Арин презирал себя за то, с какой неохотой каждый раз его отдавал.
Мужчина забрал клинок.
— Хорошо.
Удрученный, Арин пробормотал:
— Ты это уже говорил.
Начался дождь. Дакранец смотрел на Арина через ярко-серую пелену.
— Нет. Я сказал это раньше, когда ты встал и пошел.
* * *
Замок казался стеклянным потому, что был построен из того странного полупрозрачного камня. Сквозь дождевую завесу Арин видел темные силуэты людей, которые перемещались за его стенами. Но другие силуэты, казалось, замерли в самом камне.
Арин стер рукой капли с глаз.
— Здесь постоянно так дождливо?
— Подожди лета, — ответил дакранец. — Становится так жарко, что некоторые из городских каналов пересыхают, и мы можем ходить по ним, как по дорогам. Тогда по дождю начинаешь скучать.
— Летом меня здесь уже не будет.
Его собеседник ничего не ответил.
Когда они проходили через дворцовые ворота, Арин попытался разглядеть, что было внутри стены.
— Это... статуи?
— Мертвецы. — Когда глаза Арина изумленно метнулись к дакранцу, тот объяснил: — Наши предки. Да, я знаю, что некоторые народы сжигают тела своих любимых или бросают их в яму в земле. Но Дакра — цивилизованная страна.
Они вошли в замок. Арин был таким мокрым, будто на него все еще лился дождь. В ботинках хлюпала вода. Внутри дворца некоторые стены были сделаны из цельного белого мрамора, другие из стекловидного камня. Эффект получился головокружительный. Арин понял, что с трудом может судить о размере и формах предметов.
— Ну... — сказал дакранец. — Где хранятся умершие члены твоей семьи?
— Я не знаю, где они, — коротко ответил Арин. Его собеседник замолчал, и Арину стало неловко и обидно. Он спросил себя, когда он перестанет делиться тем, чем не следовало бы. Это дурное пристрастие.
Все началось с нее. Он мог поклясться, что все началось с нее.
— Земля, — сказал Арин, хотя он так и не узнал, что стало с телами его родителей и сестры. — Мы хороним своих умерших, как, я уверен, ты знаешь, раз ты жил в моей стране достаточно долго, чтобы выучить наш язык.
Дакранец не признал этого, как и того, что он мог просто подстрекать Арина вопросами, ответы на которые знал. Это еще больше разозлило Арина.
— Ты не многим цивилизованней меня.
— Ты просил идти самому. И вот, ты идешь сам. Ты просил разговора с королевой. И ты поговоришь с ней. Ты нарушил наш закон трижды...
— Трижды?
Мужчина стал загибать пальцы, начав с мизинца.
— Ты проник в нашу страну. С тобой было оружие нашего врага. И ты напал на члена королевской семьи. — Арин недоуменно уставился на него. Мужчина медленно улыбнулся. — Но мы были вежливы, — сказал он.
— Кто ты?
Мужчина вел его по коридору, стены которого покрывали росписи размером с ладонь.
— Стой. — Арин ухватил мужчину за руку.
Дакранец опустил взгляд на ладонь Арина, вцепившуюся в его руку, затем посмотрел на Арина так, что тот разжал пальцы.
— Не положено также прикасаться к члену королевской семьи. Это не такой тяжелый проступок, как нападение, но все же. Я не знаю, что моя сестра собирается с тобой делать. Королева едва ли может приговорить человека к смерти больше одного раза.
— Твоя сестра?
— Твое последнее оскорбление влечет меньшее наказание, но я не думаю, что и оно тебе понравится.
Арин остановился, лишь смутно осознавая, что они вступили в зал с высокими сводами.
— Но если ты брат королевы, значит, ты и брат Риши.
Дакранец тоже остановился.
— Риши?
Какая-то тихая энергия, царившая в этом зале, не позволила Арину сказать что-то еще.
Это была настороженность. Бдительные взгляды стражи.
Это было жесткое выражение лица молодой королевы, которая смотрела на Арина так, будто уже приговорила его к смерти.
Глава 28
— Не произноси больше это имя, — пробормотал человек-череп Арину.
Королева задала резкий вопрос. Ответ ее брата был медленным, запутанным. Он был отмечен паузами. Каждая пауза давала жизнь новому тону голоса.
Дождь, должно быть, прекратился. Островерхий потолок, сделанный из того же прозрачного камня, засверкал в неожиданно появившемся солнце. Комнату заполнили блики света. Арин наблюдал за тем, как изменялось лицо королевы, пока говорил ее брат. Ее черные глаза, подведенные замысловатыми цветными узорами, сузились. Она прервала мужчину.
— Сейчас я буду переводчиком, — обратился дакранец к Арину, — и тебе стоит надеяться, что я не буду лгать.
Королева заговорила:
— Вы нарушили три наших закона, — при этом ее брат прервал свой перевод, чтобы продемонстрировать четыре пальца, — и только наше любопытство сохраняет вам жизнь. Удовлетворите его.
— У меня есть предложение... — начал Арин.
— Нет, — прервал его мужчина. — Начинай не с этого. Мы даже не знаем твоего имени.
И Арин представился, упомянув и свой чин.
— Губернатор — валорианский титул, — заметила королева. — Вы валорианец.
Фраза ударила Арина по больному.
— Вы не можете этого отрицать, — сказала королева. — Мы слышали о вас. Геранец Арин, который однажды укусил хозяев за пятки, но уже снова успел стать ручной псиной. Разве вы не поклялись императору в верности?
— Сейчас я нарушаю эту клятву.
— Вы с такой же легкостью нарушаете все клятвы, которые даете?
— А вы ради своего народа поступили бы иначе?
— Я не собираюсь это переводить, — сказал Арину человек-череп. — Это оскорбление. Неужели тебе жить надоело?
Королева с нетерпением перебила его. Она приказала Арину объяснить, как у него оказался валорианский кинжал.
— Это напоминание, — ответил Арин.
— О чем?
— О тех вещах, которые я презираю.
Королева задумалась. Ее лицо было очень похожим на лицо Риши, но более худым. Глядя на нее, Арин вспомнил о своем восхищении ее младшей сестрой, которое обрел после того, как Тенсен открыл ему, кто такая Моль. Арин сказал королеве:
— Я знаю, что ваша страна многое перенесла. Я знаю, что моя слишком мала, чтобы в одиночку противостоять империи. Если бы у меня был выбор между империей и востоком, то я бы выбрал вас. Позвольте Герану стать вашим союзником.
Королева склонила голову на бок.
— Зачем вы нам?
— Позвольте нам сражаться за вас.
— Разумеется, взамен на то, что мы защитим ваш маленький полуостров. Как сказали вы сами, Геран — страна маленькая. Ваши солдаты едва ли увеличат наши войска. Неужели вы хотите, чтобы ваши люди стали пушечным мясом? Но даже если бы хотели, как бы это сработало? Мы даже говорим на разных языках.
— Мы выучим ваш язык.
Королева с сомнением подняла бровь.
— Я докажу вам это, — сказал Арин.
