Разбудила меня настойчивая трель дверного звонка. День уже разгорелся. Я, измученная вчерашними волнениями, проспала чуть не до полудня. На автомате пошарив по тумбочке в поисках мобильного, наткнулась на письмо. Ах да! Телефон мой канул, да и я чуть не затерялась в чужом мире. Вчера дедушка предложил мне какое-то допотопное недоразумение из старых запасов, но я оставила его в кухне.
Звонок всё надрывался. Кто это мог быть? Почему Верочка не открывает? Сообразив, что соседка, скорее всего, ушла на дежурство в больницу, я поднялась и набросила халатик. Надо глянуть, кто завалился ко мне в гости без предупреждения.
В глазок увидела пять кремовых роз. Не очень крупных, но красиво оформленных с помощью портбукетницы, листьев салала, сетки и атласных лент.
— Кто? — хрипло спросила — голос ещё не проснулся.
— Привет, Зая! — розы сдвинулись в сторону, за ними маячило немного искажённое линзой глазка лицо Дениса.
— Что надо? — невежливо поинтересовалась, недоумевая, как он мог узнать о моём появлении дома.
— Хочу поцеловать любимую девушку. — Он снова загородился букетом.
— Я только встала и не принимаю, — хмуро констатировала я.
— Брось, Зая, я тебя в каком только виде не созерцал!
Чего он там бормочет! Я внутренне возмутилась. Ни в каком-таком виде он меня не созерцал. Когда Денис снимал комнату в моей квартире, я не позволяла себе бродить по ней в распахнутом халате поверх пижамы. Пока бывший ухажёр перечислял заготовленные аргументы, я смягчилась. Не стоит нарушать хрупкое перемирие, а то опять, чего доброго, примется доставать меня с помощью своих кредиторов.
— Хорошо, — смилостивилась я, — открою. Только сразу не входи! Пройдёшь в кухню и подождёшь, пока я приведу себя в порядок.
Минут через десять я вышла из ванной умытая, причесанная, одетая в спортивный костюм, обнаруженный мной в сушильной машине. В легкомысленном халатике появляться перед гостем не хотелось.
— Прекрасно выглядишь, — сообщил Денис, шагая навстречу и распахивая объятья, — загорела, посвежела. Где отдыхала?
Я увернулась от его поцелуя и села за стол. Здесь уже стояли две чашки кофе, распространяя удивительный почти забытый мной аромат. На блюдце лежали пирожные корзиночки с белковым кремом и свежими ягодами клубники, крыжовника, смородины.
— Что тебе нужно? — я взяла чашку и, прикрыв глаза, вдохнула яркий аромат тонкомолотой, правильно сваренной Арабики.
— Переживал, — Денис придвинул к себе вторую чашку. — Тоже, знаешь, пострадал от твоего исчезновения.
— Как это ты пострадал? — удивилась я.
— Затаскали. Вроде как организовал твоё похищение. Злодей, одним словом.
— Надеюсь, всё благополучно разрешилось.
— Я тоже надеюсь. И всё-таки…
— Что?
— Понял, что дико скучаю. Давай опять съедемся?
Я глотнула кофе, обожглась и стала хватать ртом воздух. Денис подал стакан воды, сохраняя на лице вопросительное выражение.
— Нет, — как только смогла говорить, отрезала я, — другого люблю. Извини.
— Любишь? Ты? — спросил он таким удивлённым голосом, словно кто-кто, а я в его представлении совершенно не способна испытывать это чувство. — Кто он? Этот летёха, что вёл дело?
Я усмехнулась — несколько обречённо получилось — и покачала головой:
— Костя — Верочкин жених. Моего ты не знаешь.
— И предложение его, смотрю, приняла, — Денис кивнул на кольцо, сияющее на моём пальце.
Я кивнула, чтобы отделаться. Остальные расспросы оставила без внимания. Не добившись ничего конкретного, бывший ухажёр принялся строить догадки, и сводились они к тому, что все мы одинаковые — гонимся за богатством, успехом и положением и не ценим настоящую верность. Мою грустную улыбку принял как подтверждение своих слов. А что я могла возразить? Человек, которого я люблю, богат и влиятелен даже больше, чем Денис мог представить. Вот только не старик — тут бывший заблуждался. О том, что женится Алекс на другой девушке, говорить не стала. Зачем подавать парню повод для напрасных надежд? И так не знала, как его понадёжнее выпроводить.
Расстались мы вполне мирно. Уже на пороге Денис попросил сдать ему квартиру, как только она освободится. Я не сразу поняла, о чём речь:
— Эту?
— К району привык. Потом, по знакомству, и тебе удобнее. Три шкуры ведь не будешь драть?
— Ничего я не собираюсь драть, — пожала я плечами, — раньше сдавала, чтобы ипотеку проще было выплачивать, теперь-то…
— Не будешь ведь ты её продавать?! — с вызовом воскликнул Денис. — Запасной плацдарм всегда пригодится. Мало ли как у тебя с твоим олигархом сложится?! За квартиркой присмотрю. Я аккуратный, ты же в курсе.
— Ладно. Подумаю, — подтолкнула я его к выходу.
Хотелось поскорее избавиться от навязчивого парня. Мой хмурый вид вполне мог разрушить легенду о скорой свадьбе.
Оставшись одна, пошла в кухню, вымыла чашки, доела последнюю корзиночку. Можно было Вере оставить, но что-то меня на сладкое потянуло. Стресс, одним словом. Нужно было чем-то себя срочно занять. Разговор с Денисом о том, чего не может быть, меня совершенно деморализовал. Я ужасно скучала по великому князю Александру, полностью осознавая при этом, что чем скорее его забуду, тем меньше вреда нанесу своей психике. Засела за комп.
Верочка в моё отсутствие вела дела образцово. Все счета оплатила, интернет работал. Я связалась по «мылу» с главбухом, убедилась, что место моё уже занято, правда, мне предложили временно устроиться по договору, пока другая сотрудница в декрете, я обещала подумать. Хотя желания возвращаться в старую контору не имела. Связалась с банком, заказала восстановление карт, погибших в огне. Поговорила по скайпу с мамой. Вскоре позвонил и отец. Всегда удивлялась их мистической связи. Стоило одному выслать мне денег, как тут же приходил перевод и от другого. Как только мама поздравляла с праздником, следом проклёвывался отец. Они будто соревновались между собой. Подробно пересказав версию, придуманную Верочкой, каждому из родителей, я уже и сама верила, что два месяца провела в закрытом доме отдыха, а Школа заклятий мне только снилась.
Чтобы не свихнуться от воспоминаний решила заняться поисками работы. Остаток дня провела, рассылая резюме.
***
Череда собеседований превратила следующие несколько дней в калейдоскоп лиц, офисов и маршруток. Меня готовы были взять в четырёх местах, ни одно из них не устраивало меня полностью. Хоть бездельничать я не привыкла, всё же в очередной террариум, где приличные с виду дамы брызжут ядом в спины друг другу, тоже не спешила. Никак не могла справиться с ощущением абсурдности происходящего. Работать бухгалтером, обладая навыками составителя заклятий? К сожалению, бухгалтеры-заклинатели никому не требовались. Взяв паузу на раздумья, я сидела дома над листом бумаги, рисуя квадратики с надписями, стрелки, загогулины и восклицательные знаки.
За этим почти бессмысленным занятием застал меня звонок мобильного. Решив, что созрело очередное предложение от менеджера по персоналу, рассмотревшего моё резюме, я ответила со вздохом. Звонили, как выяснилось, из приёмной Геннадия Прилучного. Алинкин папуля мечтал побеседовать о последних днях дочери, как сообщил певучий женский голос.
Я не была готова к этому. Хорошо помнила возмущённый рассказ Верочки о визите к бизнесмену, её даже слушать не стали, решив, что очередная сумасшедшая рвётся к безутешному отцу в надежде раскрутить его на пожертвования. Прилучный не способен поверить в иные миры и попаданок, любительницей которых была его дочь. Что же я смогу ему рассказать? Чем обрадовать? Затея была обречена на провал, тем не менее, я согласилась приехать, узнав, что машину за мной уже выслали. Утешать осиротевшего папашу — миссия малоприятная, но отказаться от неё было бы жестоко. С другой стороны, я не представляла, как подобрать нужные слова. По версии Верочкина лейтенанта, нас с Алиной увезли из того злополучного сарая ещё до пожара и разделили. Врать, разумеется, не хотелось, но и правду как скажешь? Хотя у меня был соблазн предложить Прилучному испытать на себе заклинание переноса в проклятый мир, но я довольно быстро отмела эту мысль. Практику, кончено, считают критерием истины, но паромщиком между мирами меня никто не назначал, а браться за такое дело сама я не дерзнула.
