— Твоя сила возросла. Наверное, потому что ты прогнал призраков. Это был толчок, очередной этап в формировании дара…
— О, — хмыкнул Марк, — какие лестные слова, котенок. А ты не думаешь, что все благодаря тебе?
Он провел руками по моей спине, опустил пальцы в самый низ поясницы и крепко прижал к себе.
— Но я ничего вообще не сделала! Паниковала, орала, била кулаками по скалам.
— Это ты отогнала нечисть, Габ. Какой-то частью души.
— Пузырь пустила, — вспомнила я.
— Именно. А что пальцы чуть не сломала — это часть пробуждения дара. Я по молодости когда поджечь пытался, орал как безумный.
— Рычал, скорее, — улыбнулась я. — А сейчас снова дразнишься.
— Это мой ответ, Габ. На твои шалости в каюте.
Конечно, купаться мы не пошли. Песок был теплым у камней, и вполне хватило плаща, который изредка носил Марк, и который он кстати прихватил с собой. Неужели планировал?
На открытом воздухе чувствуешь все иначе, есть в теле особая легкость, хотя в постели я смущалась гораздо меньше. А Марк к тому же был необыкновенно игрив и весел. Он то нежно кусался, то щекотал меня, то шептал на ухо такие слова, что я краснела, как свекла. Это был другой Марк: способный ухаживать, ласковый и светлый. Наверное, раньше он был таким всегда.
— Долгая остановка, — тихо сказал супруг, теплыми ладонями вызывая прекрасный трепет в теле. — А потом долго плыть. Поэтому я тебя измучаю, малышка.
— Ага, — отозвалась я, жмурясь от его страстного напора. — Что угодно. Что хочешь…
— Всё-всё? — хмыкнул он, и сухость ветра сменила чудесная горячая влажность. Так снова открылась наша магия, которая не нуждалась в подпитке извне.
Глава 15
Который день океан был черным, а небо — желтым. Марк говорил, что на севере часто можно увидеть такие небеса, но даже Торми не мог объяснить цвет воды.
— Возможно, водоросли, — сказал он. — Или течения приносят с запада волшебные воды. Слышали о таких?
— Говорят, это как-то связано с Терикой, что за Солнечным океаном, — сказал Смайл. — Оттуда приходят эти туманы, шторма и черные воды.
— Неизведанные земли, — кивнул Торми. — Было бы у меня две жизни или никаких дел в этой, я бы туда непременно отправился. Вот только ребята не все согласились бы. Сами понимаете, путь опасный, а что впереди — непонятно. У них ведь у многих семьи на Арате.
Как выяснилось после, у нас было двое новых матросов.
— Пришлось взять, потому что братья-близнецы Лёр и Люк куда-то смотались. Скорее всего, захотели по земле побродить, покуролесить. Странно только, что не предупредили никого. Ничего, вернутся домой с попутным кораблем.
Новые моряки оказались молчаливые и упорные, но единственные среди всех не с Аратских островов. За них поручился Мур, сказав, что когда-то с обоими ходил на боевом корабле.
Теперь мы старались не тратить воду зря, и порой Дайра, которая, оказывается, владела магией стихий, практиковалась в превращении соленой воды в пресную. У неё хорошо получалось, вот только после каждого такого колдовства девушка теряла сознание и подолгу отсыпалась под боком у Смайла.
Вскоре стало ясно, что ветра нас не слушаются. Теперь ветер был встречный, да притом такой, что слезы из глаз выжимал. Перестала благоволить и погода. Мы то попадали под ужасный ливень, то встречали шторма, отбрасывающие корабль прочь. И так каждый день — ни солнца, ни помощи от воздуха.
— Это слишком сильное волшебство, — сказал Марк. — Даже мы с Габи, зовущие предков, справиться не сможем. Наверняка этот бог очень постарался, чтобы его найти не смогли.
— Кто же создал карту? — спросила я. — Человек, побывавший там?
— Трудно сказать, котенок. Ты бы стала рассказывать кому ни попадя о таком месте?
— Смотря что там спрятано и как этим можно распорядиться. И ещё зависит от самого человека.
— Верно. Предполагаю, что первооткрыватель был магом, но вот что с ним стало — не знаю.
И снова черная вода и желтое небо. Снова вяленое мясо, сухофрукты и орехи. Конечно, моряки ловили рыбу, и больше всех в этом преуспел один из новых парней, Керри. Молчаливый, серьезный, он отлично нырял и беспрекословно выполнял все приказы. Второй, Антон, был веселым и общительным, сдружился с остальными и особыми навыками не владел.
Уже под вечер нам с Марком стало как-то нехорошо. В животе бурлило, подташнивало, и накатила дикая слабость. Выйдя из каюты узнать о самочувствии остальных, мы выяснили, что вся команда чем-то отравилась. Причем гадость явно не планировала выходить наружу, как её ни пытались вывести… Работать в таком состоянии никто не мог, просто не было сил. К тому же при отравлении нужно больше пить, а вода была на вес золота. К сожалению, Смайл и Дайра тоже отравились. Не затронула гадость только Мура, который был на дежурстве, котов, кормившихся отдельно, и Кулька, проспавшего обед.
Так как глубина позволяла, мы встали на якорь и принялись искать подходящие микстуры. Однако несмотря на наличие зелий, отрава держалась в животе крепко, выкручивая нутро и оставляя во рту привкус чего-то протухшего. Пока все лежали где попало, пытаясь так и сяк вызвать необходимые процессы, Мур вместе с Торми осматривали запасы. Тут-то и выяснилось, что все наше мясо обросло каким-то едва заметным налетом. Конечно, никто не обратил на него внимания, ибо пахла еда по-прежнему приятно и вкус не изменился. Но Торми углядел эти полупрозрачные крошечные капельки, которых быть не должно, и пришлось весь огромный запас убрать в мешки.
— Боюсь рыбам отдавать, — сказал капитан. — Лучше не сердить духов черных вод.
Наши мучения продолжались до утра, а потом начался жуткий день. Вспоминать его подробности не хочется — досталось всем по полной. Однако отрава все же покинула наши животы и, ослабевшие, моряки принялись за работу. А через какое-то время Керри предложил порыбачить. Он прекрасно знал, где ходят косяки, и учуял один из них неподалеку.
Конечно, все ели понемногу, а многие и вовсе не могли взять в рот ни кусочка. Но это было только первое испытание на пути к заветному острову. Прошло всего два дня, и океан, став привычно синим, принялся ставить нам ловушки одна другой хуже. Поначалу водоворотов было немного, и все небольшие. Однако потом они стали появляться внезапно, увеличиваться в размере и набирать силу. Мне было дико страшно глядеть на эти хрюкающие воронки, и я каждый раз пряталась на груди у Марка, молясь Цахталу, чтобы океан успокоился. Однако нам не везло. Уже дважды корабль засасывало так, что Торми едва удавалось его отстоять. Да и то потому, что он родился магом, и судно было непростое, оно тоже умело сражаться и обладало душой.
Первый раз мы попали в горло средней по размеру, но очень сильной воронки. Она возникла прямо под кораблем и судно резко накренилось. Помню только, что упала и сильно ударилась головой. Все остальное — крики, волшебство Торми и Марка, встревоженный взгляд супруга — смутно. Потом у меня долго болела голова, и зелья не задерживались внутри, выходя наружу всеми возможными способами. Как будто мало было предыдущего отравления… Однако вторая воронка оказалась ещё страшнее первой, ибо она унесла жизни двух наших ребят. Так была заплачена страшная цена, и никто уже не называл плавание приключением или путешествием.
Когда закончились бурные воды, прекратился и ветер. Небо стало белым, однако не роняло ни капельки, и каждую ночь наползал откуда-то издалека туман. Пока что он был белым, но замедлял нас. Идти по незнакомым водам в полном неведении, только на инстинктах капитана, было безумием, которое все принимали как вынужденную необходимость. А всего через сутки вокруг уже сгустилась синяя облачная мгла, и солнце пропало с небес.
— Вот тебе и Солнечный океан, — сказал Торми. — Хорошо бы хоть клочок неба увидеть. Впервые встречаюсь с таким густым туманом.
— Может, лучше переждать? — предложила Дайра. — Вдруг снова воронки?
— О них я беспокоюсь меньше всего, — отозвался Торми, — потому как вибрацию вод почувствую. Хорошо, что на ошибках можно многому научиться… Особенно если они стали роковыми. Но нельзя прокладывать курс без солнца и звезд. Мы можем заплыть в такие места, от которых держатся подальше даже гигантские кашалоты. Вот здесь, — он показал на глобусе темное пятно, — впадина Прилонэлла. Затем за ней ещё одна — Портуа. Если сунемся туда — от корабля одни щепочки останутся.
