как следует зарядить пощёчину вредному дознавателю, который втягивает тебя в опасное дело. Нет, если бы не Шедар, я, не задумываясь, согласилась. Но мирианец был очень силён. Конечно же, я его опасалась. И небезосновательно. А ещё стоит учитывать наличие оружия, которое отнимает энергию. И это я молчу про то, что у Шедара в запасе энергия 7 жертв. Что он с ней сделал? Или приберёг для какого-то важного момента? Можно гадать вечно. И сейчас Витор и я, в частности, сильно рискуем, не зная всех деталей, но пытаясь поймать Шедара. Да, было страшно, но альтернатив не было. Я знаю, что оружие способно на большее и боюсь, что у Шедара падут все моральные принципы и барьеры и он начнёт отнимать энергию у каждого встречного. Это тоже пугало. Лишь поэтому я согласилась на авантюру своего истинного, которому просто уже не могу отказать. У нас нет будущего в мире, где творит беспредел мирианец. Нам стоит с ним покончить, как можно скорее, пока он не разошёлся на полную.
– Нет, – голос дрогнул, но я быстро взяла себя в руки, тут же преображаясь в истеричку, каких свет не видывал. Я вскочила со своего места. Мужчина последовал моему примеру, пытаясь схватить за руки, но я проворно увернулась, делая шаг назад. – Пошёл к герьёну! Будь ты проклят, Витор Ламер! Да за кого ты меня считаешь? Надумал поиграть с моими чувствами! Негодяй! – я размахнулась и отвесила знатную пощёчину Витору, у которого даже голова качнулась в сторону. Но нет, он не был удивлён. Он знал, что так будет.
– Захотела обратно в темницу? – прошипел он, тоже преображаясь. В глубине его глаз больше не было тепла по отношению ко мне и это заставило меня вздрогнуть, приняв игру за чистую монету. Да, это было к лучшему, но сердце в груди сдавило, глупо поверив в холодность и отстранённость мужчины. – Иди-ка в свою комнату, Астерия, если не хочешь неприятностей! – губы мужчины сжались в одну линию, показывая мне, что он взбешён.
Я вскинула голову, задирая подбородок и с достоинством покидая столовую, чтобы спустя пару часов оказаться совсем в другом месте, совершив побег от надменного дознавателя.
Астерия (Шарлотта Грегори)
Сбежать оказалось легко, а вот решиться на этот побег было трудно. Я потратила почти весь день, дожидаясь, когда стемнеет и, уговаривая себя в том, что поступаю правильно. А ещё вбивала в свою непутёвую голову мысль, что Витор был так холоден лишь из-за плана. Но куда там. Тот хрупкий мир между нами с обретением истинности был разрушен одной лишь фразой и поведением дознавателя. Я осознала, что пока не услышу слов о чувствах от самого Витора, не поверю в то, что он неравнодушен ко мне. Это был ужас и кошмар, чувствовать такое. Но зато мне даже не было необходимости притворяться, что я переживаю из-за нашей ссоры.
Казалось, я протоптала дорожку, меряя шагами свою комнату и нервно, то сцепляя пальцы в замок, то наоборот расслабляясь. Я сходила с ума, пытаясь собрать сотню мыслей воедино и найти в себе малейший островок спокойствия. И это удалось осуществить с огромным трудом.
Я вспомнила, что чем больше медлю, тем больше теряю время. Возможно, эти часы могут стоить кому-то жизни, если Шедар пойдёт отнимать энергию у каждого встречного. Лишь эти мысли помогли собраться и начать действовать.
Я распахнула пространственный карман и вытащила оттуда необходимую для побега одежду. Однозначно я не собиралась бежать в платье. Мало того, я намеревалась надеть штаны и скрыть своё лицо за иллюзией. Против дознавателя не сработает, но остальных смогу обдурить.
На всякий случай после того, как надела более удобную одежду, нарядившись в эластичные штаны и длинную тунику, сверху накинула плащ с глубоким капюшоном. На улице было прохладно и темно, поэтому мой вид не должен был никого смутить. Но всё равно постараюсь поменьше попадаться на глаза.
Если бы это был настоящий побег, то мне пришлось что-то спешно придумывать насчёт метки на моей шее. Ведь по ней Витор без проблем бы отследил меня. Но по нашему плану метка была необходима. И как уверил мужчина, никому, кроме него невидима. Конечно, эта фраза была воспринята мной со скепсисом, но я кивнула, решив довериться дознавателю. Знала бы я, чем всё это закончится, из комнаты не вышла до конца своих дней.
Все необходимые мне вещи всегда хранились в магической
