судя по всем не собирающегося мне помогать.
Он говорил что-то ещё, поучая вновь разбежавшихся по стеночкам студентов, а теневой помощник продолжал драть мои волосы. Я выбивалась и шипела, визжала и звала на помощь. Тщетно! Издав непонятный звук, существо обратило внимание на засветившуюся Звезду Тера на моей шее и потянуло к ней корявые ручонки. Хвост при этом схватил мои руки, прижимая запястье к запястью.
– И никогда не забывайте заклинание отпускания помощника! – нарочито громко, как мне показалось, сообщил Грегори.
Я выругалась, силясь высвободиться из цепкого хвоста. Определённо помнить подобные заклинания полезно! Но не лучше ли его мне напомнить? Или убрать его самому, на худой конец?
– Только призвавший способен отозвать помощника обратно, – словно в насмешку продолжил учитель. – Хотя, несомненно, маг или алхимик более сильный, всегда сможет прогнать чужого пришлеца.
Он и впрямь усмехнулся, а затем неторопливо подошёл ко мне и теневому помощнику, не понимавшему как отцепить от меня амулет. Мужчина ещё понаблюдал за моими безуспешными потугами, а потом вдруг теневое существо с визгом понеслось к потолку и разбилось о него, разносясь невидимыми потоками и растворяясь.
– Ванвиссер, скажите спасибо, что вы не пытались вызвать теневого помощника оставшись наедине с собой, и вам было кому помочь, – нахально припечатал О’Доэрти и вызвал в центр кабинета следующего студента.
Мне хотелось разреветься и накинуться на учителя с кулаками, а ещё неимоверно мечтала оказаться где-нибудь подальше от смеющихся лиц из Филина и сочувствующих глаз друзей. Никакие «Как ты?» и «Всё уже хорошо» меня не успокаивали. Я дрожала от унижения и злости. Никогда бы не подумала, что скажу такое, но Тиббольт далеко не самый ужасный мужчина на свете! Глядя, как другие ошибаются, а Грегори с безразличием наблюдает за их провалом, я высушила слёзы на своих щеках. Всего нас, потешивших остальных, было четверо, а после громко прозвенел колокол.
– Не обижайся, Линда, но я не понимаю, как можно жить с таким мужчиной! – выпалила я, по пути в столовую.
– Да ещё и любить, – улыбнулась Линда. – Я не обижаюсь, но Гре замечательный.
Я хмыкнула, а что ещё оставалось? Наши взгляды на противоположный пол разнились как отношение к животным у кошатников и собачников. После занятий в моём шкафчике обнаружилось новое письмо на белой бумаге. Давно я их не получала. На сердце мгновенно отлегло, и день сделался прекрасным. Письмо подбадривало меня с первых слов, пока счастливая и незамеченная мною Линда не зачитала текст в полный голос, да в присутствии всего нашего класса.
Я будто со стороны слышала голос одноклассницы, откуда-то сверху наблюдая за собой с листком в руках и подругой, стоящей за моей спиной и чуть перегибающейся через моё плечо, чтобы видеть каждую строчку любовного послания. Кто-то из парней хихикнул в кулак, а Кевин так и вовсе ржал во всё горло. Моя фигурка сжалась, пряча письмо. Линда развернулась к главному шалопаю класса, аккуратные тонкие брови сдвинулись над переносицей, а разноцветные глаза запылали праведным гневом.
– Что это? – в тоже время она заговорила игриво. – Кевин, завидуешь?
– С чего бы? – брезгливо выдал юноша.
– О-о-о! – Линда разве что не светилась от предвкушения и в один миг пересекла кабинет, садясь на его парту. – Так ты за авторством? – её глазки подозрительно сузились. – Или ещё больший трус, что никак не признаешься Альве?
Меня передёрнуло, а зрение приобрело привычный вид – от первого лица. От одной мысли, что автор столь приятных и замысловатых писем – Кевин, меня подташнивало. Он не то, чтобы лицом не вышел, Кевин даже говорить нормально не умеет! И я сильно сомневаюсь, что сможет написать подобное.
Линда всё ждала ответа, а бугай изображал на своём лице задумчивость, не очень ему привычную и, кажется, болезненную для непривыкшего мозга. Он явно ощущал подвох в вопросах одноклассницы, но какой? Линда, что-то придумав, слегка сменила позу. Она сдвинула руки друг к другу и наклонилась вперёд, привлекая внимание юноши к своему бюсту. Выражение задумчивости сменилось кривой улыбкой, и Кевин быстро позабыл о том, что от него ожидают ответа.
– Не он, – заключила подруга и слезла с парты, оглядела класс. – Ищем дальше.
Я слышала в её словах такой азарт, что стало страшно за стеснительного поклонника. А что, если она права, и он один из наших одноклассников, прямо сейчас сидит и краснеет, пряча глаза от Линды, возомнившей себя первым следователем Йелана по делам любви? Под пристальным взором разноцветных глаз многие сконфузились и выявили желание покинуть кабинет. Да и уроки уже закончились, разве что факультативы остались, да Тиббольт обещал раздать списки заданий на летние каникулы, вот мы и не расходились. Я обвела одноклассников заинтригованным взглядом, в тайне надеясь, что у Линды ничего не выйдет. А как иначе мне спокойно продолжить обучение в школе? Да, сейчас разойдёмся на целых полтора месяца, но потом? А если мы сидим недалеко друг от друга? Я в жизни не сумею заговорить с ним! Линда по-кошачьи принялась обходить парты, она всё посматривала на Жана, но он скрестил руки на груди и отвечал ей бесстрашным взглядом, говорящим о глупости девушки.
– Чего это вы здесь устроили? – в кабинет зашёл Тиббольт, опираясь на кривую трость. – Сели все!
Линда взглядом припечатывала Жана, но он не шелохнулся, и громко раздосадовано цыкнув, подруга села за парту.
– Она чокнутая, – заговорщицки прошептал мне Жан, тыкая в сторону одноклассницы пальцем.
– Замолчать! Кому не понятно? Костроун, оставлю на лето!
– Не имеете права, – высказался друг.
– Посмотрим, – прокряхтел классный руководитель и схватился за классный журнал. – Так! Философия – три, физическая культура – три. Как не стыдно!
Жан вжал голову в плечи.
– А и хорошо, что не он, – наклонилась ко мне Линда. – Не нужен тебе слабак.
Я не удержалась от смешка, за что услышала и некоторые свои оценки. Как бы ни хотел Тиббольт, а задолженностей не нашлось ни у одного студента его класса, и все мы недружною толпой были отпущены на каникулы. Только перед этим получили по длиннющему списку литературы и задач.
Все мальчишки слиняли крайне скоро, будто испугавшись Линды, всё ещё заведённой прочитанным письмом.
– Эх, жаль, упустили! – сказала она, вскинув руками.
Я пожала плечами, в тайне радуясь.
– Чем думаешь заняться? – спросила подругу.
Она фыркнула и раздосадовано сообщила, что «Гре» отправляет её с Виви домой на все каникулы, а сам остаётся в Йелане. Как выяснилось, учителя и летом работают. По пути от школы Линда помахала мне рукой и пожелала счастливых выходных, а я заметила Жана с Патриком, заходящих в «Бурёнку» и устремилась за ними. Купив горшочек супа и стакан ярко-розового киселя, нашла ребят в нижнем зале. Я подсела не церемонясь, всё же мы друзья. Разговор ребят затих, они смущённо опустили головы к
