Без Тэана я не уйду! Отпусти!
Тэан не может погибнуть! Конечно, не может. Ему нужна помощь, а этот проклятый аллир удерживает меня!
Мысли в голове путаются, превращаясь в один сплошной комок, пульсирующий безумием. Я продолжаю вырываться, почти не контролируя собственных действий. Забыв и о сектантах, уже наверняка спешащих сюда, и о пленниках, прикованных к стенам, я тянусь к Тэану, непривычно беспомощному сейчас.
Голова раскалывается на части и кружится, превращая мир в сумасшедшую карусель. Надрывно бьется сердце, сбиваясь с ритма все больше. Кровь набатом стучит в ушах, дыхание вырывается то ли всхлипами, то ли хрипами, в глазах стоят обжигающие слезы. Я не вижу ничего, кроме Тэана, лежащего на сером камне крыши соседней башни. Руки безвольно раскинуты, одна бледная, другая в ожогах. Неестественно белое лицо, и что-то темное, тягучее медленно расплывается вокруг тела.
– Алиса…
Голос Альрайена доносится словно издалека.
– Алиса! – продолжая удерживать, аллир с силой встряхивает меня. – Ему не помочь, но если хочешь, я сделаю для тебя невозможное.
«Невозможное». Это слово эхом отдается в голове, резко обрывая истерику и заставляя неподвижно замереть в руках аллира.
– Так сделай! – восклицаю я.
– Это будет очень сложно, Алиса. Я спасу Тэана, если ты кое-что мне пообещаешь, – неожиданно ласково говорит Альрайен.
– Что? – нетерпеливо поторапливаю я.
– Ты выйдешь за меня замуж.
Легкие вдруг разом лишаются воздуха. В глазах опять темнеет.
– Что ты сказал?..
– Решай быстрее, время уходит, – безжалостно говорит аллир, возвращаясь к прежнему неуместно спокойному тону.
– Хорошо. Будь ты проклят! Я выйду за тебя, только помоги Тэану! – кричу я, готовая в любой момент снова сорваться в истерику. Она ведь не исчезла, только притаилась, беснуясь внутри меня, загнанная туда силой воли, но ищущая выхода. Сдерживаться почти невыносимо. Клубок безумия клокочет внутри все сильней, напряжение нарастает, из-за чего тело начинает мелко дрожать.
– Тогда прыгай, – говорит Альрайен, вдруг размыкая руки.
В этот момент под натиском сектантов дверь в зал открывается, но почти сразу же ее захлопывает порыв ветра.
Не раздумывая, я отталкиваюсь от подоконника и срываюсь вниз. Вслед за мной прыгает Альрайен. Холодный ветер бьет в лицо, помогая если не овладеть собственными эмоциями, то хотя бы отгородиться от них. Быстрое, стремительное падение завершается неожиданно мягко. Ощущая, как воздух пружинит под ногами, и наконец спускаясь на каменную поверхность башни, я бросаюсь к Тэану. Падаю перед ним на колени, прикладываю пальцы к шее и облегченно выдыхаю, только сейчас замечая, что от страха перестала дышать. Слабый, прерывистый пульс все же улавливается.
– Ты откроешь портал? – Поднимаю голову и требовательно смотрю на Альрайена. – Тэану нужна срочная помощь. А здесь портал, похоже, открывается.
– Нет. Я не могу открыть портал, – спокойно возражает Альрайен.
– Почему?! Ведь огненный аллир…
– Я не могу. Этот аллир знает и умеет то, чего не должен. Он проводит действующие ритуалы по призыву Тьмы, он знает, как обойти запрет Высших на магию! – С этими словами Альрайен задергивает рукав рубашки, выхватывает из ножен клинок и решительно проводит им поперек руки. – Недавно Высшие вновь явились в мой сон и рассказали, как можно добраться до магии сквозь наложенный ими запрет. Пока течет кровь аллира, он может использовать всю свою силу, невзирая на ограничение.
В окне соседней башни, всего на несколько метров над нами, показываются сектанты. В нас бросают уже знакомое облако фиолетовых искр, а вместе с ним несколько метательных кинжалов. Светом я отражаю магию. Кинжалы не без труда отбиваю мечом, едва успевая подхватить его неподалеку от Тэана и вовремя вскочить на ноги.
Сильный порыв ветра сотрясает башню, кажется, от самого основания. Лишь чудом удается удержать равновесие. Что задумал Альрайен, я не знаю, но отвлекаться некогда. Скрываясь за стенами замка, сектанты продолжают нас атаковать, выглядывая в окно только для того, чтобы бросить очередной кинжал или заклинание. Башня сотрясается все сильней, ветер дико завывает, вгрызаясь в каменные плиты, а я упрямо отбиваюсь, снова и снова, защищая прежде всего Тэана.
Я не имею права пропустить ни одного кинжала. И я не пропускаю. Последний совершенно случайно ловлю плечом, вскрикивая от пронзающей всю руку острой боли.
Башню неожиданно встряхивает с такой силой, что я не могу удержать равновесие и опрокидываюсь на спину. А в следующий миг каменная поверхность с грохотом раскалывается. Яростный ветер вырывает целый кусок крыши с нами троими. Мелкие осколки летят в разные стороны, сотни трещин густой паутиной бегут по истерзанному туловищу башни, а мы вдруг поднимаемся и уносимся прочь.
Кусок крыши, с которого на месте разломов продолжает сыпаться каменная крошка, быстро набирает скорость, улетая на крыльях ветра все дальше от огромного замка сектантов.
Часть 1. Глава 13. О том, как рушится моя жизнь. И это название – самая оптимистичная часть главы!
Каменный обломок крыши диаметром около трех метров и толщиной примерно в полметра представляет собой удивительное зрелище, пролетая по воздуху высоко над землей. Такого этот мир еще не видел и вряд ли когда-нибудь увидит.
Альрайен истекает кровью, вынужденный беспрерывно обращаться к запасу аллирской силы, чтобы поддерживать ветром столь тяжелое и массивное средство передвижения. Опасаясь преследования, спуститься на землю мы не можем, а нести сразу троих, как оказывается, проще и быстрей именно так.
Будь Альрайен в другом состоянии, он поднял бы небольшой смерч, но два полуживых существа такого обращения могут и не выдержать. Альрайен безжалостно наносит себе все новые раны, тонкими струйками кровь вытекает из глубоких порезов и проливается на серый камень, чтобы уже спустя мгновение бесследно раствориться, превращаясь в невидимый проводник к безграничной аллирской силе.
Мертвенно-бледная кожа Альрайена совсем истончилась, как никогда теперь она похожа на хрупкий фарфор. Под глазами темные круги, тонкие губы с синеватым оттенком. По лбу стекают бисеринки пота. Глаза пугающе тусклы и взгляд устало блуждает по пространству, но ветер, не теряя силы, несет вперед свою нелегкую ношу.
Тэан выглядит еще хуже. При взгляде на него сердце рвется на части, а к горлу подступают рыдания. Порой создается впечатление, будто он уже мертв – настолько призрачным кажется весь его облик в своей непривычной беззащитности. Жизнь еще теплится в нем, но словно таится в попытке сберечь угасающий огонек, который в любой момент может потухнуть.
Прозрачная, белая как мел кожа полыхает в лихорадке, черные волосы липкие от пота.
