Я резко открываю глаза и переворачиваюсь на бок с едва слышным стоном. Пытаюсь успокоить бешено стучащее сердце и частое, но поверхностное дыхание, от которого уже начинает кружиться голова. Жесткое приземление в тело вызывает целую гамму неприятных эмоций, в центре которых пульсирует боль в пояснице. Эта боль никак не желает уходить, постепенно только усиливаясь. К моменту пробуждения становится слишком настойчивой, чтобы не обращать на нее внимания.
Может, все дело в том, что, занятая побегом из города, я не давала себе толком отдохнуть, а когда отдых наконец состоялся, незаметно во сне перевернулась на спину?
Ветер настойчиво шепчет на ухо. Судя по всему, пытается дозваться до меня уже некоторое время. Вивилла крадется к моему фоару, тихим голосом инструктируя Шея:
– Складывай одеяла, только осторожно, чтобы не разбудить Алису. Надеюсь, она не против того, что мы позаимствуем ее вещи.
Чертовы Высшие! Я из-за них чуть не пропустила побег будущих Хранителей.
– А что ты собираешься забрать? – неодобрительно качая головой, бубнит Шей. Но все же берется за одеяла, на которых они с сестрой спали.
– Немного продовольствия и, если получится, денег.
– Зря ты так…
– Твой брат прав, Вивилла. Тебе не стоило этого делать, – говорю я, поднимаясь на ноги. Поясница отзывается болью, но я упрямо ее игнорирую.
Вивилла вздрагивает и переводит на меня испуганный взгляд, напоминая застуканного на месте преступления мелкого воришку. Если подумать, то именно воришкой она сейчас и собирается стать, а может, ей не впервой? Чем Высшие думают? Точно не мозгами, ибо они у этих странных существ явно отсутствуют! Сделать Хранительницей Первозданного элемента девушку, которая без зазрения совести готова присвоить себе все, что плохо лежит? Не бред ли? Хранительница – клептоманка! Какая прелесть.
Эти мысли еще больше меня злят, что, видимо, отчетливо отражается на моем лице. Вивилла пятится, напряженно наблюдая за мной, как за диким зверем, который готовится к прыжку. Но, вдруг опомнившись, разворачивается и бросается в глубь леса. Я по привычке делаю шаг вперед, однако в этот момент на периферии зрения что-то мелькает. Вовремя уклоняюсь вбок и сильным ударом выбиваю камень из рук воинственного Шея. События происходят намного быстрее, чем я осознаю, что этот парень напал на меня. Да еще как! Хотел опустить камень мне на голову! Совсем спятил.
– Ты сдурел?! – ору я, с трудом сдерживая ярость. – Убить вздумал?!
– Нет! Нет, я не хотел тебя убить… – испуганно лопочет Шей, пятясь назад. – Я просто испугался за Виль, у тебя был такой вид… а мы… мы ведь хотели бежать… ты, наверное, разозлилась… я не хотел причинить тебе вреда… моя сестра…
На этом его невнятное бормотание удивленно обрывается, потому что совсем рядом с нашей поляной раздаются ругательства Вивиллы.
– Проклятье! Да чтоб ты провалилась! Как ты смогла? Что это такое?! – вопит девушка, которую прямо по земле волочет поток воздуха. На такое управление ветром уходит довольно много сил, но оно того стоит. Гоняться по лесу за беглянкой, особенно сейчас, когда так болит поясница, я не хочу.
Вивилла цепляется за ветки кустов в попытке обхватить руками стволы деревьев, о которые периодически ударяется, правда, только по той причине, что слишком много вертится – я не успеваю уберечь ее от некоторых встреч с деревьями. Отчаиваясь, Вивилла впивается пальцами в длинную фиолетовую траву, клочьями, вместе с корнями вырывая ее из земли, но продвижение не замедляется. Тугие потоки воздуха равнодушно тащат ее за лодыжки на поляну и только в паре метров от меня развязываются, ускользая на свободу вместе с обычным ветром.
– На самом деле, я многое могу вам рассказать, что наверняка вас заинтересует. – Я отстраненно наблюдаю за недовольной Вивиллой. Обнаружив, что ее больше никуда не тащат, она спешит подняться, одаривая меня убийственным взглядом. Зря, меня этим не проймешь. Камень, который пытался использовать ее братишка, мог бы оказаться намного действенней. – Так что вы рано собрались покинуть мое общество. Предлагаю спокойно поговорить, но лучше не пытайтесь убежать. Вы, конечно, не пленники, но мне безумно хочется хоть с кем-нибудь поговорить! А сбежать у вас не получится, пока я не выговорюсь.
После того, как покинули город, у нас не было времени нормально все обсудить. Уходили из города быстро, хоть и не без шума. Я бы даже сказала «излишне громко». Когда сектанты решили остановить непокорных пленников, без страха вышагивающих по ночным улицам по направлению к воротам, я не стала церемониться с врагами. Возмущенных произволом служителей темного культа было еще много, а потому вспышка света вышла огромной, озарив собой весь город, словно взорванное солнце.
После этого я уже мало внимания обращала на своих спутников, кроме близнецов. Некоторые люди разбрелись по домам, другие последовали за мной до самых ворот, где уверенно прошли мимо в одно мгновение убитых стражей. Куда спасенные люди направятся, меня тоже особо не волновало. Почему-то после устроенной световой атаки казалось, что сектанты потеряли свою власть над городом, но рассказывать об этом я не собиралась, особенно близнецам.
Устало предложив им пока не разделяться и пообещав с утра сытно накормить, дождалась такого же усталого согласия. В полуживом состоянии добравшись до поляны с фоаром, вскоре провалилась в сон. Даже не заметила, как расстелила себе одеяло и как поделилась остальными, заранее приготовленными, со своими новыми попутчиками.
Теперь солнце уже высоко над горизонтом. Поскольку легли мы только под утро, проспали почти до самого полудня. Что ж, пора рассказать ребятам правду.
Настороженно наблюдая за моими действиями, они рассаживаются на траву, нисколько не помогая в приготовлении еды. Хворост я набираю сама неподалеку от поляны, используя тот же ветер. Время, выделенное для сна, помогло несильно: я чувствую себя выжатой как лимон и трачу силы уже на пределе, но отлучаться от близнецов не хочу, как и отправлять в лес кого-то из них. Остается надеяться, что не потеряю сознание из-за переутомления в самый неподходящий момент.
Пока готовится поздний завтрак или, скорее, уже обед, я неуверенно начинаю разговор:
– Вы знаете, кем были те люди, которые пытались принести вас в жертву?
– Служители культа Тьмы, – Вивилла неприязненно передергивает плечами. Похоже, она старшая из близнецов. Теперь, при свете дня, я с интересом ее рассматриваю. Каштановые волосы, немного светлее моих, на солнце отливают золотисто-рыжим и чуть вьющимися волнами спускаются ниже плеч, длиной, наверное, прикрывая лопатки, однако не достигая талии. Светлая кожа, но не бледная. Резковатые черты лица, острые скулы, карие глаза, яркие губы. Фигурка тонкая, худая и хрупкая. Кажется, от любого толчка девушка может сломаться пополам и, коснувшись при падении земли, разбиться на осколки, как фарфоровая кукла. Однако всю хрупкость компенсирует упрямый взгляд, полный недоверия и желания спорить, сопротивляться. Даже если ты еще ничего не сказал, все равно эти глаза горят духом противоречия. – Они собирались принести нас в жертву, чтобы вызвать в мир Тьму.
– Правильно, Тьму, – киваю я. – А знаете ли вы, что это такое?
– Откуда нам знать?! – возмущается Вивилла.
Я лишь усмехаюсь. Враждебность почему-то начинает меня забавлять.
– Тогда слушайте…
Я не такой хороший рассказчик, как Дербиан – Повелитель Ночи, однажды поведавший мне и моим друзьям о сущности Первозданных элементов, но стараюсь сделать рассказ интересным. Я говорю о Высших, единственных обитателях Хаоса, говорю о том, что однажды они выделили из Хаоса Первозданный Свет и Первозданную Тьму, создали Вселенную на их основе, а затем заперли Первозданные элементы, чтобы они не смогли разрушить новоявленное творение.
– Вселенная и все ее миры вторичны, – поясняю я. – Поэтому, вырвавшись на свободу, любой Первозданный элемент разрушит существующую структуру и превратит ее в нечто непонятное, где мы жить не сможем, где опасности подвергнутся даже наши души, не говоря о физических телах. С самого начала времен Высшие выбирают Хранителей для Первозданных элементов. Хранители оберегают священные сосуды, где эти элементы находятся и должны находиться всегда. Если они вырвутся на свободу, то, как я уже говорила, уничтожат все существующие миры.
