А-а-а! Менестрель миледи Лиэлид? Ты шутишь? Слушай, он же не из знати, вроде…
– Так в том вся соль, – оживился Ворон. – Сечёшь, какой будет скандал, ежели кто-то узнает, что миледи из столь уважаемого дворянского рода с каким-то стихоплётом связалась?
– Да-а-а, – скривилась Настя, – не ожидала я такого от Соур. Мне она казалась такой бесчувственной. Мне даже жаль её. Эл, а зачем она с нами тогда потащилась?
– Не могла отказать своей драгоценной хозяйке, – ухмыльнулся атаман. – Она эту гадюку Лиэлид боится ещё больше, чем боготворит. Вы все ею очарованы, я знаю. Один я не выношу эту двуличную гадину. Но вот просто подумай – как надо страшиться эту женщину, чтобы поехать с нами, будучи уверенной, что не вернёшься назад! Бросить любимого всем сердцем мужчину, привычный быт… Ведь эта курица Соур за всю жизнь путешествовала по Кирлии два раза – один раз из родного дома в столицу, дабы быть представленной ко двору, и один раз до Митувина на свадьбу сестрицы. То, что она каждый раз сопровождает Лиэлид по дороге из Жемчужных Садов до Кирлиэса, в расчёт не берём – там не так уж далеко, и едут они вместе со всей свитой Лучезарной. А, вообще, Соур до смерти боится дорог и всего непривычного. И всё-таки она не посмела противиться воли Лиэлид.
– Чушь какая-то! Может, она соврала? – пожала плечами Дэини. – Эл, тебя послушать, так Лиэлид – деспот и тиран. Она ж не чудовище. Она такая же женщина, и женщина влюблённая. И наверняка смогла бы понять другую влюблённую женщину. Просто эта Соур… С головой у неё беда! Устроила веселье и себе, и нам. А нужно было всего лишь поговорить с Лиэлид.
– Соур странная, – согласился Эливерт, – но я ей верю. Когда она врёт, это сразу видно. Там, на мельнице, она говорила правду. Давай не станем её судить строго! Тем более она нам столько полезных вещей подарила…
– Да, – вернулась Настя к своей главной заботе. – Кровь, кстати, почти остановилась. Надеюсь не потому, что вся вытекла!
Эл скривился над её недоброй шуткой.
– Что теперь?
– Теперь надо зажать рану и подержать, пока совсем кровить перестанет, – подсказал атаман. – А потом мазь вот эта. Забинтовать, и буду как новый.
Настя взяла кусок чистой ткани, свернула валиком, аккуратно приложила к ране и слегка надавила.
– Сильнее зажимай! – велел Ворон, сдерживая вздох.
Настя придвинулась ещё ближе, упёрлась в лавку коленями, сильно прижала бинты.
Нет, так её надолго не хватит!
Осторожно, почти с опаской, Дэини приобняла Эливерта, положила левую руку ему на грудь, как бы пытаясь сдавить его между двух ладоней.
Что-то было в этом…
Внезапно простое оказание первой медицинской помощи превратилось в нечто большее – неуловимое, чувственное, сакральное… Сердце атамана под её пальцами забилось чаще, яростнее, затрепетало под рёбрами, как птица, что мечется в клетке и рвётся на свободу.
Она снова оказалась слишком близко к нему. И вовсе не потому, что сидела, почти вплотную прижавшись к его обнажённой спине.
– Я так испугалась… – тихо выдохнула Настя.
Эл чуть склонил голову, будто осмысливая её слова, потом она ощутила, как тёплая ладонь накрыла руку, чуть сжала пальцы.
– Ещё бы… – кивнул он. – Это действительно было опасно. В такой драке, когда все бьют всех без разбора, ты могла пострадать совершенно случайно. Конечно, я старался тебя защитить… Но я ведь не Дух-Создатель! Их было так много. Я бы не простил, если бы…
– Ты не понял, – прервала она его тихую, но страстную речь. – Не за себя. Я за тебя испугалась. Когда он замахнулся, я позабыла, как дышать…
Как же здорово, что Эл снова рядом!
Поддавшись внезапному порыву, она ткнулась лбом ему в плечо, мягко коснулась губами прохладной кожи, целуя как бы вскользь, потёрлась ласково щекой, замерла, не спеша отпрянуть.
– Никогда больше не смей так меня пугать!
Эливерт молча сжал её руку, поднёс к губам и нежно поцеловал в раскрытую ладошку.
Это была какая-то странная, нелепая, опасная игра…
Ведь она не хотела дарить атаману напрасных надежд и дала себе зарок, больше не допускать ничего, что он мог бы истолковать неверно и принять за интерес с её стороны. Она мечтала лишь о том, чтобы он простил её и вновь стал её надёжным другом.
Настя была уверена, что сможет сделать всё именно так, как задумала.
И вот теперь, оказавшись так близко к нему, снова вытворяла какие-то глупости. Слишком острой болью отзывалась внутри мысль о том, что он едва не погиб сегодня.
Пусть не она тому причина. Пусть по вине Кайла. И всё же вновь оберегая и спасая её, Настю.
Дэини пыталась убедить себя, что просто чувствует благодарность. И сама в это не верила.
Она просто не смогла устоять! Её так и тянуло коснуться губами его кожи, снова ощутить этот манящий запах. Всё нарастающее желание расползалось по телу, как щупальца спрута, стискивая напряжённые мышцы.
Настя вдруг осознала, что этот человек безумно дорог ей, нужен как воздух!
Лишь на одну секунду представила, что тот косматый тип в трактире не промахнулся, и его клинок нашёл сердце атамана, и тотчас глаза заволокло туманом слёз.
Это сердце – живое, гулко бьющееся под её ладонью – могло умолкнуть навсегда.
Кто там болтал, что Вифрийский Ворон – бессердечный и бездушный убийца?
Вот же оно – сердце! И душа тоже есть – там, на самом дне ледяных глаз-омутов. И эту душу отпустить от себя она уже не сможет.
Если бы она не любила Кайла, наверное, решила бы, что это и есть любовь. А так…
Влечение, привязанность, жажда обладания, блажь? Да так ли важно!
Важно лишь то, что сейчас он рядом, и она хочет, чтобы так было всегда!
Но ведь они всё ближе к границе, а Эливерт собирался покинуть их отряд, достигнув окраин Кирлии. Настя только сейчас вспомнила об этом. И осознание близкой разлуки стиснуло сердце отчаянием.
С тех пор, как они уехали из Жемчужных Садов, разбойник больше никогда не поднимал эту тему. Но что если он действительно оставит их в ближайшее время?
Настя оторвала голову от его плеча, выпрямилась, глядя прямо перед собой, как в омут, стремительно погружаясь в неприятные мысли о грядущем…
– Я думал о тебе… Всё время думал, –
