— Так вот оно, оказывается, какое…
— Кто? — хрипло спросил Иней, непонимающе посмотрев на меня.
— Лечение… — неопределенно взмахнула рукой я и пояснила: — От энергетических разрывов.
— Нет, — вздохнул мужчина, вновь коснулся губ поцелуем и, как оторвался, сказал. — Это была профилактика, от разрывов физических. Милая, тут было два варианта: или я получаю удовлетворение так, или с определенными последствиями для тебя.
— Отпусти. — Я уперлась ладонями ему в плечи.
— Ну-ну, — тихо рассмеялся Инейран и, заключив мое лицо в ладони, выдохнул в губы: — Лали… ты первая, кто довел меня до такого состояния.
— Ну да…
— Ты, конечно, ничего не получила, но я исправлюсь, — пообещал рыжий и снова поцеловал, на сей раз — в кончик носа. — Но все же это первая близость, она не могла окончиться для тебя экстазом. Прибегнуть к еще более откровенным ласкам… было подозрение, что от них ты скорее запаникуешь и засмущаешься, чем удовольствие получишь.
— А как же зелье… честная игра, скажешь?!
— Зелье я дал другой направленности, и побочный эффект там весьма условный, он скорее немного обостряет чувствительность, но это не полноценный афродизиак.
Инейран сел, помог мне подняться и стянул в ванну, смывая с тела следы своей страсти, а после намылил ладони и потянулся ко мне.
— Я и сама смогу, — заверила я в ответ, пытаясь удрать к противоположной сценке, но меня поймали и вернули.
— Я сам, — жарко выдохнул на ухо мужчина, накрывая грудь ладонями.
Я лишь вздохнула и закрыла глаза.
Он прижимал меня к себе и целовал, целовал, целовал. Пальчики, плечи, губы. Гладил кожу, просто сжимая в объятиях и замирая так на несколько секунд, уткнувшись носом мне в волосы. Настроение после того, что произошло, у Инейрана Дальвариса было замечательное.
Я же была в какой-то прострации. С одной стороны, от этих полуневинных ласк по телу волнами растекалось наслаждение, но и правда, стоило ему попытаться перейти к чему-то более откровенному, я зажималась и нервничала, боясь, что это закончится полноценным интимом.
Но пока Инейран не переходил границ, я таяла, растекалась в его руках, отвечая на поцелуи и стараясь не потеряться в этом мареве чувственного удовольствия.
В итоге, когда меня, наконец, достали из ванны и, завернув в простыню, понесли в спальню, я была какая-то совсем-совсем разморенная и сонная. Поэтому просто обняла мужчину за шею и, положив голову ему на плечо, закрыла глаза.
— Не спи, — меня чмокнули в висок и посадили на широкую постель. Иней отошел к шкафу, порылся там и вытащил что-то белое, как оказалось — майку. — Вместо сорочки на ночь.
Я удивленно посмотрела на него, и Иней со смешком добавил:
— Нет, разумеется, я предпочел бы, чтобы на тебе ничего не было… но, боюсь, что тогда точно не сдержусь.
Я покраснела и крепче вцепилась в ткань. Услышав удаляющиеся шаги, я стремительно скинула влажную простынь, юркнула в "ночнушку", а потом и под одеяло.
Рыжеволосый вернулся спустя пару минут, уже в халате, с полотенцем, накинутым на голову, и со вторым в руках.
Я протянула руку, рассчитывая, что сейчас меня оделят им для сушки волос, но ладонь перехватили, поцеловали запястье, Иней сел рядом, и волосами занялся сам.
И опять целовал, при каждом удобном моменте. То в щечку, то в висок, то в плечико. Куда доставал, проще говоря.
Такая одержимость "ближе, нежнее, больше" меня даже немного пугала, так как это не было похоже на обычно такого сдержанного парфюмера.
Ну да… Дорвался.
Сам он тоже подсушился, как мог, и заплел длинные волнистые пряди в небрежную косу, а потом выключил свет, сгреб меня в охапку и… лег спать. Реально, спать!
Я успокоилась и отрубилась несколько позже. После того как поняла, что мне ничего не грозит, и немного осознала произошедшее.
Как же все странно…
Столица Соединенного Королевства. Кабинет советника короля
Солнечный луч проникал в комнату сквозь стекла. Разноцветные узоры от витража в верхней части окна плясали на бежевом ковре, в воздухе бриллиантовыми искрами кружились мельчайшие пылинки, оседая на ворс, черные кожаные кресла и диванчик, легко ложась на широкие плечи, затянутые в серо-стальной костюм, и на документы в руках задумчивого худощавого брюнета.
Финист Цари сидел в своем кабинете и разбирал бумаги. Хотя, скорее, в данной ситуации более уместно слово "перебирал", потому что проблеска мысли в черных глазах не было. Вернее, было, но где-то глубоко-глубоко.
Мужчина думал о своем. События раскручивались с пугающей быстротой, и феникс не понимал, когда и это все завертелось и, самое главное, как прошло мимо его носа. Очень пронырливого носа, от которого, казалось бы, почти ничего не могло укрыться.
Хотя, разгадка проста. Он разленился, поверив в свою неуязвимость, в то, что он — один из самых страшных зверей в придворном "лесу" и к нему не сунутся.
Обманулся. На любого хищника всегда найдется охотник или коалиция зубастых "друзей". В случае Финиста имело место последнее. "Друзьям" дико хотелось повыбивать зубы… вопреки пристрастию Цари к элегантным методам.
И самое отвратительное, что это все явно происходило с молчаливого одобрения правителя. Судя по всему, тут имело место простое: "Выкрутишься — значит, молодец. Повышу и вообще приближу еще больше. А нет — так нет".
Последствия в части "нет" были, разумеется, фатальными, и не только для Финиста. У него была Элу. Девочка, которая связана узами контракта, притом гораздо более прочными, чем это обычно бывает. К сожалению, на ритуале привязки она никак не хотела поддаваться и позволять "опутывать" себя связующими нитями. Цари тогда злился, но отказываться было уже поздно. Потому вместо обычных тонких нитей у них были едва ли не канаты. Как подозревал Финист, этим и обусловлено отношение девушки. Да и его самого…
Элна выхаживала мелкого птенца, которым он стал после последней смерти, выращивала, ждала, пока он перевоплотится… Финист же не раз сидел по ночам в комнате гремлины, потому что она кричала во сне и успокаивалась, только если покровитель был рядом и держал за руку.
Ладно… сейчас не время думать о рыжекудрой проблеме. Как же жаль, что он не может никому передать ее раньше срока окончания контракта! Тогда бы Элна была в безопасности, и Финист мог бы действовать без оглядки на нее, рискуя лишь собой и не беспокоясь, что потянет следом и девочку.
Но следует мыслями вернуться к иному. К проблемам.
Финисту очень не нравились взгляды, которые бросал на него недавно обчищенный сид. И главное, было не понятно, то ли он за жену обиделся, то ли догадался, кто виновен в пропаже вещицы.
