— А это что?- Дора указывала на какую-то плоскую деревяшку.
— Не помню, — пришлось признать мне. — Полагалась на память Рема, а теперь…
— Вот на Брависе и поэкспериментируешь! — нашлась Дора и мои губы растянулись в предвкушающей ухмылке.
— О, да! — довольно протянула я, изымая шпионский арсенал. — Пусть считают, что это моя маленькая компенсация.
Черный цельный комплект белья теперь мало чем отличался от нормального.
— Надо было его тебе вместе с конфетами отправить! — цокнула языком Дора, от того, что поздно додумалась до этой мысли.
— Не-е-ет, надо уметь растягивать удовольствие! Тем более, я планировала передать «возврат» через Брависа.
— Зачем? — удивилась подруга, а потом прищурила глаза, глядя на мой заговорческий вид. — Ты что-то придумала, да?
— О, да! — я уже смаковала месть на языке.
С громким хлопком мы открыли первую бутылку и начали приводить мой план в действие. Бокалов у нас не было — их мы просто забыли захватить, зато «бутылка мира» у нас получилась преотличная.
— Ты уверена, что хочешь нанести удар по Бравису? Все-таки белье тебе дал Орлано…
— Уверена, враг-то у меня кто?
— Эм… теперь двое? — предположила Дора.
— Ну, в какой-то степени да, но вот любимый враг у меня по-прежнему Бравис. Да и эффект будет что надо!
— Вот уже не думала, что мы будем так использовать позаимстованное.
— А у нас другого материала нет! Да и это даже лучше! По-мужски выходит!
— Ты еще скажи, что с долей брутальности и я, вообще, упаду! — хихикала подруга.
Вскоре мы завершили наше совместное «творчество» и с удовольствием потянулись. Одна бутылка подошла к концу, и внутренняя пружина начала расслабляться.
— Хорошо, что приведение в холле осталось, а то я боялась, что и тут бы нам покоя не дало.
— Знаешь, я уверена, что он там опять стихоплетствует. Мы же ему такую тему подкинули для писанины! Помнишь его опус о нашем первом дне с мадам Вольштейн? — напомнила я девушке и она рассмеялась. Сие творение до сих пор висело на доске почета и радовало глаз задорными строчками.
— Надеюсь, он внял наставлениям, и теперь будет менять имена своих героинь. А то не хотелось бы сыскать скандальную славу…
Дора отодвинула предметы нашей творческой деятельности и стала расставлять по полу, на котором мы творили, сухарики, чипсы, орешки и прочую гадость. Нормальное еды мы там не нашли, но то было и понятно — она была на ресторанной кухне. Но туда нам ход был закрыт — те замки не сломали бы даже мы.
— Вот неразумно они такую защиту ставят на еду, в то время как помещение, где на славу можно поживиться алкоголем вскрывается на рз-два-три.
— И не говори! Но нам это только на руку — бутербродами мы стресс не заели!
Я открыла две бутылки и вручила одну из них в руку подруги:
— Давай выпьем за то, чтобы мы всегда добирались до необходимого! — выдала тост в тему, я и звон бутылок на мгновение оглушил нас с Дорой.
- Март, а можно я буду брошь с собой носить? — спросила меня осмелевшая после алкоголя подруга. — А то мне до сих пор немного не по себе, что Слэйд может провернуть еще раз нечто подобное…
— Носи, — я махнула рукой. — Я тебя понимаю, вот только не знаю, будет ли она действовать, как магический щит, находясь в кармане.
— И я не знаю, на бал я ее прикрепляла к платью, — пожала плечами подруга.
— А как ты боролась с всеобщим вниманием? — вспомнила я вопрос, который давно хотела ей задать. — А то вспоминая предыдущий опыт…
— Я просто этого не хотела, вот и особого внимания и не видела. Я тоже об этом думала и пришла к выводу, что артефакт очень чутко чувствует настрой.
— Какая умная у мамы, оказывается, брошь! — восхитилась я.
А дальше мы опустошали запасы, планируя план дальнейшей мести. Мы даже разработали несколько вариантов для Слэйда! В общем, как вы поняли, мы не обделили вниманием никого!
А утро нас встретило недружелюбно. Голова болела, тело отказывалось отзываться на зов будильника, а в горле была настоящая пустыня.
— Я минералочки захватила… — прохрипела я, пытаясь дотянуться до сумки. Желанная бутылочка нашлась последней, но она была! И спасла нас от жуткой жажды!
— Надо идти мстить, — моя словесная стимуляция заставила наши головы все же оторваться от подушки. — А то момент упустим!
— Угу, — согласилась подруга. — Подожди, я тут из бара кое-что прихватила, название заинтриговало, я подумала — на утро пригодится. “Антихмелин” называется.
Я с сомнением покосилась на леденец в виде бутылки.
— Ты это серьезно сейчас?
— А давай попробуем и узнаем. Все равно сильнее голова болеть просто не может.
И знаете что? Не соврали! Бутылочка-леденец-то чудодейственная оказалась! Так что теперь могу ответственно заявлять, что бутылка бутылке — рознь!
***
На практику я шла как на войну — хладнокровная внешне и решительная внутри. Спустившись в холл я старательно смотрела только на мадам Вольштейн, проводившую перекличку адептов и постаралась всем телом не дернуться на громкое «здесь», когда спросили Брависа Альтера.
— Март, а ты не чувствуешь никакого жжения? — Дора делала хвост уже на ходу. И на мой вопросительный взгляд добавила еще вопросов: — Зуда, назойливого желания обернуться? Он же с тебя глаз не сводит.
— Пусть не сводит, — великодушно разрешила я. — Чувствует, зараза, что скоро у него одно место гореть будет!
— А ты и на то место мстю придумала? — Дора поняла все буквально.
— Нет, это я фигурально так выражаюсь. Хотя, ничего не мешает осуществить и это.
Да, я была зла! Очень зла! А как бы вы себя чувствовали на моем месте, да еще когда любимыми конфетками перед носом покачали, да по рукам шлепнули!
Конфеты — святое! Не прощу!
И за вчерашнее отомщу!
Мадам Вольштейн иногда поглядывала на меня с любопытством, словно желая что-то сказать. И когда она открыла зев портала, а я проходила мимо, она шепнула:
— Я видела твое платье! Оно и без тебя потрясающе смотрится!
И мои губы растянулись в мечтательной улыбке. А ведь круто было!
Мадам Вольштейн ухватила меня за локоть, не давая войти в светящийся овал, и добавила:
— Не тот профиль ты выбрала, Марта! Как «диверсанту» тебе цены бы не было. У меня бы ты даже без экзаменов диплом получила.
А я умела принимать не только комплименты. Я умела получать выгоду.
— А давайте! — поймала я ее на слове.
Она удивилась, чуть не прикусила язык, а потом одобряющее похлопала меня по плечу:
— Вот говорю же — не туда пошла! Настоящая диверсантка! Будет у тебя диплом! Поропщу за тебя! Все, иди, не задерживай задрыг!
И так возмущенно подтолкнула меня в портал, как будто это я тут ее остановила и досаждаю разговорами.
— Это мой подарок! — бросила она мне фразу в спину, и я выходила на другой стороне портала с такой настороженностью, словно ступала голыми ногами по раскаленным углям.
Она просто не могла это сделать! Не могла… но сделала!
Известный на все королевство пейнтбольный клуб, славящийся своими монстрами, стоял перед моими глазами. Место, где не просто две команды играли друг против друга — тут была и третья сторона — разные твари. И попасть в этот клуб, где не всегда имели честь оказаться группы боевиков, было настоящей удачей.
Ну, или подарком мадам Вольштейн.
Адепты охали, адепты ахали, адепты предвкушали и адепты дрожали. Никто не посмел отказываться, но почти у всех тряслись поджилки. Пока мы надевали поверх своей формы камуфляжные костюмы, которые сливались с бордово-красной местностью, я молилась Создателю, чтобы Бравис оказался в противоположной команде.
И вот мы стояли на площадке перед семью зонами, искусно воссозданными создателями клуба, и делали предположения, кто же в какой команде окажется и почему. Но, оказывается, у мадам Вольштейн уже был свой список.
