спустились с шеи ниже, и я вцепилась пальцами в простыни, сдерживая стон, чувствуя разгорающийся внизу живота жар. Когда, казалось, этот жар стал невыносимым, нестерпимым, вдруг ощутила мимолетную боль, но она тут же прошла, бесследно пропала, смытая волнами, которые несли меня, терзали и не давали пощады. Наше судорожное дыхание смешалось, и через несколько непередаваемых, бесконечно долгих мгновений я почувствовала выбившее разум цунами, которое оставило меня совершенно ослепленной и дезориентированной. Слабый стон в темноте прозвучал неожиданно четко, и я с удивлением осознала, что этот стон – мой.
Вечность спустя – по моим личным ощущениям – поняла, что лежу в объятиях милорда и засыпаю.
– Элоин, – он погладил пряди волос у лица, – не знаю, подходящий ли сейчас момент для таких признаний, но я, кажется, люблю тебя.
Я улыбнулась и теснее прижалась к нему. Завтра. Разберемся со всем завтра.
Утром проснулась оттого, что на меня кто-то смотрел, и, едва открыв глаза, наткнулась на изучающий взгляд милорда Рэйнарда. Аарона. «Нужно теперь звать его по имени, – смущенно подумала, – глупо выкать тому, с кем провела ночь».
– Доброе утро, – поприветствовал меня Аарон и, как-то привычно притянув к себе, отчего сердце дрогнуло, поцеловал.
Улыбка расцвела на лице и сразу увяла, когда я вспомнила, что после совместной ночи, судя по той книге, чары должны были развеяться. Теперь милорд, наверное, больше ничего ко мне не испытывает.
Осознание окатило холодом, словно на голову вылили ведро воды. Поспешно прикрывшись одеялом, села в постели.
– Чары спали? – спросила каким-то чужим голосом. – Может… может, и жемчужина к вам вернулась?
Она попала ко мне при поцелуе. Было бы логично, вернись она вчерашней ночью к своему хозяину. Тогда нам больше незачем видеться, и фальшивая помолвка тоже ни к чему.
Чувствуя, что сейчас разрыдаюсь, уставилась на покрывало, ожидая, что милорд уйдет. Да что со мной такое… Я же специально хотела соблазнить его, чтобы избавить от чар! А сейчас чуть ли не готова шагнуть из окна от тоски.
– Элоин… – Герцог протянул руку и поднял мое лицо за подбородок. Взгляд был серьезным. Вдруг подумалось, что мне нравится, что он никогда не сокращает мое имя. Полный вариант звучит лучше. И то, как он на меня смотрит, тоже нравится. И вообще мне все в нем нравилось… – Чары развеялись, – от его взгляда мне стало почти физически плохо, – но я все еще люблю тебя, – прозвучало по-прежнему серьезно, словно клятва в верности сюзерену.
Сердце, на миг остановившись, пустилось вскачь.
– Что? – спросила непослушными губами. – Как такое может быть?
– Наверное, слишком привык любить тебя, – Аарон улыбнулся едва уловимо, краешками губ. – А может, я полюбил тебя, но не мог понять из-за невеяной чарами страсти. Обстановка у нас тут, конечно, самая пикантная, – он обвел взглядом валяющуюся на полу одежду, – но я все же хочу спросить тебя: ты выйдешь за меня замуж?
Не веря, вскинула на него глаза. Неужели он делает мне предложение? После того как чары развеялись? А вдруг они развеялись не до конца и вот-вот пропадут? А вдруг ему просто стыдно, что он меня, как говорят, совратил? А вдруг…
Однако в глубине души я знала, какой ответ хочу дать. И, улыбнувшись, кивнула. Мужчина облегченно выдохнул и, прижав меня к себе, нашел мои губы. Мне уже казалось, что утро плавно перейдет в продолжение вчерашней ночи, как вдруг…
– Ой! – С оглушительным звоном что-то посыпалось. Обернувшись к двери, мы увидели валяющийся на полу поднос, раскиданный завтрак и улепетывающую Минни. – Я ничего не видела! – верещала она на ходу, вылетая в коридор.
Я обеспокоенно посмотрела на милорда ректора: по-моему, мы попали в компрометирующую ситуацию.
И что нам теперь делать?
– Мне кажется, повторно завтрак нам не принесут, – задумчиво произнес милорд Рэйнард, глядя на пол. – Поэтому предлагаю одеться, раздобыть пропитание, заодно найти ту горничную и слегка почистить ей память.
– А так можно? – изумилась.
Слухов мне тоже не хотелось. Хотя если бы они вдруг появились, я бы не умерла – все же выросла не в этом мире и веке, и то, что о нас с милордом появятся пикантные сплетни, не пугало меня до потери пульса. Тем более он сделал мне предложение, и когда-нибудь за ним должна последовать свадьба.
– Вообще-то не рекомендуется, но я аккуратно. Одна стертая из памяти минута ничего в ее жизни не изменит. – Аарон, успевший натянуть штаны, шагнул к шкафу и достал вешалку с платьем. – Одевайся, я буду минут через тридцать.
Оценив выбранный милордом наряд – достаточно простой, чтобы облачиться в него без помощи служанки, кивнула. Дождалась, когда мужчина уйдет в свою комнату, чтобы сбежать в ванную. Все-таки я его еще стеснялась.
Через полчаса стояла перед зеркалом уже полностью одетая. Даже успела убрать свое разворошенное платье в шкаф и заправить постель, потому что Минни не возвращалась. «Наверное, теперь вообще побоится заходить», – подумала, ощутив внезапную досаду. Что за манеры врываться в чужую спальню, как к себе! Почему не постучала?
А может, потому и не постучала, что хотела накопать компромат? Та же принцесса могла заплатить Минни, чтобы та шпионила за мной. С другой стороны, Дария только приехала, вряд ли успела обзавестись шпионами во дворце…
Поздравив себя с манией преследования, обернулась на звук открывшейся двери – внутренней – и улыбнулась, увидев Аарона. Однако улыбка тут же сползла с лица, потому что вид у него был озабоченный.
– Я решил в первую очередь разыскать горничную и уже почистил ей память, – без предисловий начал милорд ректор, – но она успела доложить принцессе, видимо, та ей приплачивала. А стереть память Дарии не выйдет, на ней слишком много артефактов.
Значит, я была права! А копание в мозгу у невесты принца считается государственным преступлением.
– И что будем делать? – спросила, стараясь определить по лицу мужчины признаки глубины лужи, в которую мы вляпались.
Я по-прежнему считала, что ничего ужасного не произошло. Да нас даже поселили в семейном номере! Развели бы по разным концам дворца, если уж так боялись нарушения приличий.
Милорд успокаивающе сжал мои пальцы. Вид у него был невозмутимый, и я немного выдохнула.
– Я уже поговорил с одним человеком и протащил через телепорт кое-какую бумагу. Садись, – Аарон, не выпуская руки, подвел меня к стулу, – и подпиши.
На стол лег документ, плотно заполненный убористым почерком со стольким количеством завитушек, что ничего толком нельзя было разобрать.
– Что это? – взяв в руки перо, неуверенно замерла.
Я ему верю, но не привыкла подписывать не глядя.
– Времени нет, потом объясню, – поторопили
