слезы Зельду, и смотрел на меня с неодобрением.
— И не собираюсь.
— Ана, Абразам Арварзен сказал, что зайдет, когда ты очнешься, он тоже переживает, и у него для тебя есть тоже информация о произошедшем.
— Хорошо. Но может все-таки мне сначала попробовать встать на ноги? А то я не чувствую себя способной принимать гостей.
— Может тебе покушать? Давай я принесу? — Зельда всполошилась и уже ринулась было бежать, но я ее остановила.
— Зельдочка, может только кашки, и то немного. — И я постаралась улыбнуться.
— Конечно, как скажешь. — И Зельда убежала на кухню.
— Зима, передай Абразаму, что я пришла в себя, но вот может я сама приду к нему? Скажем через неделю? Или две?
— Хорошо, Ана, я передам. Отдыхай. — И Зима тоже вышел.
— Ну и перепугала ты всех, Ана. Зима и Зельда чуть с ума не сошли за этот месяц. Мы все жутко боялись, что ты не справишься. И только уверенность Абразама вселяла в нас надежду. — Сара взяла меня за руку и сжала.
— Я же не знала. Ты же сама сказала, что все пошло не по плану.
— Ана, есть еще кое-что. Зима рассказал, что император Иврар объявил тебя в розыск.
— В розыск? Как преступницу? Он с ума сошел?
— Нет. Успокойся. Никто не говорил о преступнице. Просто в розыск. Всем полицейским и внутренним войскам дано твое описание. Согласись беловолосых жриц небольшого роста в столице немного. Да и цвет твоих волос больно приметный. — И Сара снова сжала мою ладонь.
— Тебе не кажется, что он поздно спохватился? — Я удовлетворенно улыбнулась.
— Ана, он император. Тебе это не о чем не говорит? Он руководит службой внутренней безопасности и ему подчиняется вся полиция империи. По-прежнему никаких вариантов? — В голосе Сары послышался сарказм.
— Я должна испугаться?
— Ну не мешало бы хотя бы отнестись к этому серьезно. Зима рассказал, что после той ночи с разрыва магической клятвы император Иврар сам не свой. Он не ночует во дворце, все время проводит в министерстве или в главном полицейском управлении. Ана, я думаю, что он был уверен, что ты сама к нему придешь, когда нужно будет снимать пояс, и он не ожидал, что ты решишься на разрыв клятвы. — В голосе Сары звучала тревога.
— Сара, он же сам сказал, что я единственная высшая жрица в империи. Ты же помнишь?
— Да, говорил, но…
— Сара. Я очень важна для империи, к тому же есть еще тайна старых храмов, про нее я никому не рассказывала, и сейчас тоже не хочу втягивать в эту историю ни тебя, ни Зиму с Зельдой. Но поверь, это серьезно. Поэтому я не удивлена, что он бросил на мои поиски всех, кого можно.
— И что ты будешь делать? — Сара грустно на меня посмотрела.
— Пока не знаю. Даже если я и вернусь во дворец, то только на моих условиях. Я теперь свободна и нужна им. Они захотят добровольного сотрудничества, я уверена. Так что не думаю, что стоит бояться. А вот подумать есть над чем.
— Но, Ана. Про него всякое говорят. Кто-то восхищается, а кто-то рассказывает о его жестокости. И ведь он же знает твою слабость?
— Слабость? Ты же говорила, что я сильная? — Я улыбнулась, попытавшись пошутить, но Сара шутку не подхватила.
— Ана, эту слабость знают все. Ты не дашь погибнуть своим друзьям, а за Петера всю столицу разнесешь. Ты ведь им тогда на площади не дала погибнуть? И три дня потом была беззащитна, но решила помочь, хотя уже знала, что сбежишь и, по сути, не должна была?
— Ты права, Сара. Значит, сделаем так, чтобы про них не узнали. И мне действительно нужно встретиться с Абразамом. Раз я в розыске, то встреча с ним становится первоочередной. Как только смогу встать сразу к нему. У меня к нему опять просьба. Как думаешь, не откажет?
— Он очень переживает за тебя и жалеет, что подверг такой опасности, поддавшись своему любопытству. Так что может и помочь, опять, — сказала Сара и наконец, улыбнулась.
— Значит, набираюсь сил, и начинаем действовать. Ты же со мной? — И я снова пожала Саре руку.
— Я то с тобой. Всегда. Только давай ты сначала вес наберешь, а то опять на скелет похожа. Так что пойду, поищу Зельду на кухне, а потом спать.
Меня накормили кашей и напоили фирменным киселем, способствующем набору веса. Потом прибежали дети, и Петер долго рассказывал новости, которые случились, пока мама спала. Он многому научился и теперь он больше не хочет быть воином, а хочет быть собирателем сокровищ. Мы весело смеялись, но потом Зельда решительно погнала всех спать, заявив, что мне нужно накопить сил. Я спала и не чувствовала страха или беспокойства. Я была свободна, со мной были мои друзья и сын, что еще нужно? Возможно, только что бы приснились штормовые глаза?
Глава 16. Да прибудет с тобой сила
Седина вступает в бороду
А ложь в три короба
И дорога вольная
А я в плену.
Презумпция невменяемости «Четыре стены»
Еще целых две недели меня не выпускали из постели. Это было лишнее, но домашние твердо уверились, что иначе я не поправлюсь и вес не наберу, потому как стоит мне встать, и я снова попаду в опасные и драматичные приключения. Всю третью и четвертую неделю меня кормили на убой и не выпускали из дома, только в сад разрешали спуститься. В результате к Абразаму Арварзену я стала собираться только через два месяца после разрыва магической клятвы. Встречу нам назначили на вечер, но это было оправдано, поиски высшей жрицы в столице не утихали.
После снятия пояса, артефакт, который сделал специально для меня Зима, перестал работать эффективно. Теперь он, к сожалению, указывал, что я жрица, но скрывал мой уровень. Я была низшая жрица света, а они в столице все же встречались, хоть и были редкостью. Абразам встретил нас в уже знакомой гостиной. На этот раз в руках у него была традиционная кружка с элем. После обмена приветствиями нас с Зимой усадили в кресла у камина, и принялись расспрашивать о моем самочувствии, об ощущениях после разрыва клятвы. Я постаралась описать все как можно подробнее, удовлетворяя его любопытство исследователя и артефактора. Наконец Абразам задумчиво произнес.
— Я чувствую себя несколько виноватым. Я должен был предвидеть такую реакцию и отговорить тебя от этой затеи. Но теперь уж ничего не поделаешь, что
