— Приступим! — рыкнул вождь, которому надоело ожидание. Хватит и того, что он позволил этому человеку подготовиться к поединку и дал ему все это бесполезное железо. Люди слабые, они вечно прячутся за доспехами и щитами, орки — другое дело, им нужно лишь оружие. Эта мысль заставила Сарнаха криво ухмыльнуться.
— Я давно уже готов, — Бернард сорвался с места и бросился в атаку. Сердце колотилось, как сумасшедшее, все мысли и ощущения покинули его. Теперь значение имеет лишь собственная ярость и злость. Как же давно он мечтал вновь сразиться с орками, снова вонзить клинок в их мерзкие туши и уничтожить врага. Он был рожден для этого, стремился к этому, и вот теперь он снова может драться и этими мерзкими порождениями Тьмы. Его цель благородна, ведь сражение идет не только за собственную жизнь и свободу, но и за прекрасную принцессу.
Рыцарь атаковал орка, стоящего неподвижно, казалось, что вождь издевается над ним, подпускает ближе, дает ему шанс. Как же это злит! Ему не нужны подобные подачки и показное благородство. Бернард снова и снова атаковал Сарнаха, но тот с легкостью отбивал все удары. Без малейшего труда, даже не напрягаясь. Как же это злит! Ярость придавала человеку сил, но вместе с тем она же лишала его разума и хладнокровия, а в бою это решает много. Удар. Еще удар. С каждым разом рыцарь вкладывал в атаки все больше сил, пытался провести обманные маневры, но все было тщетно. Весь мир Бернарда сузился до одного единственного орка, что сейчас с надменной ехидной усмешкой смотрел на него, по крайней мере, именно таким человек видел Сарнаха.
— И это все, на что ты способен? — усмехнулся вождь. Удары рыцаря были сильными, резкими и яростными, парировать и уклоняться от них было нелегко, но пока он справлялся с этим. Вот только продолжать эту игру дальше было глупо и скучно. Орк со всей силы ударил своим топором, но мужчина успел спрятаться за крепким щитом.
— Ты еще ничего не видел! — зарычал Бернард, набрасываясь на своего противника с удвоенной силой. Теперь это был настоящий поединок, в котором оба оппонента одаривали друг друга градом ударов. Жестоких, сильных, яростных. Щит рыцаря трещал и крошился под натиском вождя, а сам Бернард продолжал атаковать, заставляя орка отпрыгивать от него и уклоняться.
Вокруг все гудело, рычало и кричало, орки наслаждались представшим перед ними зрелищем. Мало кто ожидал, что раб сможет сражаться настолько отчаянно и яростно. Но все же, его ждала только смерть, ведь он посягнул на то, что принадлежит вождю!
Сарнах, резко подпрыгнув, обрушил на своего противника мощный удар, окончательно разбивая щит в щепки, теперь рыцаря защищала лишь железная броня. Орк довольно оскалился, его глаза горели от злости и азарта, кровь бурлила в жилах. Еще немного, и он расправиться с человеком, стоящим на его пути, раздавит его прямо в доспехах. Движения Бернарда уже стали более медленными и тягучими, человек начал уставать, и дело было не только в том, что он все время атаковал Сарнаха, но и в весе доспеха, которой раб нацепил на себя. Двигаться в нем было намного сложнее, чем без него, а потому мужчина был не таким быстрым и ловким, как вождь. Удары вождя стали более сильными и быстрыми, звон металла, крики толпы и стук собственного сердца слились для воина в настоящую музыку. Это был его ритм, его манера боя. Удар. Удар. Еще удар! На каждый стук сердца. Лицо орка исказилось в кровожадной ухмылке — ему нравилось происходящие, доставляло удовольствие вбивать человека в землю. Еще недавно гладкие и сверкающие доспехи Бернарда были искорежены так, что из них теперь вряд ли можно выбраться, но рыцарь продолжал отчаянные попытки отбиться от вошедшего в раж орка. Желание жить придавали ему сил, вот только и их надолго может не хватить.
С яростным рыком Сарнах обрушил на своего противника мощный удар, заставляя человека рухнуть на колени. Все кончено! Рыцарю больше не подняться. И снова град ударов обрушился на уже поверженного противника. Никакой жалости или сострадания — этот человек заслужил смерть, ведь он пожелал обладать тем, что ему не принадлежит.
— ААА!!! — победный клич вождя был настолько громким, что даже заглушил крик толпы. Он победил! Так и должно было быть, ведь он сильнейший воин в орде. Лишь безумец осмелится бросить ему вызов!
* * *
Бледная принцесса смотрела на своего мужа — сейчас она понимала, почему все бояться орков. Сарнах казался ей безжалостным зверем, чудовищем, упивающимся чужой болью и отчаянием. Такой, как он, не остановится в бою и не пощадит врага. Жуткое зрелище! Так хочется отвернуться, закрыть глаза и не смотреть на этот бой, но она не может так поступить, не может опозорить вождя своей слабостью. К горлу подступил тошнотворный ком — быстрей бы вернуться в шатер и побыть одной. Такого Сарнаха ей видеть не хотелось. Слишком жутко и страшно.
В этот момент вождь повернулся к жене и довольно оскалился — он победил, отстоял свою семью… Хотя вряд ли в этом кто-то сомневался. Сейчас, смотря на вождя, Анетта готова была поклясться, что видит в его взгляде нежность и понимание. Так он смотрит только на нее. На душе стало сразу же теплее и спокойней — ей нечего бояться, Сарнах яростный и безжалостный воин, но на нее это не распространяется, её он будет беречь и защищать. Брюнетка слабо улыбнулась — ей было жаль погибшего по собственной глупости человека, но она была рада такому исходу. Теперь её жизнь станет чуточку спокойней.
Оставив тело убитого раба валяться на земле, вождь подошел к жене. Развлечение законченно, и всем пора разойтись и заняться своими делами, а ему нужно отвести жену в шатер. Пусть отдохнет… что-то она слишком бледная, да и, кажется, дрожит.
— Идем, — ухмыльнулся орк, протягивая принцессе свою огромную лапу. Сарнах понимал, что его поведение могло напугать человеческую девушку, но она должна была видеть поединок. Так заведено у его народа. Жена всегда на стороне мужа, она наблюдает и поддерживает. Это закон.
— Угу, — девушка вложила свою ладошку в протянутую ей руку. Ей все еще было жутко от увиденного, но она совершенно точно не боялась мужа. Эта злость и ярость никогда не обратятся против неё, она это точно знала. Вождь не врал, когда говорил, что орки заботятся о своих семьях. — Идем…
В сопровождении мужа, Анетта шла сквозь толпу дикарей, она старалась вести себя с королевским достоинством и величием — нельзя проявлять слабость и жалость к врагам, девушка это точно знала. И, кажется, она не плохо справляется со своей ролью.
— Что теперь будет? — тихо прошептала брюнетка.
— Ничего, — пожал плечами Сарнах, не понимающий смысла вопроса. — Я займусь делами племени. Нужно разобраться с троллями, а ты отдыхай… заботься о Громе, большего от тебя не требуется.
