необходимо её потрогать. Потому что цвет был очень необычный. Не голубой как в моем мире, а ближе к насыщенному синему. Только вот дотронуться вряд ли получится. Будет очень странно, если я вся такая в белом побегу стену трогать, или пол. Пол тоже из бирюзы? Да нет. Не может этого быть!
А это же ваза из лазурита? Такая большая? А можно мне… Нет. Нельзя. Но это определенно афганский лазурит редкий минерал сложного состава. В моем мире из афганского лазурита, начиная со Средних веков, изготавливали драгоценности. Какие только не делали. Серьги, диадемы, перстни и ожерелья. Такие украшения шейхи и визири дарили своим любимым жёнам. Нелюбимым наверное не дарили. Но у нас лазурит больше известен как ляпис-лазурь. Цвет и в самом деле потрясающий. Но преимущественно делали все же украшения. А тут огромные вазы.
Сапфировый дом потрясал всеми оттенками синего и голубого. А еще разнообразием камней и минералов. Можно мне.… Да знаю что нельзя. Дожить бы до вечера. Я бы все тут потрогала и даже лизнула. Ну а что? Его если растереть и смешать с маслами и смолой получится краска. Её очень обширно применяли до изобретения искусственного ультрамарина.
Мы шли и шли. Но я не возражала. Дом был очень красивый. И произвел на меня неизгладимое впечатление. Наконец мы дошли… до бальной залы. Танцы? У меня с этим не очень. Хромаю сразу на обе ноги. А в облике дракона на все четыре.
Но нет. Танцев не предвиделось. Просто хозяин дома встречал нас именно здесь. Больше места для расшаркиваний? Скорее всего.
Можно мне хозяина Дома Сапфировых Драконов в двойном экземпляре? Нет, стойте — лучше в тройном. Золтон красив? Гарб красив? Да рядом с этим совершенством они просто меркнут. Классически правильные черты тонкого лица, ярко синие глаза, которые соревнуются с яркостью огромного сапфира на его пальце. Длинные черные ресницы и соболиные брови. И волосы. Почти такие же черные как у Гарба, только вот переливались они всеми оттенками синего. Просто звезды запутались в его волосах. И в отличие от всех нас он не был увешен с верху донизу драгоценностями. Только обруч в его волосах с огромным сапфиром, и кольцо на пальце. А чего тогда меня так разодели? Спрашивается?
Я сейчас заплачу. Рядом с этим красавцем стояла потрясающая красавица с ярко синими волосами. И она оказалась женой, а не сестрой, как я по наивности подумала. Ну, вот опять опоздала. У меня так всегда. Воспылать что ли к этому красавцу тайной, безответной любовью и всласть пострадать? Ну а что? Это я умею, практику. Страдать с бокальчиком и мороженным у меня хорошо получается. Я в этом профессионал. Эх. Дела. Возможно позже. Вот мир спасем, и пострадаю всласть.
Чего это Золтон на меня так смотрит опять? Ничего же не перепутала. Дождалась представления, голову склонила с точностью до миллиметра, глаза даже опустила, признавая его старшинство и возраст. Что не так то? Переборщила с обожанием? Ну, так он и в самом деле как картинка из сказки. И потом, всем нравятся обожающие и восторженные взгляды в свою сторону. Вот и Азур Вудвардит доволен. Даже улыбнулся уголками губ. А его жена явно злится. Я бы тоже злилась, но поделать ничего не могу. Но ей бы пора привыкнуть с таким мужем. И переносить восторженные взгляды в сторону мужа с философским терпением. Тем более смотреть то можно? Трогать не рекомендуется. Я в курсе.
Глава Дома Сапфировых Драконов разразился ответной речью, как он счастлив, что может первым, лично засвидетельствовать дружеское расположение моему Дому, потом что-то про крепкие связи, потом про нерушимость уз. К концу его длинной речи его ангельское свечение слегка поблекло. Уж больно длинно и нудно.
После представления и расшаркивания заговорили о погоде. Дождик моросит, солнышко блестит, ласточка с вес… тут нет ласточек. Потом перешли на здоровье императора. Чихнул? Он же дракон? Ах, не чихал, показалось. Долго еще?
За спиной красавца и его жены стояло человек двадцать. И все они были одеты во все оттенки синего. От светлого и заканчивая уж совсем почти черным, но все же памятуя о наличие Чёрного Дома драконов туда они не опустились. И у почти всех синие сапфиры всех мастей. И обвешаны они ими были, так же как и мы с ног до головы. Но в отличие от меня они не стояли с приклеенной улыбкой. А внимали каждому слову своего повелителя. Я так поняла Сапфировый дом весьма многочисленный. И полностью дружественен правящему императорскому Дому. Это радует.
А вот мне интересно, какой у него хранитель? Я вот не помню синих животных. Они вообще есть в природе? Но Принц мне драку показывал. И там перья летели. Пока я размышляла на эту тему официальная часть, к моей огромной радости, завершилась. Только вот нас не отпустили. Но отменили построение и принесли напитки и закуски. Разряженные в пух и прах официанты бесшумно скользили между нами с подносами.
Только вот эти маленькие Пироженки на один зуб меня вот не привлекали. А фужер я взяла исключительно потому, что он был просто прекрасен. Темно синее стекло обрамленное золотом. Красота. А вот внутри кислая гадость, которую я едва пригубила. Долго еще?
Но всему ужасному, в смысле прекрасному, приходит конец. Вот и нас отпустили в наши спальни с приглашением на торжественный ужин в нашу честь. Что? Опять? Дракон вас забери всех!
Нас проводили в покои, где я радостно растеклась в кресле. Друзья плюхнулись кто куда. Появившегося в дверях Золтона, мы встретили самыми недружелюбными взглядами. Но он хмыкнул и спокойно уселся в кресло.
— Потерпите. Это всего один день. Таких представлений будет еще семь, так что привыкайте. Первый день обязан быть такой — при полном параде и застегнутый на все пуговички. Дальше будет легче. Сегодня после ужина Азур всех почти прогонит и мы сможем поговорить в нормальной обстановке.
— Это все понятно, но с чего это вдруг Белый Дом вышел из тени? Разве мы не собирались прятаться? — выразила я всеобщее недоумение.
— Я это сделал исключительно ради вашей безопасности. Нападение на вас в Академии показало, что слишком многим уже известно о существовании белой драконицы. И, к сожалению, эти слухи множились. Стало небезопасно оставаться в тени. За покушение и похищение Главы Дома положена смертная казнь. А нападение на никому неизвестного, в высшей степени подозрительного, простого ученика Академии не карается почти никак — объяснил Золтон.
— Но мы же хотели дождаться
