Мне не нравилось ее состояние, но чувствую что не врет. — Так в чем дело?
— С каждым днем зелья и мази все меньше на меня действуют. Поэтому процесс заживления будет для меня длительным и болезненным. Точнее естественным.
— С чем это связано?
— Не знаю, лекари меня не просвещают. — буркнула и отвернулась. Что еще за демарши, думает все, отделалась от меня.
— Ладно, с этим потом разберемся, а сейчас мы пойдем в нашу комнату.
— Я никуда не пойду с тобой, вдруг, еще что-нибудь переломаешь.
Вполне заслуженно обвиняет, но есть одно "но". Я не считаю себя виноватым. Нужно было сосредоточиться. Так она запомнит эту боль и будет на чеку. Дальше разговор вести не имело смысла, ни к чему хорошему не приведет. Поднял свою ношу на руки и понес к нам в комнату. Замаливать прощение.
* * *
Мне с ней было хорошо. Даже сказал бы через чур, что порой страшно за нее становилось. Поэтому решил гонять еще больше. Она должна уметь защищаться и в нужный момент не растеряться и не устать. Желающих ей смерти не убавилось, лишь по притихли, учуяв мой запах на ней. Бросали ненавидящие взгляды, напасть боялись.
Маркус дал ей хорошую базу, а мне нужно ее развить. И да, признаюсь сам себе, что порой мучаю ее, как она выражается, но обязан это делать, чтобы она осталась жива. Снова вспомнил этих отвратительных девиц, которые издевались над ней и оставили глубокий пожизненный шрам на ее нежном лице. Внутри поднялась волна гнева. Нисколько не жалею, как поступил с ними, если было бы возможно, то еще раз такое проделал.
Мира вывела меня из воспоминаний ударом в живот. Весьма ощутимо, но не достаточно, что бы одержать вверх. Сегодня она в ударе. Мне стоило тяжелых усилий, чтобы не поддаться на ее провокацию. Всякий раз пыталась меня обнять, как-то коснуться по особенному, но я ее держал на расстоянии. Ее запах сводил меня с ума, даже вспотевшая она пахла по особенному, аппетитно. Все мое естество поднималось и готово было овладеть ею, впитать в себя ее аромат, подчинить, растворить в себе. С появлением Миры я потерял не только контроль, но и покой. Если сейчас снесет мои барьеры, что защищают рассудок, то не посмотрю что здесь много магаралов, накинусь и оттрахаю. Дабы этого избежать отправил отдыхать, еле ноги передвигала. Даже не обернулась, обиделась. Ничего страшного, это ради нее самой.
Позже после душа прилег рядом, боясь обнять. Хотелось прикоснуться до зуда в кончиках пальцев, разрывался от желания овладеть ею, но не смел. Ей нужен отдых.
А как она пахнет, даже дракон внутри начинает урчать от удовольствия. Сводит с ума нас обоих. Все же обнял Миру и зарылся носом в черный шелк ее волос, пытаясь уснуть. Но все попытки оказались тщетны, пришлось уйти от соблазна в зал. Потренируюсь с ночной сменой, не привыкать. Потому что находиться рядом и не обладать ею, это пытка.
Но утром весь флер растаял, будто и не испытывал к ней ни чего, после ее вопросов.
— Где ты спал? — требовательно выпалила с озабоченным лицом.
— На кровате. — спокойно ответил, думая что вопрос исчерпан.
— Чьей? — Язвительным тоном спросила, даже дышать кажется прекратила.
— Я не обязан отчитываться. — Грубо ответил. Выбесила. Никто и никогда не устраивал мне допрос, а тут выискалась пигалица мелкая. Что она хотела, что я ручным стану рядом с ней? Еще чего. Да я ее трахаю и мне это нравится как и ей, но это не значит что должен давать отчет всякий раз когда буду уходить куда-то. И то что живет в моей комнате по моей прихоти это совершенно ни чего не значит. Лишь только то что чтобы далеко не ходить за удовольствием.
Глаза Миры увлажнились, но ни одна слезинка не пролилась. Она была похожа на беззащитного зверька, которого хотелось прижать к себе и обогреть. Но я был не из тех мужчин, которые все бросали и бежали вымаливать прощения. Нет, не подумаю даже. Терпеть не могу слезы. В следующий раз будет думать что говорить, а то устроила допрос.
Ее лицо приобрело обиженное выражение. На долю пили мне стало жаль ее и пожалел о сказанном, малость перегнул, но обратно слова забирать не буду. Да и не понадобилось, она вышла из-за стола с высоко поднятой головой, покинула столовую. Мда, эта маленькая женщина заставляет меня чувствовать себя низшим существом. До ее ухода мне казалось что я правильно сделал, а сейчас испытал горечь и чувство вины, да еще перед кем? Перед земной человеческой девчонкой.
Но стоило мне войти в зал, как почувствовал на Мире чужой запах. Запах вампира. Чувство вины схлынуло моментально и на его место пришла злость. Запах слабый, она просто могла с ним пересечься, я это понимал. Но с бушующим чувством ревности ничего не мог поделать. Оно просто выплескивалось в агрессию. Пора бы мне отвадить его от Миры.
За своими мыслями не заметил в каком она состоянии, еле держалась на ногах, но продолжала отбиваться из чистого упрямства. Пропустила прием и рухнула без сил, тяжело дыша. Кажется перегнул. Понимая что до комнаты самостоятельно не доберется, взял на руки, не обращая внимание на недовольные возгласы и бухтение.
Прошло уже пол сэта, а Мира не выходила с душа. Стоило мне только войти в душевую, как мой рассудок помутился. Сладко-молочный аромат кожи смешался с ароматом ее возбуждения. Я просто готов был на нее набросить, но увидев синяки на теле, мой пыл поугас. Чувство вины снова вспыхнуло с новой силой. Посмел ревности взять вверх надо мной. Это позор для воина, терять контроль. Но что касается Мирославы, не поддается объяснению, рядом с ней схожу с ума. Я опасен для нее. Это понимание неприятно резануло душу, отдаваясь глухой тоской.
Перед выходом еще раз взглянул на стройную и желанную фигурку, которая ласкала себя в отражении напольного зеркала. Ах ты маленькая развратница. Я знал что ты смелая, но что до такой степени, даже не подозревал. Тело загорелось возбуждением с новой силой. А к черту все, она моя и я ее не отпущу.
Глава7
Несмотря на то что ночь провел отменно, то утром настроение испортилось. Мира собиралась на занятия к сатру Хогли. Меня давно настораживало их совместное времяпровождение, но сейчас внутри все взбунтовалось. Давило ощущение неправильности.
Настало время Мире все рассказать начистоту. Но стоило надавить на нее, как она разволновалась и из носа потекла кровь, потеряла сознание. Такая реакция привела меня в недоумение. Взял ее на руки и прямиком двинулся в лазарет.
Почти три оборота для меня были волнительными.
Мирослава не приходила в себя, а причина тому ментальное вмешательство, которое сделало ее уязвимой. Какой-то ублюдок решил ее подчинить. В приступах злости сжимал кулаки, мечтая их обрушить на виновного. Сатр Лекрэль не знает, кто это был. Ментальное вмешательство почти не отследить, так как оно не является магией, а значит и не давит на магический фон. Но однозначно горе-менталиста будут искать. Их не так и много такого уровня. А вот мне на ум пришли иные личности, хоть ментальной магии у них нет в зачатке. В первую очередь это сатр Раж Хогли, гнусный и фанатичный мерзавец. К нему то я и собирался наведаться, пока не встретил Акила, сообщившего что группа Маркуса вернулась, а сам он находится у сатра Лекрэля. Поменяв планы пошел в лазарет.
— Я рада видеть тебя живым Мар. — Услышал голос Миры за дверью. Даже не понимал что испытываю, то ли облегчение что пришла в себя, то ли злость, смешанную с ревностью, от сокращенного чужого имени.
Рванул дверь и увидел, как она обнимает Маркуса. Пелена ярости начала затмевать рассудок.
— Спокойно Алард, не пугай девчонку. — сказал друг взбесив меня, казалось дальше некуда.
— Не указывай что мне делать с моей женщиной.
Перевел взгляд на Маркуса, он был абсолютно спокоен, глаза только напряженные.
— Я не указываю, а советую. Смотрю ты от ревности совсем с ума сошел.
Он что издевается? Больше терпеть его наглую и довольную рожу не мог, вмазал ему. Никто не смеет посягать на мою собственность. Мира моя. Дальше мы просто калашматили друг друга, соревнуясь кто больше на дает, пока голос сатра Лекрэля не остановил нас. Переглянулись с Маркусом, затем оценили погром, что мы учинили. Надо же, умудрились даже кровати опрокинуть. Заметил маленькую фигурку, стоящую на кровати и взирающую с ужасом в глазах. Матерь претемная, от своей неконтролируемой ревности совсем забыл про Миру. Пообещав все исправить, дабы избежать наказания и занесения выговора в личное дело, взял свою хрупкую ношу, отправился в нашу комнату.
