— Думала, что я не приду в себя, — закончила я.
— Да. — Зак вздохнул. — А потом, ты внезапно пришла в себя, когда врачи уже опустили руки. Мисс Вессекс назвала это «перестройкой организма». И, должно быть поэтому, она была так благосклонна к тебе все то время, в школе, пока ты пыталась подтянуться.
— Она грозилась исключить меня, — мрачно напомнила я. Отказываюсь принимать слова брата всерьез. Мисс Вессекс — дьявол. Но, она солгала о своем сыне или сказала правду? Кэри Хейл жив, и у него, наверное, нет братьев. Он, рассказывая о своей семье не упомянул его. Стало быть, никакого брата нет.
— Она была на похоронах, — вспомнила я. Зак кивнул.
— Да.
— Я почти не помню этого…Я не помню этот день.
Брат уткнулся стеклянным взглядом в ковер, поджав губы, и я поспешно произнесла:
— Знаешь, забудь. Я не хочу думать о ней. Она не та, кем кажется, и мне все равно, как она запудрила всем остальным мозги — со мной это не пройдет. И даже если тетя Энн будет держать меня взаперти до выпускного, я не изменю своего мнения. Ты бы слышал, что она сказала мне тогда, когда я пришла к ней с запиской, которую мне подбросили в шкафчик. Она говорила мне ужасные вещи… просто… ужасные…
… - будет забавно смотреть на то, как постепенно ты теряешь дов ерие даже в глазах своего брата, единственного человека, во всем мире, кто еще остается с тобой.
Она была права, как чертова предсказательница. Все случилось именно так, как она и говорила.
— Семья, что приютила тебя, скоро распадется из-за конфликтов, и причиной всему — ты. Даже твои родители боялись тебя. Они смотрели на тебя, и видели в кого ты превращаешься. Когда ты открывала рот, они думали: только не это, только не очередной приступ, не просьба, о ставить свет в доме включенным! Ты боялась собственной тени, и что могли сделать твои родители, чтобы защити ть себя, от сумасшедшей дочери? Они запирали тебя в комнате, пока ты спала, потому что боялись, что во сне ты можешь убить их!
Меня пробрал озноб.
— Один раз, два, три, с колько ошибок ты будешь совершать? В реальном мире у людей нет шанса искупить грех… Ты понесешь наказание, что заслужила, Энджел.
* * *
Утром не знаю какого дня, Эшли злобно ввалилась в мою комнату, и швырнула мне на кровать свою сумку с учебниками. Одеяло подскочило, и я рассыпала чипсы. Я поморщилась, а она прошипела:
— Так тебе и надо.
— Что тебя вывело из себя на этот раз?
— Не буду ходить вокруг да около, и скажу сразу. — Эшли выглядела разъяренной, но я даже удивилась, несмотря на то что в последнее время она была менее агрессивной. — Когда ты собираешься прекратить симулировать болезнь и вернешься в школу?
— Тебя достало, что все пялятся как на фрика, и решила притащить меня как отвлекающий маневр? — полюбопытствовала я, бросая чипсы обратно в пакет. Эшли дождалась, пока я закончу с уборкой, и посмотрю на нее, и лишь тогда заговорила:
— Ты это серьезно? Может прекратишь строить из себя клоуна, и заговоришь нормальным языком?
— Ладно. Что не так?
— Когда ты вернешься в школу?
— Спроси у своей матери, — отчеканила я. Эшли нахмурилась и скрестила руки на груди:
— Это не в ней дело, а в тебе. Как только она увидит, что ты готова выйти наружу из своего гнезда, она позволит тебе вернуться в школу, и отдаст телефон, и тогда мне не придется работать почтальоном на полставки.
Я продолжала смотреть на кузину в притворном недоумении, и она закатила глаза. Она скрутила длинные волосы в пучок, и завязала резинкой, обхватывающей ее запястье, зло бормоча:
— Меня бесит, что ты лежишь тут, притворяясь больной. Вместо того, чтобы поднять задницу, и заняться делами, ты целый день смотришь мультики и ешь всякую дрянь!
Эшли наклонилась, схватила пульт, лежащий рядом со мной, и выключила телик.
Повисло молчание. Я смутно видела ее, в сумраке комнаты, но этого хватило чтобы понять, что кузина действительно зла. Я немного подумала, потом сказала:
— На самом деле, я действительно рада, когда ты говоришь это.
— Что — это? — тихо спросила она. Весь ее пыл угас, и она сдулась как шарик.
— Когда ты выдаешь что-то вроде: «прекрати притворяться, и выкатись на улицу», — я попыталась скопировать сочащийся злобой голос кузины, но получилось что-то вроде карканья. — Когда ты говоришь это, я чувствую себя иначе. Не больной.
— Ты не больная, — перебила Эшли. Потом вздохнула. Она выглядела в точности как Зак сейчас, не зная, что придумать чтобы утешить меня. А мне вовсе не это было нужно.
— Я говорю это не для того, чтобы ты переубедила меня. Просто есть я, и есть эта болезнь. — Мои глаза стало жечь, но голос даже не дрогнул. — И со временем я вылечусь, а сейчас я должна сидеть дома, и есть чипсы, потому что, если не они, мне придется есть желудок свиньи, или еще какой-нибудь эксперимент твоей мамы.
Эшли фыркнула, и пробормотала:
— Ну, твои слова звучат убедительно. Но создается впечатление, что ты просто не хочешь возвращаться в школу. Ты заперла себя здесь от внешнего мира, пытаясь сбежать от проблем. Вот только если ты так продолжишь, ты никогда не выберешься из этого дерьма.
— Спасибо.
— Не за что, — с притворным участием сказала кузина, критически глядя на меня. — И прекрати есть эту гадость, а то снова растолстеешь, — посоветовала она, и быстро вышла из моей комнаты.
— Эй, я весила сорок шесть килограммов две недели назад! И забери свою сумку! — Закричала я ей вслед, но сомневаюсь, что она услышала.
Я откинулась на подушку, глядя в потолок.
Это еще один день, который подходит к концу. Еще один день в постели. Если бы не Эшли, и ее нахальное поведение, под которым она маскирует страх, и тревогу, я бы, наверное, сошла с ума. Но всегда появляется она со своими гадкими комментариями, и только это держит меня в тонусе.
Когда я спустилась вниз, выкинуть мусор, тетя Энн как обычно преувеличенно-оптимистично пригласила меня к плите, попробовать очередной ее шедевр.
— Я, кажется, переела, — пожаловалась я, симулируя кашель. — Не могу стоять на ногах, кажется, сейчас свалюсь.
— Все хорошо? Ты приняла свои таблетки?
— Да, после того, как ушла доктор Грейсон.
— Она говорит, что в твоем состоянии наблюдаются улучшения. — Как бы между прочим сказала тетя Энн. Я замерла с графином в руке, не зная, что сказать. Наконец, я спросила:
— Э-э… разве она не говорила это в пятницу?.. Или… в субботу?
Кстати, какой сегодня день?
Тетя Энн словно не слышала меня; она помешивала в кастрюльке что-то коричневого цвета, и одновременно делала зажарку на плите. Даже не знаю, и знать не хочу, что из этого получится.
