Моник сидела на полу и плакала. Мне стало ее жалко. Выглядела она сейчас как обычная девчонка. “И чего ей в деревне своей не сиделось?” — с грустью подумала я и наклонилась к ней.
— Ладно, прости! Я не специально! Просто у нас тут зомби-апокалипсис, пришлось экстренно учиться драться!
— Какой еще апокалипсис? Ты что, с бомжами сивухи напилась? Теперь под белочкой по гостям бегаешь?
Я обиженно фыркнула, но решила продолжить неприятный разговор.
— А ты осмотрись вокруг! Неужели не заметила труп, когда бежала в комнату? Кстати, куда увезли Аню? И почему тебя не взяли с собой?
— Это все Катька! И гребаный Годзилла!
— Эй, а мишка тут причем?
— Так это медведь? Гребаный чертов медведь?
Девушка подпрыгнула и раздраженно посмотрела на меня. Заметив плюшевую игрушку, она вздрогнула, но потом оскалилась и злобно прошипела:
— Это он?
Я инстинктивно спрятала мишку за спину.
— Дай его сюда!
— Зачем?
— Я его выпотрошу!
— С ума сошла?
— Он мне всю жизнь испортил! Эта тварь маленькая не хотела без него никуда ехать! Все орала про Годзиллу! Я разозлилась, начала ругаться с ней, а эта мерзкая Катька сказала, чтобы я сбегала и принесла игрушку. Я не хотела, но Марк просто выкинул меня из машины! Я всю комнату перекопала, думала, ящерицу или дракона какого ищу, а тут гребаный медведь. Когда я вернулась ни с чем, он жутко разозлился. Анька расплакалась, а Катька мерзко захихикала. Эта дрянь знала, кого искать, но не сказала мне! Меня просто выпихнули из машины, а когда я начала кричать, затащили в дом и заперли в бытовке! Марк приказал охранникам тебя дожидаться, либо ждать сообщения, что ты нашлась, и тогда выдвигаться в условленное место. Про меня не сказал ни слова, гад! Охранники сначала меня подкармливали, но потом что-то случилось. Началась стрельба, крики, а дальше — тишина. Я кричала, но никто мне не отвечал. Я взаперти просидела несколько дней. А тут вы нагрянули.
— Моня, а ты знаешь, куда они уехали?
— Какая я тебя Моня? Меня зовут Моник! И нет, я не знаю, куда они свалили.
— Монь, а ты, случайно, в последнее время голоса во сне не слышала?
— Откуда ты знаешь? — удивленно спросила девушка и с испугом посмотрела на меня.
Наш разговор прервал шум рации. Лексус сообщал, что в доме чисто, и мы можем спускаться на кухню. Я радостно пискнула, так как хотела есть просто чудовищно, но Моник сказала, что в таком кошмарном виде она не выйдет.
Плюнув на явно не самую умную девушку, я пулей спустилась вниз и ворвалась на кухню. Лексус удивленно посмотрел на меня, потом на рацию, но потом улыбнулся. Вместе мы открыли холодильник, решая, что будем готовить на ужин. Не прошло и получаса, как стол был завален всякими деликатесами. Из погреба я достала бутылку красно вина, но Лексус тут же убрал ее со словами, что в данной ситуации нам нужна трезвая голова. И намекнул, что ночью предстоит дежурить мне, так как я выспалась, а ему еще утром за руль садиться.
Вздохнув, я согласилась и достала бутылку лимонада. Лексус удовлетворенно крякнул, и в этот момент к нам выплыла Моник. На девушке красовалось длинное серебряное платье и красные туфли на высоких шпильках. Образ завершала высокая прическа и вечерний макияж.
Мы с Лексусом удивленно переглянулись.
— Ну как, адекватная она, по-твоему, или нет? — с усмешкой спросила я, с вызовом поглядывая на друга.
Лексус вздохнул, почесал голову, а потом грустно ответил:
— Да… Чувствую, дорога в деревню будет долгой.
Глава 27
Наша честная компания уселась за стол. Лексус откровенно пялился в декольте Моник, а она, заметив такое пристальное внимание к своей персоне, как бы случайно наклонилась к столу, вываливая свои сокровища на всеобщее обозрение. С вызовом девушка смотрела на меня, явно рассчитывая на негативную реакцию, но я лишь насмешливо фыркнула.
Неловкое молчание затянулось, и я решила начать разговор.
— Лексус, ты говорил, что кто-то звонит нам каждые полчаса, вот только очередного звонка что-то не слышно.
— А, что? — растерянно спросил друг, выходя из ступора.
— Не звонят нам, говорю. Как думаешь, почему?
— А это. Я когда дом осматривал, очередной звонок услышал. Взял трубку, но там сбросили. Так что пообщаться не удалось.
— Ясно, ждем.
— Вы о чем говорите? — вклинилась в нашу беседу Моник.
— Тебя это не касается! — рявкнула я на девушку. — Кстати, на счет зомби-апокалипсиса я не шутила. Надеюсь, ты заметила трупы по дороге сюда?
— А это. Да, видела.
— И?
— Что и? Эти гады сами виноваты. Заперли слабую беззащитную девушку. Вот совсем их не жалко!
— Лексус, похоже, мы имеем дело с социопаткой! Может, не будем брать ее с собой в деревню? Пусть здесь остается!
— В деревню? — взвизгнула Моник. — В какую деревню?
— В самую обыкновенную. Коровки там, курочки. Туалет на улице. И никаких салонов красоты и дорогих бутиков.
— Я знаю, что такое деревня! Зачем вы туда собрались?
— А ты что, здесь остаться хочешь? А давай. А мы с Сашей дальше без тебя поедем.
— Ты хочешь бросить меня здесь одну?
— Ты даже себе не представляешь как!
— Лексус, тебя так, кажется, зовут, неужели ты позволишь этой жестокой женщине так со мной поступить?
Друг ничего не ответил. Он был занят более важным занятием: изучал анатомию нашей новой знакомой. Я закатила глаза и продолжила уничтожать стратегические запасы мужа, а Моник — истерично верещать.
— Да зачем вам вообще ехать в глушь? Оставайтесь здесь! Уверена: Марк пришлет сюда людей и спасет нас! Тут есть электричество, вода, много еды, мы точно продержимся!
— Моня, все не так просто. Помнишь, я тебя спрашивала о голосах? Так вот, мы все их слышим. А потом ведем себя неадекватно. Двери этим монстрам пытаемся открыть. И я подозреваю, что это не единственное, чем они могут нас удивить. Не знаю как у тебя, а у меня нет никакого желания узнавать, на что еще эти твари способны.
— Так давайте их всех уничтожим, как в доме.
— Их слишком много. А за забором еще больше! И думаю, их количество будет только увеличиваться.
— Так взорвем их всех! Или расстреляем!
— Во-первых, кровожадная ты наша, они очень нервно реагируют на шум. Во-вторых — вот умрут они, а трупы-то останутся! День-два и начнут разлагаться. Кто их будет хоронить? Ты?
— Нет! Хорошо, поеду с вами. В конце концов, можно и потерпеть пару недель, пока все не уляжется. А потом я выскажу Марку все, что о нем думаю!
— Ага, вот он будет рад! Наверняка по головке тебя погладит. Кирпичом. Знаешь, не лезь лучше к нему. А то это может плохо для тебя закончиться. Найди ровесника, устройся на работу и будет тебе счастье!
Моник замолчала, что-то обдумывая, а потом ни с того ни с сего сказала:
— Жень, я все понимаю, жизнь тебя не пожалела, но ты мыслишь стереотипно. И посмотри на себя! Как ты выглядишь! Это же просто кошмар!
— Да нет, самое то для апокалипсиса.
— Теперь понятно, почему Марк налево ходил. Я удивляюсь, как он вообще тебя все это время в доме терпел. Наверное, из жалости.
— Ага, зато тебя прям любил безумно. Видишь, в доме своем оставил. Охранять, а то мало ли. Мародеры нападут, захотят обокрасть, а тут ты вся такая красивая.
— Девочки, не ссорьтесь! — вмешался в наш разговор Лексус, а потом обратился к Моник: — Кстати, тебе вроде девятнадцать, да?
— Даже не пытайся! Я все понимаю, но ты, дядя, не в моем вкусе!
— Бог с тобой! Еще не хватало с истеричным подростком связаться! Я просто подумал вот о чем. Женя — маленькая и худенькая, да и выглядит гораздо моложе своих лет. И встречаться с Марком начала в девятнадцать, все правильно?
— Да, а к чему ты клонишь? — удивленно спросила я.
— Так, и с этой девчушкой он тоже начал встречаться, когда ей стукнуло девятнадцать.
— Вообще-то восемнадцать. Мы с ним восемь месяцев вместе! — сказала девушка и гордо вскинула голову.
