и пару минут вышагивал по комнате, о чём-то усиленно размышляя, в итоге сказал:
— Думаю, это приемлемо. Вы будете свободны в перемещениях, заставлять и держать вас в четырёх стенах никто не сможет. Но они, так или иначе, получат своё.
— Ну а если во мне есть магия…
— В этом случае просто доверьтесь мне, — вдруг перебил он меня, от подобного заявления я даже рот приоткрыла в искреннем удивлении: неужели он готов подготовить для меня пути отхода? Создать условия для побега? Пристально посмотрев ему в глаза, поняла: да, Джером всё это сделает, но я должна буду уйти одна. Без него. От осознания, что в этом случае больше никогда не увижу этого внешне холодного, отстранённого мужчину, виртуозно владеющего своими эмоциями, сердце защемило и мне стало по-настоящему тоскливо. И когда я к нему настолько привыкла? Глупая, нашла время влюбляться! И в кого? В иномирянина! А вдруг неведомые силы унесут меня назад, домой? И как тогда? Сердце оставлю тут, а там буду существовать?
Мия Лис, а ну-ка, возьми себя в руки! Никаких привязанностей!
— Хорошо, — ответила я и прикусила губу, чтобы сдержаться и не ляпнуть лишнего.
— Тогда собирайтесь, нам нужно успеть заехать в ратушу, и дальше отправимся во дворец, Его Величество не любит, когда опаздывают.
Я просто кивнула и резко встала с места:
— Мне нужно накинуть верхнюю одежду, и я готова.
День выдался на удивление солнечным и одновременно морозным.
Церемония бракосочетания в ратуше прошла как-то… обыденно: ни тебе гостей, ни белоснежного платья, ни букета невесты из белых роз, ни даже торжественного ужина. Только сухое поздравление от сутулого, подслеповато щурящегося, клерка и невзрачная грамотка, перевязанная алой ленточкой. Не так, совсем не так я представляла себе самый главный для всех девушек день в их жизни. Зато мой жених однозначно являлся один из самых красивых, теперь уже супруг.
Этим и утешилась.
Ну почти. На самом деле в глубине души я смогла сама себе признаться (наконец-то!), что безоглядно влюбилась в лестера Джерома Холстена. Поскольку всё же разглядела за его холодностью, даже некой отстранённостью, совсем иную личность: пылкую, способную любить, и ещё кое-что, и это было много важнее всего остального — Джерри из тех, кто не привык разбрасываться словами. Молодой человек просто брал и делал. Молча, иногда комментирую особо интересные моменты.
— Вы вольны поцеловать вашу жену, — проскрипел мелкий чинуша, деловито внося наши имена в большую книгу регистрации.
— Вольны? — это слово глухим звоном прокатилось по моей сейчас совершенно пустой черепной коробке и не оставило после себя ничего.
— Мия, — Джером повернулся ко мне и вдруг по-мальчишески улыбнулся, продемонстрировав мне великолепные, крепкие белые зубы, — я бы очень хотел вас поцеловать, но с условием, что вы не против.
— Не против, — ответила я тут тут же, потому что действительно этого хотела.
— Ну тогда, — мой муж быстро притянул меня к себе, не давая мне возможности передумать, и даже через толстое шерстяное платье я ощутила тепло его сильной ладони, другой рукой он поправил прядь моих волос, выбившихся из простой причёски, сделанной впопыхах одной из служанок Алеты. — Как же давно я хотел прикоснуться к жидкому золоту ваших волос. В этих шелковистых прядях, словно запуталось само солнце, — негромко прошептал он прямо в мои губы, обдавая моё лицо своим дыханием, утренний взвар с мятой и сушёными ягодами — приятное сочетание. По моей коже побежали мелкие мурашки, заставляя мои колени предательски подогнуться, и если бы не поддержка Холстена — я бы точно свалилась на пол. — Вы невероятная, госпожа Холстен-Лис, — и прильнул к моим губам своими.
Я на миг забыла, как дышать, будто никогда в жизни не целовалась.
А потом нас закружило… ветер вихрем поднялся от пола вверх, леденя кожу рук и лица, делая поцелуй ещё более жарким на контрасте с непонятно откуда взявшимся холодом. Краем сознания отметила, что кто-то явно открыл входную дверь, впуская в залу стылый ветер с улицы, но тут же и эти мысли меня покинули, поскольку Джерри углубил поцелуй, ворвавшись в мой рот и приводя моё тело в состояние "не стояния".
— Кхе, кхе, — раздалось сбоку, вырывая меня из пучины страстной пытки, — вы чегой-то, молодые, увлеклися. Там очередь из жаждущих соединить свои судьбы. Подите домой, там продолжите, — в тёмных глазах клерка мелькнула ехидная усмешка и понимание.
Мы с трудом оторвались друг от друга и, поблагодарив мужичка, направились к выходу из ратуши. У нас впереди встреча с королём, и её нужно как-то пережить, чтобы в итоге мне удалось остаться в этом мире на свободе, а не в лаборатории в качестве подопытной.
В карете мы молчали, но я вдруг поняла, что первый шаг сделал Джером, а я должна совершить второй, нам ведь теперь (если всё же я не магиня), нужно как-то жить вместе, и мне бы очень хотелось, чтобы наш брак оказался счастливым. Поэтому я чуть придвинулась к нему поближе, заслужив удивлённый взгляд серых глаз и, немного смущаясь, сняла варежку и накрыла своей рукой его тёплую ладонь. Едва заметные лучики разбежались от уголков его глаз и он, резко потянувшись ко мне, быстро (я ахнуть не успела) пересадил меня на свои колени и прижал моё тело к себе, согревая.
— Неужели все те, кто когда-то пили эликсиры на крови магически одарённых людей, действительно не мёрзнут и дольше живут.
— Это правда, мне не нужно носить тулупы и шубы, меховую обувь и шапки. Вы разве не чувствуете? — наши глаза оказались на одном уровне, и я увидела смешинки в глубине его потемневших серебристых глаз.
В этот раз я первая его поцеловала, как сама хотела, целиком владея ситуацией, но через некоторое время поняла, что потеряла инициативу и теперь процессом полностью руководит Джером… и не стала что-либо делать, всецело отдавшись сногсшибательным ощущениям…
Стук в дверцу кареты, как ушат холодной воды, вырвал нас из омута первобытной страсти и мы, тихо посмеиваясь, принялись поправлять одежду друг на друге.
— Господин, мы прибыли во дворец.
Джером сам распахнул дверцу и помог мне выбраться наружу. Оказавшись перед дворцом местного правителя, я на миг замерла, чтобы оценить красоту здания, в котором мне предстоит провести некоторое время. Надеюсь, не очень продолжительное.
Строение не было привычным мне замком, коих в моём мире в Европе Средних веков было великое множество; оно больше походило на роскошный многоэтажный особняк, сложённый из белого мрамора с золотистыми прожилками. Высокие стрельчатые окна забраны разноцветными слюдяными пластинками. Солнце красиво
