Майя, внимательно слушавшая, помотала головой.
— …Я отпустил ее домой. Не смог держать против воли. И это убило часть меня… Все-таки люди и нелюди слишком разные. Она полюбила мой народ, но он не заменил ей прежнюю семью. Она принадлежала миру людей. И это была горькая реальность…
Мужчина осушил кубок и расстроенно покачал им. Тут же появилась фея и налила господину еще вина.
— …Мы, нелюди, обычно любим не так, как смертные. Для нас любовь не более чем нектар, которым приятно время от времени упиваться. У смертных же есть такая любовь, что переворачивает внутри все вверх дном. Когда нелюдь испытывает эту любовь, она перерождает его душу, делает подобно той, которая есть у вас, людей. Именно она болит, когда мы теряем тех, из-за кого обрели ее. И моя до сих пор болит, когда я думаю о смертной девчонке, которая подарила мне лучшую сказку в моей жизни.
Даймон задумался. За столом повисло молчание. Лорд попивал из кубка, Эльдар рассматривал костер и танцующие на берегу фигуры. Затем он словно кого-то увидел в толпе и прищурился.
— Я отойду на минуту, — произнес Эльдар, положив руку на мешочек, привязанный к поясу. — Не приставай к гостье, пока меня не будет, — строго глянул он на отца.
— Обещаю беседовать с юной Княгиней без всяких задних мыслей, — заверил Лорд.
— И без передних, — предупредил Эльдар, на что даймон только шкодливо ухмыльнулся.
Парень снял с себя Скоропею и вышел из беседки. Змея переползла к лесному хозяину на плечи. Майя сделала глоток остывшего чая. Она не знала, о чем еще с Лордом можно говорить.
— У Эльдара тоже вырастут крылья? — спросила она, но потом подумала, что сморозила глупость.
Лесной хозяин улыбнулся. Видно, вопрос его позабавил. Он помотал головой.
— Я создал для него метаморфный плащ из драконьей шкуры, так как крыльев он не унаследовал. В остальном тело и сила у него от меня, а вот сердце… Сердце у него от матери, горячее и человеческое. Жаль только, в столь юном возрасте наполнено отнюдь не чудесными сказками…
Майя удивленно глянула на Лорда.
— …Как и Розу, я не смог удержать его от возвращения в город, что бы ни предлагал ему здесь, рядом со мной. Только ее вела надежда на мирное будущее, а его иная цель.
Лорд не стал уточнять, но Майя и так поняла — Эльдар жаждал мести. Его вело неудержимое желание уничтожить мага в маске.
— И хуже всего, я понимаю, что от этой войны мне его не сдержать, — произнес Лорд. — Я должен заботиться о своем народе и не могу их оставить. Если Армия Тварей возродится, пострадают не только смертные. Маскарон не пощадит никого, кто откажется следовать за ним на войну с людьми.
— Но вы ведь не любите людей. Разве ваши интересы не сходятся? — решилась уточнить Майя.
— Мы, жители леса Тысячи Шепотов, мирный народ. Пропажи неосторожных людишек не считаются, — завидев сомнение на лице Майи, уточнил Лорд. — Да, наше отношение к смертным не лучшее, но война… Она уничтожит все. И мой дом тоже. Я не желаю этого для своего народа. Но, к своему сожалению, не могу помочь сыну в городе сражаться с врагом. Договор мешает мне.
— Договор запрещает вам входить в город?
— А ты думаешь, сидел бы я здесь, когда услышал, что заносчивые букашки нацепили на моего сына ошейник?
Майя понимающе кивнула, молча радуясь, что на долю только построенной Академии отца не выпал еще и гнев лесного хозяина.
— И вот мой сын наконец-то вернулся. А я опять крайне озадачен, — произнес даймон. Он склонился к девушке, взгляд его стал колючим, цепким. — Ты — дочь чародея, который пленил его, и избранница монстра, которого он поклялся убить. Ты — его очевидный враг как минимум по двум причинам. Так почему мой сын защищает тебя?
Девушка напряженно посмотрела на Лорда. И прежде, чем что-то сказать, услышала:
— Мне это выгодно. — Майя повернулась к Эльдару. Она не услышала, как он вернулся. Мешочка на его поясе больше не было. — Я ведь уже говорил, отец — я не заключаю бесполезных для себя сделок.
Майя растерянно посмотрела на парня. Лорд смерил того взглядом и ухмыльнулся:
— Очень надеюсь на это, сын мой.
Эльдар прошел в беседку и сел, расслабленно закинув руку на спинку скамьи. Майе понадобилось приложить все силы, чтобы не выдать, как глубоко ее укололи его небрежно брошенные слова. Еще сложнее оказалось ответить и не дать голосу дрогнуть:
— Да, все верно… Это просто выгодно. — Она одним глотком допила холодный чай и выпалила, не желая больше тратить ни секунды на иные разговоры, кроме как по делу: — Господин Сумрачный, раз Эльдар вам объяснил мою ситуацию, возможно ли отменить магический договор независимо от условий?
Лорд задумчиво погладил серебряную бородку.
— Магический договор — особый вид магии, который ценится именно за то, что его сложно нарушить. Будет проще всего, если Маскарон отменит вашу сделку.
Майя стиснула зубы — маг не согласится ее так просто отпустить.
— А других способов нет?
— Сложный вопрос. Все зависит от особенностей самого договора. Чтобы хоть что-то сказать, мне нужно знать больше.
— Это сейчас невозможно, — помотала головой Майя. Она не могла и слово выдавить о своей сделке.
— Мне не обязательно слышать твои слова. Твое тело тоже может рассказать о договоре. Если разрешишь, голубушка… — Майя, немного помедлив, кивнула. Лорд Сумрачный вдруг исчез и появился рядом с ней. Без лишних церемоний он взял ее ладони. Майя мельком подумала, что руки Лорда похожи на руки его сына. Только если у парня они теплые, то у даймона оказались прохладными, как кожа ящерицы. — Договоры обычно закрепляются на руках, — произнес мужчина, внимательно рассматривая ее пальцы и ощупывая их.
Осмотрев ладони, он скользнул выше и сжал руку на левом запястье, прямо над ленточкой. Его пальцы прошли сквозь зеленую ткань, но тут же вернулись к ленточке.
— Фантом здесь, — произнес он.
— Фантом? — переспросила Майя.
— У него еле уловимая аура, но я различаю его. Метка договора закреплена тут. На браслет похоже. Кажется, цепочка или ленточка…
Майя не могла ничего подтвердить, потому просто улыбнулась. И Лорд правильно расценил ее немой ответ.
— Можно снять? — с надеждой спросила девушка.
— Не знаю. Можно попробовать отрезать.
— Нет, ленточку не отрезать.
— А кто говорит про ленточку? Я про руку.
Майя вылупилась на нелюдя.
— Никто ничего отрезать не будет, — вмешался Эльдар. — Нет гарантий, что это сработает.
Майя покосилась на него. То есть, если бы были гарантии, то такой выход его вполне устраивал?!
— Еще варианты? — с паникой спросила девушка.[О1]
— Пока ничего не могу сказать, я всего лишь улавливаю ее на тебе, подобно тени. Чувствую, но схватить не могу. Однако раз фантом на теле нашли, теперь я могу пойти по следу этой магии глубже.
— Глубже?
— Заглянуть в твое сердце.
Майя замерла. После упоминаний историй с вырыванием сердец не хотелось думать, как именно Лорд собирается «заглянуть».
— Отец имеет в виду магическую душу, — заметил Эльдар немой крик в выражении девушки. — Он может исследовать ее, чтобы понять, с каким заклинанием мы имеем дело.
— Магия всегда оставляет следы, — кивнул даймон. — Главное, уметь их распознавать. На сердце, а точнее — том, что вы зовете магической душою, остаются следы магии, с которой ее владелец имел дело. Иными словами, я постараюсь увидеть образ заклинания, которым ты сейчас связана.
— И вы это можете?
— Не первый век живу как никак, — усмехнулся Лорд. — Но процесс проникновения в сердце дело очень деликатное. Я увижу тени и других вещей — твоих воспоминаний, ибо душа тесно связана с разумом. Почувствую то, что испытывала ты. Можно сказать, влезу в твою шкуру. Как сама понимаешь, ощущение будет не самым лучшим.
— Если это поможет моей цели, делайте все, что нужно, — тут же выпалила Майя.
Она все больше верила, что ее план может сработать, и она избавится от последнего узелка. Ради этого и в душу пустить не жалко! Да и звучит менее болезненно, чем отдавать руку на отсечение…
