Бен покачал головой и показал вверх, в сторону спальни, улыбаясь так, что кровь Джейсона быстрее заструилась по венам.
— Тебе не нужно спрашивать меня дважды.
Джейсон потянулся к шару и кружке с остывшим кофе, но резко остановился, когда Бен замер совершенно неподвижно, широко раскрыв глаза и глядя мимо Джейсона в сторону подъездной дорожки. Он показывал пальцем.
— Что такое? — спросил Джейсон, поворачиваясь, чтобы посмотреть.
Причина тревоги Бена мгновенно стала очевидной: они были не одни. Фотограф с пугающе длинными линзами присел за деревом, примерно посередине подъездной дорожки.
— Черт! — выругался Джейсон.
Осознав, что его заметили, фотограф тут же развернулся и рванул к дороге.
Как долго он там пробыл? И что именно он видел? Он находился достаточно далеко, и Джейсону казалось, что он не должен был расслышать его слова. И все же…
Он подумывал закричать или вызвать шерифа, но что толку? Фотографии уже были сделаны. И соблазн подняться наверх с Беном все еще маячил в его голове.
— Ну и к черту, — пробормотал он.
Он взял снежный шар и Бена и пошел внутрь. Наверх, в спальню. Он больше не тратил время на мысли о фотографе. С его точки зрения, они с Беном были единственными людьми, оставшимися на свете. И он не мог вообразить ничего лучше.
Глава 16
Через два дня, 24 декабря, StarWatch обрушил весь мир Джейсона.
Начиналось все довольно безобидно. Натали позвонила и сообщила, что таблоид посвятил двухстраничный разворот истории о том, как ДжейУок преследовал кого-то невидимого в лесу, а потом провел почти час, стоя коленями на снегу и разговаривая с пустотой. Преувеличение. Джейсон предположил, что прошло от силы минут десять. Но бесполезно было спорить с массой фотографий, которые они опубликовали вместе со статьей.
StarWatch также заявил, что они пытались связаться с ДжейУоком и его агентом, но те отказались комментировать.
— Они не звонили ни разу, — заверила его Натали. — Но теперь я получаю звонки от других таблоидов. Что ты хочешь, чтобы я сказала?
Он сидел на диване рядом с Беном и смотрел «Эту замечательную жизнь». Бен так увлекся фильмом, что даже не заметил, что Джейсон говорит по телефону.
— Скажи им, что я репетировал роль.
— Хорошая идея, — она остановилась, и Джейсон ждал, зная, что дальше последует что-то еще. — К слову о ролях…
— Я соглашусь на роль.
Последовало несколько секунд молчания, пока она переваривала это.
— Мы говорим о «Кошмаре в Летнем Лагере 4»? Ты хочешь сказать, что возьмешься за роль?
— Именно это я и говорю. И если у тебя есть еще что-то на примете, шли мне. Я еще не решил, сколько ролей возьму, но… не знаю. Думаю, может, я готов снова работать.
— Это изумительно! Я могу прислать тебе дюжину сценариев к концу недели. Тебе хочется чего-нибудь конкретного?
Джейсон глянул на Бена, который завороженно смотрел в телевизор.
— Без ужасов. Давай сделаем что-нибудь счастливое. Комедию или романтику. Пусть даже небольшая роль. Это необязательно должно быть что-то крупное.
— Займусь этим немедленно.
Джейсон отключился, пребывая в хорошем настроении. Больше работы означало больше мест для посещения, больше новых впечатлений для Бена. А что касается актерской игры, может, ему просто надо было посмотреть на это с новой точки зрения. В конце концов, ему не нужно завоевывать мир. Ему не нужны блокбастеры или Оскары. Ему всего-то надо сделать Бена счастливым. И если для этого придется сняться в парочке фильмов, так тому и быть.
К сожалению, второй звонок в тот день прошел не так хорошо. Телефон зазвонил во второй половине дня.
— Какого хера, Джейсон? — выпалил Дилан. — Какого… то есть… Как… Что… Господи Иисусе, эти фотки!
— Вау. Ты не совсем лишился дара речи, но это самое близкое, что у тебя бывает, да?
— Это не смешно!
— Ты расстроен из-за статьи в StarWatch? Это ерунда. Ты же знаешь, какие они. Это все дерьмо, и фотки совершенно выдраны из контекста.
Он ждал, слушая медленное, размеренное дыхание на другом конце линии. Дилан был разъярен, это очевидно, но изо всех сил старался это скрыть.
— Я видел шар.
Джейсон выругался про себя. StarWatch не делал на этом акцента, но естественно, Дилан заметил шар на ступенях веранды.
— Это не то, что ты думаешь.
— Ты мне соврал.
— Да, — сказал Джейсон, оттолкнувшись от дивана. Он не хотел вести этот разговор там, где его слышал Бен, даже если Бен не обращал внимания. — Я соврал тебе, — признался он, выйдя с телефоном в кухню. — Я не уничтожил шар, но я и не сошел с ума.
— Тогда ты проделываешь чертовски хорошую работу, притворяясь сумасшедшим.
Джейсон прислонился к кухонному шкафчику, накрыв ладонью глаза и пытаясь придумать, что сказать.
— Никакие мои слова тебя не убедят, я знаю. Но я в порядке.
— Может, ты и в порядке, но я хотел бы увидеть своими глазами. Я приеду.
— Я бы предпочел, чтобы ты этого не делал.
— Брось, Джейсон. Это на тебя не похоже. Ты не можешь винить меня в том, что я беспокоюсь.
— Тебе не надо беспокоиться. Тебе не надо тревожиться за меня. Вообще-то… — ком встал в его горле, но он подавил это ощущение, внезапно поняв, что ему нужно сделать. — Тебе вообще никогда больше не надо обо мне беспокоиться, ясно? Я сам могу о себе позаботиться. Так что прекрати суетиться. Прекрати притворяться, будто тебе есть до меня дело, когда мы оба знаем, что это не так. Оставайся в Голливуде. Возвращайся к тому, кого ты там трахаешь на этой неделе, и оставь меня в покое.
Слова повисли в воздухе, эхом раздаваясь на линии. Дилану потребовалось несколько секунд, чтобы ответить.
— Я всегда заботился о тебе. Ты это знаешь.
«Недостаточно». Этот незваный ответ так и просился слететь с губ, но Джейсон остановил себя, прикусив кончик языка и поражаясь горечи и печали, которые его переполнили.
— Джейсон, — сказал Дилан, и теперь вся злость ушла. Теперь он умолял. — Давай уедем куда-нибудь вместе, ладно? Я прямо сейчас забронирую билеты на самолет. Куда угодно, куда тебе захочется. Лас-Вегас, или Новый Орлеан, или Мехико? Может, Канкун?
— Нет.
— Мы сто раз говорили о Белизе. Думаю, нам стоит поехать. Мы вместе встретим Рождество на пляже, и ты почувствуешь себя намного лучше, я обещаю. Я все исправлю. Пожалуйста. Я заглажу вину. Просто скажи, что поедешь со мной.
— Я не могу. Не сегодня, Дилан. И никогда, — ком в горле поднялся выше. Слезы безудержно катились по щекам, но теперь он видел, что это единственный выход. Существовал лишь один способ сделать так, чтобы Дилан больше никогда не вмешивался. — Я десять лет ждал тебя. Десять лет смотрел, как ты трахаешь всех в Голливуде направо и налево, как дурак ждал тех ночей, когда ты решишь, что снова настала моя очередь. Я люблю тебя. Боже, я так сильно люблю тебя, что едва помню время, когда я тебя не любил. Но теперь я должен это отпустить. Я должен двигаться дальше.
— Нет. Послушай меня…
— Может, тебе все равно, а может и нет. Это неважно. Важно то, что… — он сделал глубокий вдох, вытирая слезы с лица и делая все возможное, чтобы сдержать дрожь в голосе. — Хватит с меня.
— Джейсон, — сказал Дилан едва слышным шепотом. Возможно, он тоже плакал. — Дорогой, пожалуйста, остановись. Если ты просто выслушаешь меня…
— Счастливого Рождества, — выдавил Джейсон. — Прощай.
Он еще какое-то время прятался на кухне, уткнувшись лицом в ладони и твердя себе, что поступил правильно. И все же он не мог поверить в то, как это было больно. Нет, он не любил Дилана так, как раньше. Его чувства к Бену затмили все, что он когда-либо испытывал к Дилану. И все же Дилан был его другом.
Его единственным другом, помимо Бена.
Он говорил себе, что это неважно. Он заведет новых друзей и в конечном счете помирится с Диланом.
Наверное.
И все же после всего, что он сказал, ничто и никогда не будет прежним. Если бы только Дилан поверил ему, а не загонял в этот угол, где прекращение их дружбы казалось единственным вариантом… но теперь бессмысленно задумываться над этим. У него был Бен. Это единственное, что важно. Он защитил их секрет.
