— Пожалуйста, отнесите нашей гостье в комнату порцию овсянки, — попросил Роман служанку, ставящую завтрак перед ним, — и…
Он помедлил, но решив, что до обследования врача не хочет рисковать, решил отказаться от кофе.
— Все, спасибо. Вернее, еще яблочный сок.
Та кивнула в ответ, и Роман стал неспешно по привычке завтракать один.
Юля открыла глаза только, когда в ее дверь стучали, причем очень настойчиво. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, где она.
— Да, войдите! — выдохнула она, думая, что это он, от чего немного нервно ожидая входящего. Девушка не очень хотела его видеть, но куда деться от хозяина дома, где живешь?
Но в комнату вошла милая служанка с подносом в руках.
— Это вам попросил принести Роман Александрович, — улыбнулась она, ставя на стол тарелку.
— Что это? — спросила она.
— Овсянка и сок, — ответила она, — очень полезно.
Юля только скрипнула зубами от злости. Именно сейчас ей очень хотелось сырых яиц. Ну или хотя бы просто яичницу или омлет.
— Спасибо, — выдохнула она. — А что ел он сам? — неожиданно спросила девушка, сама не зная зачем.
— Бекон и омлет, — был ответ.
— А кофе мне тоже не положено? — не выдержала Юля, еле сдерживая сарказм.
— Роман Александрович не давал такого распоряжения, — сказала служанка ни о чем не подозревая, — приятного аппетита! — произнесла она и, улыбнувшись, вышла из комнаты.
— А сам по обыкновению тазик кофе выпил! — пробормотала Юля, мечтая о чашечке капучино.
На этом она порывисто встала с кровати и, нацепив халат, раздраженно потопала в столовую. Там она застала Романа, сидящего спиной к ней, размеренно потягивающего свой кофе и читающего газету в просторной столовой, залитой утренним солнцем. Это взбесило неимоверно, что Юля совсем забыла о своем решение держаться от него подальше или хотя бы равнодушно, а подошла вплотную и тихо процедила:
— Недоброе утро! Наслаждаешься кофе?
Роман поднял к ней лицо, и не успел отреагировать, как он выхватила у него чашку, и залпом выпила, даже не обращая внимание, что это просто черный кофе без молока. Даже это принесло ей удовольствие, от чего на лице появилась блаженная улыбка.
— Юля! — выдохнул он возмущенно.
— Что?! — процедила она. — Почему я должна есть эту поганую овсянку, когда хочу сырые яйца, да еще и не имею право на глоток капучино? В этом заключается твоя помощь — лишить меня всего? — дерзко высказала она ему, сдерживая гнев, который хоть немного утих после любимого кофе.
Роман вздохнул, поняв, что поспешил.
— Ладно, я понял. Я крутовато начал. Прости. Просто я переживаю, что кофе может навредить ребенку. Ну а яйца…
Вдруг до него дошло, что она сказала, и он удивленно выдохнул. Это было так похоже на пробуждение зверя, но он боялся надеяться.
— Ты сказала сырые? — уточнил он, прищурившись.
— Да! И что? — делая вид, что каждый день ест такое, сказала Юля.
— Я сейчас попрошу принести, — тут же сказал он, улыбаясь, — ты предпочитаешь куриные или страусиные?
Юля не заметила, как зарычала. Затем развернулась, решив, что так будет лучше для обоих, чтобы не прибить его, и пошла к себе.
«Проще съесть овсянку, чем ждать от него чего-то хорошего!», — подумала она, и вдруг задумавшись, поняла, что всегда любила ее на завтрак, а теперь эта еда не лезла ей в горло. Девушка вдруг уставилась на тарелку, неожиданно поняв, что он, в общем-то хотел угодить ей. Хотя не понимала, как Роман узнал, что она обычно ест именно овсянку по утрам. А кофе действительно не понятно, как может отразиться на беременных. Давление и все такое.
Поэтому она не успела вернуться в кровать, чтобы продолжать дуться на него, как развернулась и пошла обратно в столовую, к Роману.
Он все так же невозмутимо читал газету, а она встала у него за спиной и резко вздохнула.
— Ладно, я погорячилась. Мне видимо от гормонов последнее время как-то тяжело справится с эмоциями. Но ты тоже хорош. Почему нельзя спросить?
Роман посмотрел на нее, словно и не удивился, что девушка вернулась, затем неожиданно встал и посмотрел на Юлю совершенно серьезно.
— На приеме врача я постараюсь реабилитироваться, — вдруг сказал он, слегка улыбаясь.
— Надеюсь, — уже все больше смягчаясь, ответила девушка, решив не усугублять конфликт.
— И да, мы записаны на двенадцать, так что через полчаса нужно выходить, — произнес он уже более приказным тоном.
— Ну вот видишь! — выдохнула она, опять раздражаясь, — ты опять забыл меня спросить, удобно ли мне это время! Может я бы дрыхла еще без задних ног!
Юлю опять затрясло от его самоуправства с ее жизнью.
Мужчина вздохнул, а потом подошел к ней совсем близко и, смотря в глаза, и тихо произнес:
— Прости. Я привык жить один и как хочу. Привык сам распоряжаться своим временем, и временем подчиненных. А поэтому мне сложно осознать, что надо спрашивать, а тем более отчитываться перед кем-то. Мне тоже надо привыкнуть к этому, если мы, конечно, хотим избегать конфликтов. Хотя бы ради ребенка.
Юлю неожиданно тронула ей искренность. Он не делал вид, что все знает и всегда прав. Он вдруг сознавался, что не так уж и совершенен.
— Ух ты, — выдохнула она удивлено.
— Мир? — вдруг спросил он, очаровательно улыбнувшись, от чего по телу Юли пробежала непонятная дрожь.
— Мир, — выдохнула она, вдруг понимая, что чувствует что-то рядом с ним. Особенно когда он близко к ней и тем более смотрит в глаза. Что-то странное. И это невозможно объяснить.
— Ладно, я пошла одеваться, а то ты же не любишь опозданий, — резко сказала она и поспешила спрятаться в своей комнате. Юля вдруг поняла, что боится почувствовать к нему что-то, кроме злости и ненависти.
«Почему?» — задавалась вопросом девушка, поспешно поднимаясь к себе, — «что такое в нем есть, что тянет меня? Даже если я не хочу этого?!»
Она вздохнула, не в силах найти ответ.
«А еще этот врач, будь он неладен!» — злилась она. Идти никуда не хотелось. Здесь было так хорошо и спокойно, особенно в комнате. Но Юля прекрасно понимала, что визит к доктору необходим. Она сама переживала за ребенка, ведь не равнодушной же стервой она была, в самом деле? И то, что Роман не забыл свое обещание, вдруг неожиданно согрело ее.
«А ведь он старается», — вдруг подумала девушка, сама этому удивившись. — «Надо хотя бы ради ребенка попробовать быть с ним добрее», — решила она, начав одеваться.
К ее еще большему удивлению ей действительно вскоре принесли омлет, который она быстро проглотила, а еще было какао.
— Какой он все-таки! — выдохнула она, сама не понимая, что хотела этим сказать.
Уже через полчаса ровно она спустилась вниз.
— Я готова, — произнесла Юля, смотря на Романа, который ждал ее одетый как обычно: в костюм, и спокойно стоя у выхода.
Она до последнего не верила, что он действительно пойдет с ней к врачу. Это было так странно, что девушка невольно передернула плечами. Он явно старался понравиться, а Юля не понимала зачем. Все уже было, и изменило ее жизнь навсегда.
Глава 45
Оба молча ехали в машине и не знали, стоит начать ни к чему не обязывающий разговор или нет. Роман был склонен выведать у нее, что бы могло ее порадовать, а Юля не хотела разговаривать, но понимала, что молчать, если что, будет невежливо. В итоге в такой неоднозначной тишине они доехали до клиники, где принимал врач.
— Ты даже гинеколога сам мне выбрал, — как-то обреченно вздохнула девушка, уже вылезая из машины.
— Я предпочитаю все самое лучшее, — вдруг обронил Роман, посмотрев пристально на нее, тоже уже выйдя из машины. Юля таким же долгим взглядом посмотрела на него в ответ, вдруг задавшись вопросом и не понимая, относится это в принципе ко всему в его жизни, как данность, или он сам всегда просто выбирает все лучшее? А еще интереснее, входит ли она в этот список, раз он так добивается ее взаимности?
Роман же смотрел на нее и вдруг странно, завораживающе улыбнулся, что больше походило именно на то, что «да». Что он словно отвечал на ее незаданный вопрос. От этого девушка удивленно и нервно сглотнула, потому что никогда не думала о себе так, как о чем-то необычном.
