старалась не расплакаться.
- Я не допущу этого, - ответила она. - Алкмена ещё слишком молода, она не должна умереть.
- Милая, я думаю, нам стоит послушаться Афину... - начал говорить полководец, но замолчал, увидев решительный взгляд жены. Спорить с ней было бесполезно.
Конечно, он тоже очень любил сестру и всем сердцем желал, чтобы она продолжала жить... но Афина совершенно чётко приказала не вмешиваться, и ослушаться её, значит навлечь гнев богов.
- Максим, как ты так можешь говорить? - уже сквозь слёзы спросила она. - Конечно, не мне решать, кому жить, а кому умереть, но я сделаю всё возможное, чтобы спасти её. Понимаешь? Всё!
Спустя четыре дня
- Малыш, просыпайся, - сквозь сон услышала Лина голос мужа и недовольно сморщилась. Открыла один глаз, убедилась в отсутствии солнца, и тут же его закрыла обратно.
- Ещё темно же, - пробурчала она, кутаясь в одеяло.
- Лина, сегодня свадьба у Тиграна, ты забыла?
- Свадьба? Ах да... точно... - ответила она, нехотя перевернулась на спину и посмотрела на Максимилиана, грозно нависающего над ней. Он всем своим видом показывал, что недоволен сонливостью жены.
Лина глубоко вздохнула, собрала всю силу воли в кулак и поднялась с кровати. Спать хотелось невыносимо, и глаза отказывались открываться. Вчера она опять легла только ночью, весь день проведя с главным лекарем Афин - Алеем, а четыре часа сна явно было недостаточно, чтобы организм остался доволен. Но прохладная ароматная вода в купальне должна всё исправить.
Лекарь, которому на вид было чуть больше пятидесяти, и с длинной, нехарактерной для греков бородой был удивительно умным и мудрым человеком, он быстро понял, что от него хотела жена царя, хотя объясняла она ему суть проблемы довольно скомкано. Говорить всего, что она знала, было нельзя, и поэтому отделывалась общими фразами - Алкмена беременна двойней, она пока не знает, но роды будут сложными и вполне возможно она умрёт, и за семь с половиной месяцев нужно научиться делать операцию кесарево сечения. Узнав о чём идёт речь, лекарь авторитетно заявлял что это невозможно, но увидев шрам на животе Лины, начал внимать всему, что говорила эта удивительная женщина.
Они вместе четыре дня, не поднимая головы, просидели за книгами, изучая медицинскую литературу, привезённую из другого мира, и искали способ, как можно провести подобную операцию в условиях древнего мира. За это время Афина появилась два раза и очень настойчиво требовала прекратить научные изыскания, но Лина не послушалась, за что богиня забрала у них всю медицинскую литературу.
Алей очень удивился внезапному исчезновению их трудов и даже хотел обратиться к царю с докладом, что вот мол, во дворце ходят воры, но Лина его остановила, сказав, что знает, где они, и, к сожалению, им придётся в дальнейшем работать без них. Но хуже всего было то, что на днях они с мужем отправлялись покорять Рим, и оставалось надеяться, что Алей будет продолжать трудиться и найдёт способ провести эту операцию.
- Лина, почему ты меня не позвала? - произнесла Дианта, прерывая размышления девушки, нежившейся в воде.
- Я безрукая что ли? - улыбнулась Лина. - В купальню сходить я могу и сама. Расскажи мне лучше, как там Зоя? Переживает?
- Чтобы Зоя переживала? - засмеялась Дианта. - Нет, она вчера весь день носилась по дому и злилась, почему время движется так медленно.
- Она смешная, - улыбнулась Лина, радуясь за друга, и тому, что они наконец-то определились с масштабами свадьбы и, как она и думала, Тигран победил. Хотя до последнего казалось, что Зоя добьётся своего, и они тихо оформят отношения в суде и на этом всё закончится. Но когда взволнованная невеста в очередной раз кричала, что будет или так как она хочет, или свадьба отменяется, Тигран совершенно неожиданно сказал, что он согласен на отмену. И тогда Зоя очень быстро поменяла решение и была согласна на всё, а потом ещё очень долго просила прощения у обиженного генерала.
- А Максимилиан где? Ему разве не нужно в купальню и вообще собираться? - спросила Лина, выходя из воды.
- Так он уже собрался давно...
- Да? - спросила она, вспоминая, что Максимилиан действительно был одет, когда будил её. - Ой, Ди, давай быстрей, - тут же добавила Лина, на что служанка только улыбнулась.
Дианта помогла надеть Лине традиционный длинный хитон, красиво задрапировала складки на безупречно белой ткани, вышитой богатым золотым орнаментом, украсила его украшениями и собрала волосы в причёску, как полагалось приличным греческим женщинам. А золотой венок на голове и белый плащ на плечах, символизирующие власть, очень гармонично завершали образ жены царя.
- Надо же, ты явилась до рассвета, - съязвил Максимилиан, придирчиво осматривая свою жену, когда она появилась в дверях, и остался доволен увиденным.
Полководец ждал её на ступенях дворца, но то, что он и сам только пришёл говорить, разумеется, не стал.
- Ой Максим, не приставай... - пробурчала Лина в ответ. - Я вообще не думала, что великий и грозный царь Греции опустится до того, чтобы присутствовать на свадьбе у простых смертных.
- Лина, Тигран мой лучший генерал, - очень строго сказал Максимилиан, садясь на приведённого ему чёрного коня. - И мы только поприветствуем его и всё, на самом празднике гулять не будем.
- Да? А чего же я тогда так нарядилась? - возмутилась она, но Максимилиан не стал ничего отвечать на это, а только негодующе покачал головой. Спорить с Линой об общепринятых правилах, которые следовало соблюдать, желания не было. Он разрешал ей слишком много, и уже неоднократно думал о том, как это можно было исправить.
Царская чета в сопровождении четверых солдат выехала из дворца и направилась к Агоре, рядом с которой жила невеста. По греческому обычаю Тигран должен был приехать в дом отца своей будущей жены и забрать её оттуда. Считалось, что жених с невестой друг друга не знали, и отец выбрал мужа для своей дочери, и в день свадьбы он должен был познакомить их, и передать её ему в руки.
