— Я хочу прогуляться.
— Ясно.
Снаружи, скрытая большими деревьями, Фейт смогла наконец выдохнуть и вытерла ладони о джинсы. Они сменили обычное для неё платье из-за утреннего видения.
За ней идет ягуар.
Видение предупреждало: решайся. Но она уже сделала выбор, приняла его притязания. После сегодняшнего дня она никогда больше не вернется в этот дом, в привычное, безопасное место. Она не смогла выследить убийцу Марин — он не прельстился её лишённым маскировки разумом ни вчера вечером, ни сегодня утром — ей придётся покинуть ПсиНет. Месть останется за ней. Это она знала наверняка.
Вернувшись в дом, она сделала ещё три прогноза.
— Вы точно не перенапрягаетесь? — спросил Си Юнь после третьего.
— Думаю, на сегодня хватит. — Ей понадобятся силы, чтобы совладать с хищником, который идет за ней.
— Я могу послать к вам бригаду медиков.
— Не нужно. Я хотела посмотреть, как далеко простираются мои силы, учитывая рост психического потенциала.
— Разумеется. Вам надо было сказать мне заранее. Я перешлю вам результаты сканирования. По-видимому, мозг эффективнее управляет вашим телом во время предсказаний. Никаких признаков стресса.
— Отлично. — У неё возникла идея. — После такого выматывающего утра я буду спать очень крепко, так что, пожалуйста, проследите, чтобы меня не беспокоили хотя бы часов двенадцать, после того как я лягу.
— Я прослежу.
— Благодарю.
Понимая, что её поведение тщательно изучают на предмет отклонений из-за несуществующего стресса, Фейт старательно придерживалась обычного распорядка. Она прошла на кухню, налила в стакан высококалорийный напиток, содержащий большую часть необходимых ей витаминов и минералов, потом неторопливо съела два энергетических батончика. Затем она загрузила в личный органайзер обещанные результаты и уселась в гостиной, чтобы просмотреть их. Она твердо решила взять их с собой, когда сбежит. Скорей всего, это ее последняя возможность получить такие подробные сканы, а для любого Я-Пси они бесценны, поскольку на них нанесены все отделы головного мозга. Включая участки, наиболее подверженные распаду. Ведь, что бы ни случилось, она — Я-Пси, а это более высокий риск помешательства. Так было всегда.
Только через два часа она потянулась и отправилась в спальню, продолжая просматривать файлы. Оказавшись внутри, она отбросила притворство, быстро собрала в рюкзак кое-какие вещи, которые не хотелось оставлять. Их было немного: ее личный органайзер, голографическое фото Марин, загруженное из базы данных Пси-Клана, и фотография отца. С сегодняшнего дня он будет считать её предательницей, но при всей его холодности он был единственной постоянной величиной в её жизни, она будет по нему скучать. Сверху она бросила смену одежды. И всё. Печальный итог её жизни до настоящего момента.
Выйдя в гостиную, Фейт с удивлением услышала сигнал входящего вызова.
— Да, — ответила она в микрофон.
— С вами хочет поговорить ваш отец.
— Сейчас включу экран.
— Не нужно. Он у ворот.
Она уронила руку с кнопки включения экрана, во рту внезапно стало сухо, как в пустыне.
— Я встречу его во дворе. — Она не это собиралась сказать, но её снова неожиданно опередило предчувствие.
Отключившись, Фейт вышла из дома и направилась по дорожке, которая вела к воротам. Энтони навещал её лично, только если хотел обсудить конфиденциальные вопросы, а обеспечить секретность легче всего было снаружи. Причин у его неожиданного визита могло быть две. Либо просто просьба сделать особенно точное предсказание, либо обсуждение намного более каверзного вопроса — её возможного назначения в Совет.
А вот и он, идет ей навстречу. Высокий мужчина, кожа чуть темнее, чем у неё, черные волосы, седые у висков. В темном костюме, белой рубашке и голубом галстуке он смотрелся идеальным Пси до самых кончиков ногтей. Что бы он сделал, если бы узнал, что она планирует побег?
Остановил бы ее. Любыми возможными путями.
— Отец.
— Прогуляйся со мной, Фейт. — Он свернул с основной дорожки на другую, которая, извиваясь, уходила вглубь парка. — Я слышал кое-какие тревожные новости.
Несмотря на жаркий день, на неё повеяло холодом.
— Калеб Крайчек?
К её облегчению, он кивнул:
— Ходят слухи, что он не даст Совету выбирать.
— Ничего неожиданного.
— Я хочу, чтобы ты вышла из соревнования.
— Что? — Повернувшись к нему, она удивленно застыла.
Энтони остановился рядом с ней.
— Ты не обучена вести нападение. А у Калеба были годы практики.
— Я знаю, но…
— Ты слишком ценна, чтобы подвергаться опасности.
Значит, доход, который она приносит, перевесил амбиции отца.
— Я понимаю. Бизнес есть бизнес. Но что, если я решу продолжить?
— Пси-клан, конечно, тебе поможет. Тем не менее, подумай хорошенько, Фейт. Ты ясновидящая-кардинал, поэтому уже обладаешь значительной политической силой, пользуешься ты ею или нет.
— Я в полной изоляции.
— Это изменится, если захочешь.
Она ответила, не задумываясь:
— В самом деле?
Энтони смотрел на неё несколько долгих мгновений. Она спросила себя, не заподозрил ли он чего.
— Я уже потерял одну дочь, — наконец заговорил он. — Хватит. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы уберечь тебя.
Ей хотелось бы думать, что за его словами стоят чувства: забота, любовь, но она знала, что это будет самообман.
— Твой источник сообщил примерное время нападения? Или способ? — Она снова пошла по дорожке, заставив маленькую девочку внутри замолчать.
— В пределах двух дней. Что до способа, известно, что Крайчек пользуется ПсиНет. Подозревают, что у него есть официально не зафиксированные способности помимо телекинеза, которые позволяют ему нападать, не обнаруживая себя.
— Думаешь, у него талант, как у Никиты Дункан?
— Ментальные вирусы? — Казалось, Энтони обдумывает это предположение. — Нет. Что-то другое. Конечный итог применения его исключительных способностей своеобразен и крайне тревожащ.
— Я думала, его жертвы обычно исчезают.
— Исчезают. Но я обнаружил, что сам Крайчек не имеет отношения к исчезновениям. Это семейные группы — они не хотят, чтобы между ними и жертвами нашли связь.
— Зачем столь радикальные меры? — Ей хотелось собрать как можно больше информации о человеке, который почти наверняка станет новым членом Совета. Знание — сила, она больше не будет беспомощной.
— Уверена, что хочешь знать?
— Конечно.
— Жертвы Никиты умирают, либо становятся такими глубокими инвалидами, что не могут заботиться о себе, подобное бывает после некоторых церебральных нарушений. Это несчастье для самого человека, но никак не затрагивает конституцию и гены и не отражается на семейной группе.
