- Хозяюшка, объяснила б, что желаешь сделать-то. Мы б помогли.
Опустив кое-как сложенное крыло на тело феникса, я оглянулась. В дверном проёме толпились незнакомые домовые, поблёскивая глазёнками. Что ж, если они, как и Силушка, жалеют Исира, почему не воспользоваться их помощью?
- Мне нужно перевернуть его на спину и прислонить к стене.
- Помирает ведь, - жалостливо сказал домовой. - Мож, не трогать?
- Силушка... Мне нужно это сделать. Не хотите помогать - не мешайте.
Силушка шмыгнул носом и оглянулся.
Через минут пять Исира сидел, навалившись на стену. Крылья ему расправили и со всей осторожностью разложили так, чтобы тело не слишком давило на них. Под плечи сунули мою кофту. Сгрудившись снова у двери, домовые уставились на меня.
- Простите, пожалуйста, - тихо сказала я. - Но...
Силушка закивал и увёл всех из сарая. Даже дверь прикрыл.
Исира ещё дышал. Лицо страшное. Несмотря на близкую смерть, несмотря на язвы, съедающие его, - и в самом деле поразительно красивое. Но страшное. Нечеловеческое. Смотреть на него - только как на прекрасное творение гения. Как на звёзды - чем больше всматриваешься, тем больше взгляд погружается в бездну...
Сначала я попробовала влить в его полуоткрытый рот воду. Только облила... Хорошо понимала, что нужно сделать в первую очередь. Но сидела рядом, смотрела на него, безжизненно полулежащего, и тряслась от страха. Потом решилась. Если уж взялась помочь, нечего медлить.
Первым делом завязала ему глаза - бинтом. Слишком хорошо знала, что будет, если он только заглянет в мои глаза. Рисковать не хотелось. Знала, как быстро восстанавливается. Завязала не слишком плотно. Бинт тут же пропитался коричневато-жёлтым гноем, и ещё подумалось, что потом повязку будет трудно снимать. Если засохнет. Прилипнет.
Руки бы ему ещё связать. Но я понадеялась, что, если буду действовать осмотрительно, рационально, главное его оружие - глаза - будут ещё закрытыми. А там...
Потом промокнула ему рот и вокруг рта отрезанным бинтом. Если не смотреть на язвы, лицо у него чистое. Наверное, Денис постарался. Вот только почему он не постарался хоть чем-то укрыть его? В одних штанах хаки, на голой земле...
У ножа довольно острый кончик. Я попробовала порезать себе ладонь, но оказалось - это очень больно. Тогда зажмурилась и резанула. Как горячим плеснуло. Ну, ладно. Сделала. Теперь что? Взглянула на спокойное лицо. До сих пор даже не дрогнуло.
Сжала кулак в чашечку, обмакнула в неё пальцы и кровью обмазала Исира рот. Потом приложила порезанную ладонь прямо к его рту. Чувствовала себя прямо-таки добровольной жертвой вампира. И с тревогой всматривалась в лицо: что-нибудь изменилось? Не прольётся ли кровь обратно, сглотнёт ли?
Ничего не происходило. Рука быстро затекла. Пришлось присесть вплотную к нему, одной рукой обнять за плечи, другую, порезанную, держать всё так же, прикоснувшись к его губам, время от времени отпуская и сжимая и разжимая кулак. И все эти - под нескончаемо безнадёжное: "Опоздала..."
Ночь, наверное, перевалила за часа два. Здесь, в сарае, времени не ощущалось. Я начала задрёмывать, совсем уверившись, что держу за плечи и не даю упасть уже мёртвому телу. И плакала - сама того не замечая, и наказывала себя за странную вину, за опоздание - тем, что сидела и не вставала. Вскоре порезанная рука упала, а я даже не заметила. Дасти, как ты там... Никто не придёт к тебе на помощь... Никто...
... Я стояла на краю крыши высокого дома и с сумасшедшим восторгом смотрела во вздыбившееся надо мной звёздное небо. Оно так далеко! Так высоко! И - зовёт!
Подняла руки и легко, почти смеясь, оттолкнулась от крыши. Сердце упало от нырка вниз - и, как с волной, наверх, к ним, сияющим! Переворачиваясь в волнах прохладного воздуха, съезжая с одного потока на другой, раскинув руки, снова и снова взлетала! И знала, что буду летать, что падение всегда перекинется новым взлётом!..
... Дыхание перехватило, когда распахнула ресницы. Еле освещённое тусклой лампочкой помещение убогого сарая мерцало странными искрами - холодно-белыми. Повернула голову набок, на чьё-то присутствие, - и затаилась, стараясь не дёргаться. Исира, уже бескрылый, сидел передо мной, слева, скрестив ноги, коленом упираясь в моё бедро. Он не снял с глаз бинтовой повязки, но держал в руках мою ладонь, с порезом. На ладони крови нет. Вылизал дочиста. Чего же он ждёт сейчас? Такое ощущение, что смотрит, не видя, на меня.
Большой рот скривился в потаённой улыбке.
- Ис-спугалась... - Он склонил голову. - Странно.
- Почему - странно?
- Из-за меня ещё не пугались. Меня - было.
- Тебя - тоже, - призналась я, насторожённо всматриваясь в него. Помнила о крови девственницы.
- Ты боялась - умру.
- Боялась. И не только я. Но ещё боялась, что ты выпьешь меня, как старую ведьму.
- Не-ет... - Он беззвучно рассмеялся. - С тобой не получится.
Необычный разговор. Такого я точно не ожидала. Впечатление, что это чей-то бред, а я в него вломилась. Но Исира... Я смотрела на него и едва сдерживалась от слёз: он выглядел больным и голодным, несмотря на усмешку, растянувшую его рот.
Чуть не вздрогнула: Чёрный Пёс протянул руку, и его пальцы застыли перед моими глазами. Не шевелясь. Улыбка - безумная и слегка удивлённая.
- Горячие глаза... С-старая ведьма не знала, что фениксы питаются не только кровью. Твоё с-сочувствие сладкое-е...
Его рука опустилась от моих глаз, но другой он придерживал мою кисть за запястье. И было непонятно, будет ли он ещё пить мою кровь. Правда и то, что страх перед ним и в самом деле перевешивало сочувствие. "Видел бы он себя! - сердито подумала я, с трудом справляясь, чтобы не зареветь в голос. - Тут не то что сочувствовать, по голове его погладить хочется..." И охнула, когда он быстро склонил голову.
- А ты... погладь. - И будто глянул исподлобья, отчего, вкупе с неизменной улыбкой, его вкрадчивые слова словно хлестнули по сердцу.
- Издеваешься? - Я только начала приходить в себя, беспокойно размышляя, не слишком ли оказалась самоуверенной, решившись помочь этому существу. Но странное освещение, странное впечатление нереальности происходящего всё ещё довлело надо мной. Хотя практичность, обычно присущая мне, начинала возвращаться.
- Не-ет, что ты.
- Хорошо. Поглажу, - решилась я. - Только сначала снимем тебе повязку. Ты... - Я вздохнула, пытаясь совладать с чувствами. - Ты же... не убьёшь меня?
Он промолчал, всё ещё мягко усмехаясь, только ещё ниже склонил голову - чтобы мне было легче разбинтовать. Я насторожённо вынула из витков бинтовой повязки кончик и стала разматывать её. Последний виток упал сам. Несмотря на крепкое желание ни за что не смотреть фениксу в глаза, я не выдержала. Он головы ещё не поднял. Взгляд исподлобья и в самом деле был. Направленный - прямо в мои глаза. "Я сильная! Я выдержу!" Снова улыбнулся. Глаза чёрные, с синими промельками. А должны быть чисто синими. Не до конца выздоровел?
