class="p1">— Ты что, хрипишь? — ахнула я. Потому что из груди Винсента доносился мерный рокот. Словно кто-то запустил моторчик. Или вентилятор.
— Я за Ирвином, — объявила я и попыталась вскочить, но меня тут же притянули назад.
— Через пятнадцать минут, — попросил Винс, не прекращая блаженно улыбаться.
И я сдалась. Потому что — ну что такое в сущности пятнадцать минут. Тем более, что здесь, в мужских объятьях так тепло и уютно. А ещё — безумно вкусно пахнет.
Аромат Винса опутывал с головы до ног, погружая в сладкую дрёму. И уже не хотелось никуда бежать. Может, ну его. Может, и правда близость истинной пары поможет, и утром он поправится? Да, скорее всего так и будет. Почти уверена в этом…
Проснулась я от неясного чувства чьего-то взгляда. С трудом разлепила глаза… И с криком шарахнулась назад, впечатываясь в тёплое тело. Сзади послышалось шипение, и Винс витиевато выругался сквозь зубы, потирая переносицу.
Убедившись, что с ним всё в порядке, снова повернулась вперёд. И недобро сощурилась.
— Вы!
Медленно поднявшись, я уставилась на самодовольно ухмылявшегося Рафаэля.
— Ну здравствуй, красавица. Вижу, вы с моим сыном всё-таки поладили.
За спиной сел Винс, но он меня сейчас не очень-то волновал. Волновал меня вот этот вот самовлюблённый, напыщенный и, к сожалению, не слишком уже живой старикашка! Очень жаль, кстати. Будь он жив, я бы его лично прибила, и следом прикопала.
Кстати, а это ведь вариант…
— Ви-инс? Скажи, а твой папенька в каком-нибудь семейном склепе лежит, да? На кладбище?
— Хочешь наконец его упокоить? — Винсент понял с полуслова. От хриплого со сна голоса по спине пробежались мурашки. А следом он придвинулся вплотную, обвил рукой мою талию и уткнулся носом сзади в шею. — Я согласен. Можем прогуляться туда после завтрака.
Прогуляться? Куда прогуляться?
Титаническим усилием я вернула мысли в нужное русло. Хотя мозг так и норовил расплавиться от близости потрясающего мужчины. Ещё и всколыхнувшаяся было ярость куда-то улетучилась. Да что ж такое-то!
— Просто для протокола: я очень и очень зла, — упрямо протянула я. И, окончательно взяв себя в руки, подалась вперёд, выпутываясь из таких приятных объятий. Встала в полный рост и даже кулаки в бока упёрла для убедительности. Следом выставила вперёд палец в обвиняющем жесте. Вот, теперь я была готова ругаться. — Вы подстроили наше с Винсом замужество, даже не спросив нашего мнения. Как это вообще называется?
— Как? — заинтересовался Рафаэль.
— Вопиющее нарушение личных границ! — выпалила я. Ага, наконец поймала нужную волну. Дальше лучше пойдёт. — И даже не думайте, что вам это сойдёт с рук!
— А что, что-то не так? — невинно хлопнул глазами этот усопший нахал. — Мне показалось, что вы вполне, гм, смирились и даже начали получать удовольствие…
Это он на наш совместный сон намекает? Вот же хам!
— А вот это вас вообще не касается, — огрызнулась я. Хотела добавить, что Винс просто был очень болен, но решила, что оправдываться — выше моего достоинства. — У вас вообще совесть есть? Хоть капельку?
— Конечно, есть, просто я ей не пользуюсь.
У-у, злости на него не хватает!
И в этот момент случилось невероятное. Скрипнула дверь и в комнату просочился Рафик. Нет, само по себе его появление меня не удивило, но вот шедший от него запах…
— Рафик! — ахнула я. — Это вы что же…
Запах, исходивший от малыша, спутать было трудно. Это был запах хвойного мыла, которое выдавала в купальнях госпожа Вайсман. Да-да, в тех самых купальнях, где мы впервые встретились с Рафаэлем. И словно запаха было недостаточно, на большом пальце застыли разводы от высохшей пены, а к мизинцу прилип кусочек мыла.
И что-то мне подсказывало, что не на мужской половине он сидел так долго, что успел впитать запах.
— Ах вы… — прошипела я, фокусируясь на Рафаэле. — В женских купальнях отсиживались??? Старый извращенец! Дохлый развратник! С-скотина безрогая!!!
— Но-но, я бы попросил! — возмутился Рафаэль. — Ты, милочка, всё-таки со свёкром разговариваешь. И потом: мной руководил чисто исследовательский интерес!
— Ах, исследовательский!!! — рявкнула я и, нащупав твёрдый предмет, запустила в того самого свёкра.
Это оказалась чашка. Одна из трёх, оставшихся от сервиза. Пролетев сквозь призрака, она врезалась в дверь, со звоном разбиваясь на тысячу осколков. Естественно, не причинив Рафаэлю ни малейшего вреда. Может быть, чуточку задело непомерное эго, но и только.
— Ну всё! — Я уже шипела не хуже кошки. — Винс, сегодня у меня как раз выходной, пойдём на кладбище изгонять твоего отца!
Обернувшись, взглянула на мужчину, ожидая возражений. Но ничего подобного: он лежал, заложив руки за голову, и явно наслаждался представлением. Только что сердечки в глазах не плясали.
— Как скажешь, милая, — мурлыкнул он, — с удовольствием тебя отведу.
Я даже опешила немного. Но ещё сильнее опешил его отец:
— Ты в своём уме? Ты правда хочешь помочь ей меня изгнать? Это твоя благодарность за всё, что я тебе дал?
— Нет, отец, ты не понял, — лениво отозвался Винсент, — это моя солидарность как мужа. Ты же хотел нас поженить, ты своего добился. Наслаждайся, прошу!
Внутреннее восхитившись мужской логикой, я обернулась в призраку и хищно сощурилась.
— Что ж, думаю, пора прощаться… Рафика я, пожалуй, оставлю: он мне нравится.
Малыш восхищённо всплеснул пальчиками и рванул ко мне. Подбежал, уцепился за юбку и начал карабкаться вверх.
А вот Рафаэль наконец испугался.
— Не посмеете! — ахнул он. — Не имеете права!
— О, право как раз имеем, — хмыкнул за спиной Винс, поднимаясь и выходя вперёд. — Ты ведь сам утверждал приказ о свободном упокоении умертвий в случаях, если они приносят вред или угрожают безопасности подданных. Так же он звучал, да?
— Неправда! — взвизгнул призрак. — Я не угрожаю. Я… Я пользу приношу!
— Спорно, — отмахнулся Винс. — Ещё аргументы?
Теперь уже я наслаждалась представлением. И ещё видом широкой спины Винса. Прекрасная спина.
Рафик в свою очередь млел у меня на руках. Соскучился.
— Я знаю имя убийцы! — нашёлся Рафаэль. — Вернее, не знаю — оно в письме — но готов подписать разрешение, чтобы вскрыть его сейчас же. Раз уж вы о нём забыли в день свадьбы.
Хлопнув себя по лбу, я беззвучно выругалась. Ну конечно. Мне даже в голову не пришло, что мы могли вскрыть письмо в тот же день. Не до этого было…
— Подписывай, — жёстко потребовал Винс.
Рафаэль засуетился. Сдёрнул с моих рук несчастного Рафика и попросил принести бумагу. Через четверть часа всё было готово. Рафаэль рукой Рафика поставил подпись, и Винс с широкой улыбкой повернулся ко мне.
