Все поужинали в переполненном восторженными зрителями шоу баре и разошлись по местам ночевки. Томас отправился к шатру Мии. Заглянул, выругался. Ведь шла сюда, сопровождаемая Роузи. Куда ее понесло?
Он вздохнул с облегчением, когда увидел Мию, бодро шагающую к шатру. Она подошла и заглянула ему в глаза. У Томаса зашлось лихим стуком сердце. Миа помолчала и спросила:
— Ты говорил Айви, что тебе нравится другая девушка.
— Да, — выдохнул Том.
— Не Ванесса?
— Еще не хватало, хренеть-борзеть! — Кавендиш хмыкнул, вложив в этот звук все презрение к подружке мэра.
Томас был не в силах оторвать взгляд от лица Мии. Та задумчиво повела глазами.
— Насколько сильно она тебе нравится, та девушка?
Томас прокашлял неожиданную хрипотцу:
— С ума по ней схожу.
Миа зарделась.
— Но ведь ты так мало ее знаешь. Разве это возможно?
— Люди с первого взгляда влюбляются. А мы с ней больше месяца знакомы.
— И все же?
— Это легко проверить. Спроси, на что я готов ради нее?
Девушка покраснела еще больше, послушно повторила:
— На что ты готов ради нее?
— На все. Если я кого-то полюбил, то буду рядом: защищать, охранять… верить.
— И влюбчивый шотландский дедушка тут совершенно не при чем? — она лукаво посмотрела на него, наклонив голову набок.
— Это тебе Эл разболтал? При чем. Он любил всех своих жен. Я тут тоже вообще-то в ближайшее время собираюсь жениться на девушке, которую люблю, — заметил Томас.
— Да? — «удивилась» Миа. — И первая брачная ночь будет?
— Естественно. В лучшей тарелочке… отеле, то бишь. И свадебное путешествие состоится.
— А до этого…?
— А до этого ни-ни.
Кавендиш сделал нарочито суровое лицо, в груди у него болезненно сжалось: что она скажет, когда узнает? Но неужели он не заслужил хоть немного счастья? Что за допрос она устроила? Отчего так к нему переменилась? Неважно. Он рад. Сил нет быть рядом, не в силах сказать, как она ему стала дорога.
— Спроси теперь, на что она готова ради тебя.
— На что? — повторил Кавендиш, чувствуя, как кровь ускоряется по жилам.
— На многое. Она не сможет вернуться к прошлой жизни, потому что полюбила киборга, — серьезно сообщила Миа, шагая ближе и заглядывая ему в глаза. Близко, очень близко. — Ей-то все равно, а тем, кто вокруг нее — нет. И этой девушке придется расстаться с тем, что ей дорого — с прежним образом жизни, с маленькой мечтой. Но она готова. Поэтому пусть свадебное путешествие продлится как можно дольше и закончится как можно дальше.
— Замётано.
— А теперь спать, — Миа зевнула. — Не заходи пока, я в душ и… там еще кое-куда.
Томас вошел в шатер через сорок минут. Сердце опять отплясывало, перепутав грудную клетку с танцполом. Но Миа спала. Он сразу понял, что она спит, не притворяется. Как понял, непонятно. Как в тот раз, на яхте. Как понимал, что она прячет злость за каменным выражением лица… или боится, веселясь и шаля. Он взял ее за руку. Чтобы плохие сны отступили. Чтобы и ему было не так страшно.
5. Любовь и миражи
Миа
Этот Ксав… Я загадала: решится ко мне подкатить — значит, все эти ощущения у лотка с сумками я не насочиняла, значит, и с Томасом все правда. Ведь мало ли что мне там привиделось! Может, этот Гренар со змеиными глазами тогда шел за мной, просто потому что ему было в ту же сторону. Может, Томас просто любит целоваться! Мне нужен был совет.
Сразу после ужина я побежала к шатру Роузи и ворвалась туда со словами:
— Я все чувствую!
Роузи быстро отвернулась. Руки ее метнулись к вязанию, лежащему на кровати. Что-то новенькое, из местной пряжи, я видела такую на ярмарке.
— Ой, Роузи, ты плакала? У тебя глаза красные.
— Нет, — буркнула киборгша, наклоняясь над вязанием. — Кажется, у меня аллергия на местную растительность.
Ну аллергия так аллергия. На столике у кровати действительно стоял букет полевых цветов.
— Мистер Джуроу подарил? Какая прелесть! Слушай, если выбрать местные сухостои, то остальное — земные виды. Вон цикорий… и дикая ромашка…
— Я разберусь. Сядь, — велела мне Роузи. — Что ты там чувствуешь?
Я села и принялась объяснять.
— Понимаешь, он как открытая книга! Не весь, мысли-то я читать не умею! Зато чувствую его тревогу, восторг… Это так увлекательно! Я не концерт сегодня слушала, а Томаса. И когда его чувства направлены на меня, это какой-то… вау, — договорила я намного тише.
— Я не эмпат, а прекрасно вижу, какие такие чувства у него на тебя направлены, — проворчала Роузи, склонившись над вязанием.
— А я сомневалась. Я ведь в детстве была страшной выдумщицей. То рассказывала, что умею перелетать с места на место за один миг, то придумывала себе каких-то фантастических питомцев. Надо мной в первом приюте все смеялись. Видела мои воспоминания? Боюсь, часть из них — выдумка. А потом все эти торс-прыжки и ощущения. В первом, по-моему, все же виноват Кью, реагирующий на мои эмоции, а второе… вдруг я насочиняла? И никакой я не вибрант. И выдаю фантазии за реальность. Или Огурчик создавал иллюзии, заметив мой интерес к Тому.
— В сериале «Между нами мегапарсеки» существо, похожее на кактус, балует героев миражами, — задумчиво отметила Роузи.
— Вот видишь! Я могла просто влюбиться в Томаса, а остальное вообразить. Он такой… сильный, смелый, уравновешенный, сдержанный. Ему больно, а он терпит. Он Айви спас, она рассказывала — как настоящий мужчина принял на себя все решения. Даже Итиро его уважает! А этот Ксав… я без Кью все поняла! Я эмпат, а Том…
Роузи отложила вязание, сложила руки на коленях и вздохнула:
— Мне приятно, что я стала твоим конфидентом и верчусь в самом центре центрифуги под названием «любовные переживании Мии Лейнер», но скажи мне, детка, почему вы с Томасом еще не вместе? Какая разница, эмпат ты или нет, если можно просто подойти и спросить?
— Как?!
— Ртом.
— А если он скажет «нет»?!
— Принять к сведению и жить дальше.
— С разбитым сердцем?
— Не все сказки заканчиваются свадьбами, Миа Лейнер.
— Я-то думала, ты романтичная особа… с твоими-то сериалами, — проныла я. — Вот ты сама когда-нибудь такое спрашивала?
— Да.
— И что он сказал?
— «Нет».
— Видишь?! Вот видишь?!
— И я все еще жива. Я получила адекватный ответ. В моей ситуации это был лучший ответ. Мне указали на мое место, и теперь я понимаю, что не была создана для такого человека. Я просто неправильно оценила ситуацию. Если бы он принял мои чувства, это принесло бы страдания нам обоим.
— Скажи еще, он над тобой посмеялся, а ты и это съела!
— Нет. Он был вежлив и… немного расстроен. Начни он надо мной смеяться, я бы выбила ему все зубы. Но это не такой человек, и я это знала. Томас тоже не такой, они чем-то похожи. Благородство не оцифруешь, оно или есть, или его нет.
— Вот прямо по полочкам разложила, — уныло прокомментировала я слова киборгши.
— Но ты-то за этим сюда и приходишь, верно? Миа, еще несколько лет назад я была ходячим компьютером. Уж в чем в чем, а в логике мне равных нет. Ты идешь?
— Иду, — буркнула я.
У выхода из шатра меня вдруг осенило:
— Это был Меркьюри Клайв? Тот человек, что сказал «нет».
— Да, — помедлив, ответила Роузи. — Как ты догадалась?
— Ты всегда краснеешь, когда говоришь о нем.
— Надо же. Не замечала. В той, прошлой жизни… — Роузи замешкалась, подбирая слова. Глаза ее заледенели. — Меня готовили к другому… виду деятельности. Осознав себя, я решилась на побег. Профессор Клайв помог мне — он попросту меня выкупил, — взгляд киборгши снова смягчился. — Для того, чтобы отвести от себя все подозрения, я несколько лет проработала у него экономкой. Он также помог мне с отелем. Мы до сих пор друзья.
— Дурак человек, — буркнула я. — Без сердца.
— Миа, — строго сказала Роузи. — Ты плохо знаешь меня. Ты плохо знаешь Меркьюри. Он… особенный. Он из другого мира. И у нас все хорошо. Иди.
