Куинн скрестил руки на груди.
— Почему? Потому что так думает Йен?
— Отчасти поэтому. Другая причина в том, что я не помню, что случилось ранее. Я помню, что Чарли схватил меня, и я знаю, что я была не в восторге от этого. Я помню рев Йена. А затем, провал и потом я вижу себя с раненой рукой.
— Возможно, это из-за травмы. Йен причинил тебе боль, — предположил Лукан.
Даниэль покачала головой.
— Как я уже говорила Айле и Соне, у Йена было много возможностей причинить мне вред, когда мы были вдвоем. Но он никогда этого не делал. Да, я видела его борьбу с богом, но ему всегда удавалось подчинить его. Это было нелегко, но Йен делал это.
Фэллон вздохнул, его бледно-зеленые глаза пристально смотрели на Даниэль.
— У нас было несколько новых людей, пришедших в замок.
— Да. И я одна из них, — сказала Дани.
Лукан нахмурил брови.
— Не думаешь ли ты, что мы сомневаемся в тебе?
— Я бы не ожидала меньшего. Вы защищаете свою семью. Я понимаю, что вы приветствуете Друидов и Воителей в стенах замка, но с Декланом и Дейдре вы должны быть осторожны со всеми.
— Она говорит как Кара, — пробормотал Лукан.
Фэллон кивнул.
— Ларена говорит тоже самое.
Даниэль хотела рассказать им о ключе, она так отчаянно хотела вручить им его, но как только она сунула руку в карман, чтобы достать ключ, он закричал "НЕТ!" снова и снова в ее голове. Она не могла отдать им ключ, но она могла рассказать братьям немного о том, почему она была здесь.
— Я пришла сюда, потому что я был послана, чтобы помочь вам.
— Как? — спросил Куинн.
— Я пока не могу сказать, — Даниэль ждала, что Айла или Соня что-то скажут, но оба Друида хранили молчание.
— Как мы можем доверять тебе, если ты не рассказываешь нам всего? — спросил Фэллон.
— Ты не можешь. Но и я не могу рассказать, потому что в замке что-то происходит.
Лукан начал ходить.
— Это не то, что нам сейчас нужно, Фэллон. Мы получили Дейдре и Деклана, и вот теперь — это.
— Список подозрительных людей может быть сужен до нескольких, — сказала Соня.
Айла взглянула на Дани и кивнула.
— Да. Чарли, Кирстин, Дани и Йен.
— Не Йен, — произнес тихо Куинн, но его голос был уверенным.
Фэллон повернулся к брату.
— Йена не было долгое время. Мы не знаем, добралась до него Дейдре или нет.
— Это, я считаю, еще одна причина, по которой он закрылся в подземелье, — заключил Лукан.
— И куда вы должны посадить меня, — сказала Даниэль.
Фэллон покачал головой.
— Ни за что. Йен оторвет мне голову, если я сделаю это.
— Вы меня не знаете, — возразила она. — Необходимо принять меры предосторожности.
Айла встала рядом с Даниэль.
— Что насчет Чарли? Он сказал нам, что контролирует ветер, но мы никогда не проверяли это.
— Самое время начать, — сказал Куинн.
Соня подошла с другой стороны к Даниэль.
— Между тем, мы будем держать Дани и Кирстин с нами. С помощью всех Друидов, мы сможем определить, являются ли они угрозой.
Казалось, все было улажено, но Даниэль еще не получила то, что хотела.
— Сначала, я хочу увидеть Йена.
Лукан прекратил свою беготню и провел рукой по лицу, когда повернулся к ней спиной. Куинн не встретился с ней глазами, но по тому, как он сжал и разжал кулаки, Дани поняла, что он не знал, как реагировать. В итоге Фэллон ответил.
— Не сейчас. Я позволю тебе увидеть его завтра.
Завтра. Даниэль будет ждать до тех пор, даже если это убьет ее. И она не могла представить себе, что там переживал Йен. Он никогда подробно не рассказывал о его пребывании в Керн Тул, но Маркейл рассказывала Даниэль историю о том, как она, и Куинн встретились. Слова Маркейл рисовали яркие, страшные картины того, какой была жизнь Йена в Яме. Описания пыток Йена по приказу Дейдре и того, как Дункан чувствовал каждый удар плетью до тех пор, пока Маркейл не забрала боль, заставило сжаться сердце Дани. Находясь в одиночестве в темном подземелье, Йен может быть захвачен этими воспоминаниями. Даниэль осознавала это также как и свою причастность к этому новому миру магии и Воителей.
— Не позволяйте ему быть в одиночестве, — сказала Дани.
Куинн встретил ее взгляд.
— Не позволю.
— Спасибо.
Соня потянула Даниэль, и, не произнеся ни слова, она согласилась, чтобы Соня и Айла отвели ее обратно, вверх по лестнице, в комнату, которую она делила с Йеном. Дверь закрылась за Даниэль с мягким стуком, но ей показалось, что это прозвучало также громко, как звон церковных колоколов в Инвернессе.
— Куинн присмотрит за Йеном, — сказала Айла.
Дани оглянулась через плечо, и увидела, что в комнате были только она и Айла.
— Ты не возражаешь, если Хейден будет находиться поблизости?
— Вовсе нет. Однако я знаю, что он сделает все от него зависящее, чтобы я не смогла его увидеть.
Даниэль подошла к камину и подбросила дров в давно погасший огонь. Она попыталась разжечь его снова, обдумывая все случившееся с ней. Когда огонь затрещал и разгорелся, Даниэль придвинула поближе кресло и постучала пальцами по дереву.
— Я не могу просто сидеть и ждать.
— Я не думаю, что тебе придется долго ждать, — сказала Айла. — Соня пошла рассказать другим женщинам, за исключением Кирстин, что происходит. Мы все очень близки, Дани. Мы найдем, того кто несет ответственность за беспорядки в замке.
Даниэль потрогала ключс внешней стороны кармана джинсов.
— А что, если это я?
— Это дело рук Дейдре, — сказала Ларена, пока вышагивала взад-вперед по маленькой кухне, где Фэллон, Куинн, Маркейл, Лукан и Кара наблюдали, как она злилась из-за Малкольма.
— Несомненно, — пробормотала Кара.
Ларена остановилась перед Фэллоном.
— Мы должны найти Малкольма и остановить его, прежде чем он убьет этих детей. Если он убьет этих невинных…
— Я знаю, — сказал Фэллон и обнял ее.
Ларена прижалась к нему. С тех пор, как она увидела имя Монро в свитке, она поняла, что в Малкольме находится бог. Она должна была сказать ему, но решила защитить его. Все это привело к тому, что он ушел из замка прямо в руки Дейдре. Слезы навернулись на глаза, когда Ларена вспомнила Малкольма на острове Эгг. Она почти не узнала своего любимого кузена. И не потому что он был в обличье Воителя с темно-бордовой кожей его бога. А потому что мертвые голубые глаза Малкольма пугали ее.
— Если мы отправимся искать Малкольма, то нам придется оставить замок, — сказал Куинн.
Ларена подняла голову.
— Нам надо позаботиться обо всем. Если то, что сказала Дани правда, тогда один из вновь прибывших виновен в колебаниях, как они это назвали.
