детство и половина юности.
— А у вас? — чуть помедлив, поинтересовалась Инга, забирая со стола подставку с использованными колбами.
Мыть емкости стоило сразу, до того, как реактивы успели прочно зацементировать хрупкое стекло. Это правило Инга усвоила еще на первом курсе.
— У меня? — отмерив необходимое количество сыпучего вещества, задумчиво протянул мужчина. — Скажем так, оно было определенно счастливее, чем у мальчишек с улицы, но все же не беззаботное.
Набрав воды, взявшись за мытье, девушка склонила голову набок.
— Вообще не думаю, что у кого-то может быть беззаботное детство, — протянула она и слегка улыбнулась. — Каким вы были ребенком? Мне сложно вас представить и сорванцом, но и ботаником тоже.
Глядя на мужчину в целом Инга не могла сопоставить этого мужчину с каким-то мальчишкой.
— Достаточно серьезным, — улыбнулся мужчина, наблюдая за тем, как под воздействием порошка жидкость в пробирке меняет цвет. — Если не учитывать страстную тягу к мечтаниям. Все воображал, что стану колдуном или странствующим музыкантом, но после смерти отца пришлось быстро повзрослеть. И с мечтаниями пришлось расстаться. Мать была совершенно не приспособлена вести хозяйство и забота о ней и младших сестрах легла на мои плечи.
Тщательно вымывая из одной из колб густой желеобразный осадок, девушка невольно приподняла бровь. Слова мужчины нарисовали достаточно яркую картинку, от которой уголки губ помимо воли поползли вверх.
— Я в детстве мечтала путешествовать. Как-то даже ушла в странствие… Не далеко ушла, уже к полудню меня нашли и отец надолго отбил желание путешествовать и возможность сидеть. В детстве мы были близки, а потом мама умерла, у него появилась новая женщина и как-то отдалились…
Поведя плечом, отставляя отмытую колбу, Инга взялась за следующую.
— Музыкантом? Вы любили музыку? — заинтересовалась она.
Сама девушка музыку любила, исключительно как слушатель после трех лет детского хора, куда ее записали родители.
— Ровно до того момента, пока не понял, что развлекать песенками гостей — пустая трата времени и сил, — улыбнулся он, взглянув на девушку.
— Жаль, я бы хотела послушать, — протянула она, вытряхивая из колбы темную кляксу неудачного сочетания реактивов. — Да и почему пустая? Представляете: вы начинаете петь, гости, а может даже враги, в шоке, а с тыла подбираются ваши люди и берут нужных и ненужных тепленькими.
Не сдержавшись, девушка тихо засмеялась. Картинка вышла удивительно яркой и убедительной. Хотя одновременно Инга подумала, что действительно хотела бы услышать пение Аделара. У него был удивительно красивый голос.
Мысль была неожиданной и может даже неуместной. Чуть смутившись, девушка вернулась к колбам, подняв одну к свету. Кажется, один боец все же пал в неравной битве. Чернота не отмывалась, казалось, смешавшись с самим материалом. Мытье здесь помочь уже не могло.
— Вот именно потому, что представляю и считаю это пустой тратой времени. — хмыкнул мужчина. — Итак, у нас все готово?
Отставив колбу, девушка осмотрелась, отводя со лба волосы.
— Да, теперь готово.
Вздохнув, Инга невольно передернула плечами. Эти неприметные серые заготовки уже завтра должны были принести массу смертей.
— Хотелось бы верить, что завтра все пройдет хорошо… — чуть помедлив, вытирая руки, девушка закусила губу.
Некоторое время она молчала, не совсем уверенная, что стоит говорить, но все же решилась. Отложив полотенце, она взглянула на Аделара.
— Вы только выживите.
— Постараюсь, — серьезно ответил Аделар, коротко кивнув. — А если нет, скучать будешь?
Улыбнулся он, приблизившись к девушке.
Взглянув на него, Инга на секунду задумалась.
— Буду, — отозвалась она и слегка улыбнулась, глядя на мужчину.
Да, она действительно тосковала бы за ним. Этот умный и харизматичный человек умел производить неизгладимое впечатление и она искренне не хотела бы, чтобы он умер.
— И волноваться за вас буду. Вы удивительный человек и этот мир без вас многое потеряет.
Пусть с легкой улыбкой, но говорила это девушка без капли лести или смущения.
— Тогда постараюсь выжить, — усмехнулся он, отступая назад. — К тому же, я обещал, что помогу тебе устроиться в новом мире.
— Сперва все же выживете, а потом все остальное, — отозвалась Инга, осмотревшись.
Лаборатория перфектума ей неожиданно понравилась. Пусть она была больше биологом, чем химиком, но здесь оказалось удивительно удобно работать.
— У вас здесь удивительно хорошо… Вам помощник не нужен будет? — слегка улыбнувшись, поинтересовалась она.
— Я подумаю над столь щедрым предложением, улыбнулся Аделар, поправив рукав сутаны. — А сейчас, думаю, пора готовиться к последней битве.
Ничего не говоря, девушка только кивнула. Вообще-то перед последней битвой воинам бы стоило отдохнуть, но Инга не сомневалась, что деятельная натура перфектума не позволит ему ни на миг сомкнуть глаз.
Последняя битва началась вяло и как-то слишком уж ожидаемо. Весть о том, что к старому особняку выдвинулся отряд людей перфектума заставил толпу бродяг, которая тянулась к нему ускориться. За давно покинутыми, но еще крепкими стенами можно было пересидеть не одну атаку, а то и дать жару перфектуму с его людьми.
На горстку тех, кто почему-то вдруг решил бежать не к особняку, а от него внимания не обращали. Мало ли трусов и дураков?
К моменту, когда отряд перфектума показался на горизонте, оборванное воинство, вооруженное луками и арбалетами, уже обосновалось в особняке, будто древоточцы, заполнившие ствол старого больного дерева.
Остановившись на безопасном расстоянии, солдаты, вооруженные арбалетами затаились, словно ожидая чего-то.
И это что-то не заставило долго ждать. Звук взрыва, прогремевший в полной тишине, заставил вздрогнуть даже самых бывалых солдат. Затем еще один и еще. И вот, здание старого особняка, наполовину разрушенное взрывами, пылало. Оставшиеся бродяги в панике покидали свое убежище и тут же падали ниц, сраженные арбалетными болтами.
Мрачным коршуном возвышался над полем битвы Аделар, на своем гнедом коне с холма наблюдавший за кровавым побоищем. Но удовольствия или удовлетворения это перфектуму не принесло. Что-то было не так, что-то…
Прищурившись, мужчина всмотрелся вдаль. Черные точки, удалявшиеся от пылающего здания заставили мужчину крепко сжать кулаки на поводьях лошади.
Конечно, Таир не мог так просто попасться. Разумеется, крыса снова бежала с корабля. Поджав губы, Аделар лишь пожал губы.
— Скоро тебе будет некуда бежать, — мрачно ухмыльнулся он, разворачивая коня. Представление было окончено, следовало вернуться к другим делам.
Звук взрыва докатился до самого сердца города, где высился дом правителя перфектории. От этого страшного раската Инга, до того сидевшая рядом с Радой, вскочила на ноги, побледнев. Как бы там ни было, а осознание, что этот звук знаменовал гибель десятков людей не приносил ей ни малейшей радости, а мысль, что она приложила к этому руку…
Сжав губы, девушка качнула головой. На миг погрузившись в себя, девушка встрепенулась только
