Непокорная (СИ) - Вариун Юлия

Так вот, смотрю на Брая и понимаю, он проживает далеко уже не первую свою инкарнацию. Иного объяснения у меня нет. Разве что поверить в переселение душ и предположить, что его душа пришла из мира ушедшего далеко в развитии от нашего. Но скорее склоняюсь к теории многократного перерождения.

Вздохнул, прогоняя непрошеные воспоминания. Понимая, что снова утонул в рассуждениях о маленькой человечке и ее чудо-брате. Неприятно чувствовать себя пристрастным. Но я уже привязался к этой парочке. И терять их будет больно. Как с семьей трактирщика. Зачем я привязываюсь к этим скоротечным жизням? Они же… как спички. Вспыхнули и погасли. А мне потом бегай по стране, мсти за них, или просто оплакивай?

Когда Брайтон после нашего боя огорошил меня своим замечанием, о нашей общей слабости… я отстранился. Пытался не встречаться с Дианой. Я хотел понять, как мне будет без ее голоса, без ее споров, без ее кокетливо стреляющих глаз в сторону других мужчин. И вынужден признать, что мне тоскливо. Поэтому я и возвращался раз за разом к ней, стоя невидимой стеной за маленькой фигуркой, впитывая в себя ее эмоции, наслаждаясь ее искренностью, изучая ее настоящую. Зачем? Зачем я все время думаю о ней? Если решил отстраниться?

За тем, что тоскливо без ее смеха, без ее глаз…

Подхватив пару писем, я исчез во вспышке портала, появляясь в спальне Дианы. Рассвет еще не прокрался сквозь плотно зашторенные окна. Но темнота меня никак не стесняет в возможностях.

Девочка спит поверх скомканного одеяла, словно всю ночь сражалась в своих снах с неведомыми чудовищами, а победив, устала и скрутилась в маленький беспокойный комочек. Замерзла, ищет тепла, плотнее сжимаясь в этакую баранку. Ее лицо видно лишь от части. Уткнувшись носом в подушку, Диана что-то невнятно бормочет, возмущенно шевеля губами. Единственная бровка, что видна, негодующе хмурится. Ну, что за человечка такая непокорная! Даже во сне она с кем-то спорит. Я подавил улыбку, заставляя утихнуть эмоции. Чтобы не щемило так сладко в груди, при виде этой майсы.

«Успокойся, дитя, - касаюсь ее лба ладонью, посылая ей спокойствие, развевая неприятный сон, делая его крепче и слаще, - спи…»

Аккуратно вытащил из-под тельца одеяло, укрывая девочку. Совсем замерзла. Руки ледяные. Простая полотняная сорочка не греет. Удовлетворенно отмечая, что не совсем рехнулся. Ибо никакого влечения плоти не чувствую. В груди ноет, да. Но вот касаюсь ее, и слава всем драконьим богам, не вожделею. Чего нельзя сказать о ее повзрослевшей интерпретации на злосчастном портрете.

Оставил на столике рядом с кроватью письма, с пометкой, кому какое. И с сомнением посмотрел на остывшие в камине угли. Холод окутывал помещение незримой вуалью, обозначаясь облачками пара от моего дыхания. Резко испортившаяся погода и нагрянувшее похолодание никак не было предугадано слугами. Артефакты должные поддерживать нужную степень тепла в доме видимо еще не были перезаряжены. Даже одеяла были еще не зимними. Хорошо, что Диана уедет уже утром. В моем замке условия совсем иные.

Подошел к камину и поворошил кочергой угли. Нечего тут уже жечь. Не разгорится. Тогда протянул руку и выпустил на остывшие угли магическое пламя. Без подпитки, оно погаснет спустя несколько часов. Зато майса не будет выстукивать зубами, когда проснется.

- Милорд? – вдруг слышу хриплый со сна голосок, удивляясь, почему она проснулась и, отмахиваясь от дрожи пробежавшей по венам от одного только ее голоса.

- Не бойся, Диана, - подхожу ближе. Пламя в камине весело, но беззвучно заплясало, разгоняя паутину холода, окутавшую спальню. – Я пришел… попрощаться, майса. Не знаю, когда в следующий раз увидимся…

- Ваша светлость не обязаны, - лепечет смущенно девочка, натягивая на себя одеяло повыше под самый подбородок. Я усмехаюсь. – Зачем вам что-то объяснять… вы же… великий дракон…

- За тем, Диана, что ты была права, - смотрю на нее с непонятным чувством в душе. Словно рвется во мне что-то… важное. И нужное. Но, не смотря на боль в груди, я все равно произношу то, что должен. – Мне не надо было заниматься тобой лично. Действительно лучше отдать твое воспитание гувернанткам и учителям.

- А… - хочет что-то спросить она, но я не позволяю. Не надо сейчас никаких споров.

- Тут все написано, Дитя, - особо подчеркиваю ее статус для меня и стучу по конверту на столе. – Я пришел… - на секунду запинаюсь, понимая, что ничем не может быть обосновано мое вторжение в спальню девицы, но все же нахожу слова, - просто попрощаться. Пообещай мне быть хорошей девочкой, не разнесешь мой замок?

- Не могу обещать, - предательски заблестели ее глаза. Я непонимающе нахмурился. Она же хотела отделаться от моего внимания? В любом случае, эта привязанность к человечке становится навязчивой и болезненной. Она делает меня слабым. Благо, мне есть, чем заняться в столице. Раз уж по уверениям Брайтона фаворитка не имеет отношения к покушению, а его словам мне нет резона не доверять, то я должен выяснить, что произошло и, кто пытался убить моего кузена, императора, на минуточку…

Сколько это займет времени, действительно не знаю. Но мне надо это время. Надо забыть маленькую Диану, если придется, я вырву ее из своего сердца. Боль можно заглушить. Женщин много вокруг. Кого не особо боишься испортить.

- Ладно, майса. – Вздыхаю, решая как можно меньше вникать в глубины ее мыслей. Нет, я собираюсь выплыть из них и никогда не приближаться даже к кромке этого соблазна. – Слушайся брата…

- До встречи, - грустный возглас догнал меня уже, когда я исчезал во вспышке портала.

- Не скорой встречи, Диана… - шепчу сам себе, направляясь к Брайтону. – Не скорой…

Часть вторая. Герцогство Рикарди.

 Глава 28

Волны рокочуще гремели, ударяясь об скалы, остервенело вгрызаясь в песчаные берега и обдавая солеными брызгами лицо. Перекатывались белые кучерявы барашки, завораживая, оставаясь на холодных песках живой пеной…

Ветер ледяными порывами бил, норовя снести жалких человечков, сбить с ног, швырнуть на высокие скалы, убивая, размазывая безжизненными пятнами по бездушной породе, чтобы море могло принять в свою колыбель новые души, утащить волнами в глубины и навсегда сковать изломанные тела, придавить толщей воды…

Ужасные по своей мощи и ярости… две стихии лютовали, гранича друг с другом, и… завораживали… манили… хотелось расправить несуществующие крылья и бесноваться вместе с ветром, хотелось скинуть одежды и бесстыжей голой русалкой бросится в коварные черные воды…

- Замерзнешь, Ди, - стоящи за моей спиной брат, закрывал меня от ветра, не позволяя стихии меня опрокинуть. – Пойдем, зачем покинула замок?

Я лишь киваю, молча, вдыхая глубже соленый воздух, вытирая с лица брызги, редко долетающие до меня. Над бушующим черно-белым безумием нависли тяжелые свинцовые тучи, обещающие к разыгравшемуся шторму еще и дождь… безумно страшно… и невозможно красиво…

- Пойдем, - преодолевая мое слабое сопротивление, больше похожее просто на ступор, Брайтон утаскивает меня с невысокого скалистого выступа над морем. – Сейчас не лучшее время любоваться природой…

Брат подсаживает меня на своего жеребца, каким разжился с подачи его светлости, и рывком запрыгивает, усаживается рядом. Конь без седла. Торопился Брай. Я пристыжено молчала. Наверное, со стороны, кажется, что я убежала… но это не так. Я бы вернулась. Просто… тут такая красота завораживающая… мне безумно понравилось герцогство. Замок оказался просто мечтой! Не девичьей конечно, ну так у меня всегда были мечты неправильные.

А эта грохочущая стихия… я влюбилась в эту картину еще по дороге, когда мы только подъезжали к вотчине великого дракона. Помню еще… грустила безмерно, но милорд Дэкер не изволил возвращаться домой, а развернул свои крылья в сторону столицы. Может быть… может быть, в сердце и не грустилось бы так… укати он просто по делам. Но… крылатая ящерица решила попрощаться перед уходом.