сперва поселилось в моей груди, после чего принялось растекаться по всему телу, прогоняя мерзкий холод и растапливая лед. Вскоре я почувствовала не только свои руки, но и поняла, что вполне могу пошевелить пальцами.
Поэтому, протянув ладонь, я коснулась головы своей драконицы.
Кажется, в учебниках об этом тоже не говорилось, и я услышала, как шумно втянул воздух за моей спиной Матиас Хардегарт, а потом краем глаза увидела, как стоял, словно натянутая струна, Рантар. Кажется, он и его Ондор, замерший неподалеку, были готовы кинуться мне на помощь, если что-то пойдет не так.
Зато я услышала, как одобрительно загудели близнецы, которые всегда плевать хотели на учебники.
Вот и я… Нет, я не хотела плевать на книги, но сердцем чувствовала, что все сделала правильно!
– Какая же ты красивая, Риашш! – выдохнула я. – Само совершенство! Никогда не видела никого красивее тебя!
Драконица выдохнула пар через ноздри и, кажется, улыбнулась. Затем по моему телу прошла еще одна горячая волна, и я внезапно поняла, что могу встать на ноги. Магия Риашш сделала свое дело – убила яд, проникший в мой организм.
Но я не стала вставать – потому что драконица внезапно развернулась и, сделав пару шагов, расправила крылья. До меня донеслось ее мысленное «Прощай!», затем Риашш поднялась в воздух и улетела – а вслед ей смотрели многие…
Не только наша компания, но еще и Ондор Рантара Хардегарта. И принц Густав, появившийся из здания Гильдии и теперь стоявший на мраморных ступенях, ведущих в сад.
Он тоже смотрел.
Зато зеленые драконы братьев глядели совсем в другую сторону, потому что на нашу лужайку… опустилась еще одна драконица. Зеленого цвета, поменьше размером, чем моя Риашш, она подошла к Хейди и уставилась той в глаза.
Смотрела, словно не могла поверить в увиденное.
Вот и Хейди тоже глазела на нее, раскрыв рот.
– А чей это дракон? И почему он на меня так смотрит?! – спросила она громким шепотом, на что я, не выдержав, усмехнулась.
Ну что же, у нее нашлось кому объяснить – Вьерсоны материализовалось по обе стороны от принцессы и принялись нашептывать ей, как стоит себя вести при первом контакте. Их Острокрыл с Короткозубом тоже не отставали – шумно дышали, не сводя взглядов с прилетевшей драконицы.
Мне казалось, оба глядели на нее с обожанием.
На это я подумала, что все еще сильнее запуталось – драконица Хейди оказалась такого же цвета, как и у близнецов.
К их вящему удовольствию и к будущей всеобщей неразберихе.
Зато на призыв Гордона прилетел здоровенный черный дракон. Уселся перед ним, затем покосился вопросительно на воительницу из Гальдерина.
На это Брун фыркнула.
– Нашел же, что скрывать! – заявила ему. – Я уж было подумала, что он у тебя какой-то… сиреневый. А так – обычный, черный!
После чего развернулась и отправилась ко мне, а я все же попыталась встать с травы.
Впрочем, мне снова не дали – Рантар Хардегарт поднял меня на руки, а я не нашла в себе силы этому сопротивляться. Или же не захотела – потому что силы у меня все-таки были.
– Тебе надо в лазарет, – произнес он, а потом посмотрел в звездное небо, куда поднялся его дракон.
Клянусь, тот улетел в том же направлении, что и моя Риашш.
Тут к нам подошел отец, окинул взглядом меня на чужих руках и согласился, что мне как можно скорее нужно в лазарет. Декан был с ними заодно, и я страдальчески закрыла глаза.
Это означало лишь то, что меня ждала вовсе не наша комната у лягушачьего пруда с прижившимся в углу большим черным пауком, а больничная кровать.
Глава 15
…И снова было то самое странное место, и такое же давящее на голову свинцовое небо, и ощущение, что пространство вокруг меня лишь обман зрения. Оно замкнуто и заканчивается где-то совсем рядом, потому что я нахожусь внутри огромного павильона, чьи темные невидимые стены высятся как раз за вершинами холмов.
А за ними уже ничего нет.
Зато внутри этого «павильона» были трава, на которой я лежала, и сумрачный свет, льющийся с затянутого облаками неба, и белеющие неподалеку контуры алтаря, а еще склонившаяся надо мной… мама, которая наконец-таки приснилась мне во второй раз!
Она сидела рядом, терпеливо дожидаясь, пока я проснусь. Когда я открыла глаза, то она погладила меня по щеке. Потом убрала лезущий мне в глаза локон, и я увидела широкий черный браслет у нее на руке.
Подумала отстраненно, что такая вещь явно не для красоты, потому что ничего красивого в ней не было. Но тут же подобные мысли вылетели у меня из головы – вместо этого я уставилась на маму.
Ничего ей не говоря, чтобы не спугнуть или по неосторожности не развеять иллюзию, принялась жадно вглядываться ей в лицо. Искала в ее чертах сходство с Труде ВанСельм или же Беатрис Корсон, но не нашла ни одного, ни второго.
Она была совсем другой, хотя в чем-то на них похожей – такой же стройной и светловолосой. К тому же мне показалось, что черты ее красивого лица были наполнены внутренним благородством и запредельной решимостью.
– Девочка моя, наконец-таки мне это удалось! – встревоженным голосом произнесла она. – Я так долго не могла с тобой связаться и уже потеряла всякую надежду. Стала думать, что утратила эту возможность навсегда и они отняли у меня даже сны!..
Последнее мама произнесла с ненавистью в голосе.
– Но почему? – прошелестела я. – И кто это сделал?!
– Раз уж все получилось, – вместо ответа произнесла она, не став ничего объяснять, – то, скорее всего, твоя голова была занята чем-то серьезным. Таким, из-за чего ты не могла отключиться от мыслей даже ночью, и это не давало мне возможность установить контакт.
– Экзамены! – догадалась я. – Ну конечно же, все эти дни моя голова была забита экзаменами. Мама, я поступила в Облако!
Она улыбнулась – мне показалось, что в ее глазах промелькнула гордость.
– Ты настоящая молодец! – отозвалась она. – Но нам нужно поспешить – я не смогу слишком долго удерживать этот канал. Мир сновидений имеет собственные законы, и даже сильная магия в нем очень слаба. В любой момент, при любой помехе с твоей или моей стороны, наша связь оборвется.
– Да-да, нам нужно поговорить! – покивала я, усевшись на траве. – Но сперва я должна спросить…
Тут мамино лицо изменилось, и она резко обернулась. Я тоже принялась высматривать опасность за ее спиной, пытаясь понять, что именно так ее встревожило.
Правда, ничего не заметила.
Но, получалось, опасность все же существовала, потому что мама, повернувшись ко мне, напряженным голосом произнесла:
– Сейчас тоже нет времени! Они уже рядом, так что я попытаюсь в другой раз. Но, девочка моя, ты должна быть предельно осторожной! Они уже обо всем знают!
– Кто они?!
