что нарушать ее явно не стоило.
Что должно быть дальше, я не знала. Но, видимо, Руслану дали куда более подробные инструкции, чем мне. Подойдя совсем близко, он совместил «недочаши» в наших руках, и они в один миг соединились в одну вполне нормальную. Причем, враз сменившую черный цвет на белый.
А в следующее мгновение полыхнуло пламя. Я только успела разочарованно подумать «Неужели на этом все? Я домой?», как вдруг резко потеряла опору под ногами. Не успей Руслан подхватить меня за талию, я бы свалилась в воду.
— А мы где? — ошарашено выдохнула я, оглядываясь.
Вокруг, насколько хватало взгляда, раскинулась водная гладь. Мы же с Русланом стояли на единственном пяточке земли. Таком крохотном, что расположиться на нем вдвоем можно было только чуть ли не в обнимку. В этом мире царила ночь. И зависшее в небе громадное ночное светило будто бы едва-едва не касалось воды.
— Это их мир, — пояснил Руслан. Одной рукой крепко держал меня, а второй ритуальную чашу.
— Да? Неудивительно тогда, что они его покинули.
Лично мне окружающее нас водное пространство внушало тихий ужас. И не потому, что плавала я не лучше топора. Что-то само по себе жуткое таилось в этом безбрежном океане.
— Мда, — Руслан неспешно окинул взглядом окружающий пейзаж. — Похоже, в следующий раз без водолазного костюма сюда соваться не стоит… Ты, скорее всего, не поверишь, но то место, где мы с тобой сейчас стоим, в мой последний визит было вершиной горы.
— Ты прав, верится с трудом. Так а зачем мы здесь?
— За неким Светом Жизни, — Руслан кивнул на чашу. — Нужно просто подождать, насколько я понял.
Оставалось только надеяться, что ждать не долго. И дело было даже не в пугающем пейзаже. Но с другой стороны, я ведь вроде как хотела остаться с Русланом наедине. И вот, пожалуйста, наедине в целом мире, да и фактически в обнимку. Как раз именно это меня и добивало… Близость Руслана страшенно путала мысли, вызывая целую лавину непрошенных чувств и ощущений.
Чтобы хоть немного отвлечься, я спросила:
— Так а что здесь произошло?
— Официально — война. Неофициально — подстроенное Советом уничтожение целого народа. Здесь жили маги из расы Знающих. И, видимо, знали слишком многое и явно невыгодное Совету. Вот и была спровоцирована кровопролитная вражда между магическими кланами, которая и привела к этой катастрофе. Их мир начал стремительно уходить под воду. Даже последним крохам выживших было отказано в спасении. Портал их мира разрушили по приказу Совета, чтобы уж точно никто из неугодных не уцелел.
— А ты как здесь оказался?
Руслан немного помолчал, видимо, размышляя, стоит ли откровенничать, но все же ответил:
— Помнишь, я рассказывал о неотступно преследующей меня тяге, словно я должен что-то найти?
Я кивнула.
— Мне случайно удалось узнать об особых магах, которые вроде как хранят знания обо всем, что происходило с начала времен. Вот я и решил обратиться к ним за советом. Так я и нашел этот мир.
— И что? Тебе дали ответ? — мне почему-то казалось это крайне важным.
— Напрямую нет, лишь намекнули.
Меня так и подмывало расспросить, о чем же намекнули, но прекрасно понимала, насколько с моей стороны это будет нагло. Но, к счастью, Руслан сам продолжил:
— От них я и узнал, что у меня лишь половина огненного талисмана. И разгадку моих поисков я получу только тогда, когда талисман станет вновь единым.
— Так он поэтому нужен тебе целым? — мне сразу стало не по себе.
Но Руслан не стал отвечать на этот вопрос.
— Смотри, Карин, начинается.
Огромное ночное светило в этот момент как раз достигло кромки горизонта, и тут же под водой то тут, то там начали загораться огни.
— Что это? — изумилась я.
— Там, внизу, долина для ритуалов с высокими башнями у границ, — пояснил Руслан. — На их крышах в специальных чашах и загорался тот самый Свет.
— Только не говори, что нам придется за ним нырять, — я помрачнела.
— А ты против ночных купаний? — Руслан улыбнулся.
— Я против ночных утоплений.
Между тем, лунная дорожка достигла крохотного островка, на котором мы стояли. Чаша в руках Руслана замерцала, словно неизвестный металл ожил некой внутренней жизнью.
— Карин, ты крепко на ногах стоишь? — обеспокоенно спросил Руслан. — Нам вдвоем ее сейчас держать нужно будет.
— Вроде крепко, — я неуверенно кивнула.
Чтобы взяться за чашу с двух сторон, пришлось немного друг от друга отстраниться. Но пока мне удавалось удерживать равновесие и не падать. И буквально через мгновение в чаше полыхнул свет. Ослепительно белый, он не походил на пламя — скорее, на маленькое солнце. Но я его даже толком разглядеть не успела, запястья вдруг заломило острой болью, словно бы этот неведомый свет уничтожал что-то незримое на них. Я по инерции отпрянула назад и тут же ухнула вниз.
Ледяная вода вмиг скрыла меня с головой. Лихорадочно метнулись в мыслях слова Руслана о вершине горы, а значит глубина здесь порядочная… Только от панического ужаса я бы явно задохнулась раньше, чем от недостатка кислорода. Но буквально тут же сильные руки обхватили меня и потянули наверх. Кое-как способность соображать вернулась с первым же глотком воздуха. Едва дыша от страха и зажмурившись, я вцепилась в Руслана мертвой хваткой.
— Карин, если ты меня придушишь, то утонем оба, — полушутя произнес он и уже серьезно добавил: — Не бойся, я ведь тебя держу.
С трудом уговорила себя не паниковать и все же немного расслабиться. Ужас отступал, давая волю всем другим ощущениям. Тепло Руслана на контрасте с ледяной водой казалось обжигающим. И как же приятно и спокойно было в объятиях…
Меня словно оглушило… Я смотрела в дымчато-синие глаза как завороженная и никак не могла отвести взгляда.
— Ты в порядке? — голос Руслана донесся до меня словно бы через какую-то пелену.
Я медленно кивнула, хотя и сама толком не понимала, что же произошло. Казалось, что-то во мне изменилось. Я чувствовала это настолько явно, что и тени сомнений не было. Но вот что именно не так — пока осознать не могла.
— Нам, наверное, пора возвращаться, — пробормотала я, громадным усилием воли отведя глаза.
— Пора, — согласился Руслан, но даже не шелохнулся.
А мне почему-то дико захотелось, чтобы он меня поцеловал. Вот прямо сейчас. И плевать, что мы оба по плечи в холодной воде, да и сам почти утонувший мир мало располагает к романтике. Но когда мы так близко… Я даже головой тряхнула, чтобы отогнать это наваждение. Стало жутко от собственных порывов. Нет, со
