позиции! И упускать такую выгодную партию, как брак с принцессой Лунного Дома, ты не имел права. Тем более — не поговорив со мной.
— Что сделано, то сделано, отец, — не менее категорично ответил я.
— А знаешь, — резко успокоился король и откинулся на спинку кресла, — в твоих же интересах вернуть все как было.
— Ты угрожаешь мне?
— Я предупреждаю тебя. Ведь и тебе тоже есть что терять. Не думал же ты, что я не в курсе того, что происходит в моем дворце, на моей земле? — усмешка, искривившая лицо короля, заставила подобраться и сжать кулаки на коленях.
— И кем же ты собрался мне угрожать? — уголок моего рта пополз вверх, презрительно изгибаясь.
— А может быть, начнем с той, что так преданно тебе… служит.
— Не будет одной помощницы, придет другая. Если, конечно, ты имеешь в виду Лаурею.
— Что ж, хорошо, раз ты это понимаешь, только вот и я не дурак и тоже многое понимаю, а потому не зли меня и сделай все возможное, чтобы ваша помолвка не расторгалась.
— Я уже тебе обо всем сказал, отец, — я резко встал и направился на выход, потому как с трудом начинал себя сдерживать.
— Я тоже тебе все сказал, сын. И рад, что Лаурея не виновата в убийстве камеристки, — многозначительно произнес тот, давая прочитать между строк, что ему несложно было все сложить воедино, чтобы понять, кто именно помог отмазаться Лаурее. Вот тьма! И что теперь он предпримет?
Я шел по коридору, чеканя шаг. Меня раздирала ярость. Я готов был вцепиться в горло собственному отцу, разорвать его плоть и выбить воздух из легких. Какой же он мерзавец! Какой же подлец! И если бы не моя мать, я бы уже давно бросил ему вызов и отправил к праотцам, даже если это будет стоить мне жизни! Туда, где ему самое место. В любом случае с матерью рядом останется Шантанат.
К сожалению, как бы я ни злился, законная власть здесь у отца. И почему же он так настаивает на союзе с Лунным Домом? Что там такого есть, что заставляет короля угрожать наследнику короны? О том, что и там творится всякая ерунда, мне понятно. И его оговорка, что он в курсе происходящего на его земле, тоже неспроста. Неужели все это — звенья одной цепи? Вариса скрывает смерть своих родителей, не желает отдавать власть сейчас, ведь наверняка понимает, тогда бы отец проявил настойчивость, и уже вскоре бы свадьба состоялась. А ведь еще стоит обдумать похищение феи и создание той зелья подчинения. Хотя по Варисе видно, что она, наоборот, желает заключить со мной союз. Если посмотреть с этой стороны на ситуацию? Я стану во главе ее Дома, однако, из-за того, что отец не собирается сдавать свои полномочия по управлению Темным Двором, у нее есть все шансы начать влиять на его решения, благодаря ее дару. Но тогда ей же лучше избавиться от меня… Ведь на меня ее дар не действует, как и на Лаурею. Не будет меня, не будет и помехи на пути к власти. Если, конечно, это ее цель. Бездна! Как же все сложно. Знать бы истинные мотивы моего отца и Варисы, было бы гораздо лучше, но сейчас лучшее, что я могу сделать, это разорвать помолвку и нарушить планы короля и Варисы.
* * *
Лаурея
С корабля на бал. Еще недавно я была в королевских казематах, а уже сейчас стою с бокалом в руке и взираю снова на лощеные и ухоженные лица местных аристократов. Те, кто были рады моему пленению, снова улыбались мне в лицо, поливая помоями за спиной. Должность помощницы принца заставляла считаться со мной и, по крайней мере, открыто не выказывать пренебрежение. А то, что принц поспособствовал моему освобождению, явно говорило, что он мной дорожит по какой-то причине, непонятной им. Мне, признаться, тоже, хотя это и грело душу.
— Поздравляю. Тебе удалось выбраться оттуда, откуда живыми мало кто возвращался. А ты везучая, тварь, — ко мне подошла Ларанелиель и отпила из бокала алую, словно кровь, жидкость. Ее красные губы тут же искривились в презрении. Пожалуй, уже за то, что она не боялась демонстрировать свое настоящее ко мне отношение, ее стоило бы зауважать.
— Что есть, то есть. Принц ценит мои старания и навыки, — я тоже отпила из бокала и, чтобы не смотреть на ее наглую улыбку. сделала вид, что мне интереснее разглядывать напомаженных фейри.
— Из твоих уст звучит как-то двусмысленно, но я-то знаю правду. Вряд ли бы он посмотрел на такую, как ты, — та фыркнула и просто лучилась довольством. Но знала бы она правду, подавилась бы своими колкими словами. — Кстати, не твоих ли рук дело, что наша принцесса уезжает со Двора? — как бы между прочим спросила она. А я вернула ей свое внимание.
— С чего ты так думаешь?
— Ну-у, всего лишь наблюдение, — Ларанелиель непринужденно пожала плечами. — Заметила, что вокруг нашего принца перестали задерживаться его любовницы, не ты ли избавляешься от них?
— От тебя же не избавилась, — фыркнула я и снова отпила из бокала.
— Вот и я думаю, что, видимо, с моим присутствием рядом ты смирилась, — обронила она.
А я снова посмотрела на нее и никак не могла определиться с мнением на ее счет. Что она была отчасти права — безусловно, а значит, была не совсем дурой. Но вот выводы о ее дальнейшей роли в жизни принца снова говорили о ее тупости. А что если она не так проста, как я думала? В конце концов, она же как-то забралась в постель к двум принцам разом.
— Ну что же, оставлю тебя, — она отсалютовала бокалом и удалилась, оставив послевкусием лишь массу вопросов после нашего разговора. Даже порции ее яда, выплеснутого на меня, была как-то маловата. А ведь я уже приготовилась к нашим пикировкам.
Я посмотрела в центр зала, где Дарканат вел в легком и воздушном танце Варису. Бал по случаю ее отъезда взбудоражил всех, но не насторожил. О настоящей причине не знал никто. Я отвернулась и поймала фигурку Ларанелиель, которая словно хищница взирала на Дарканата. К ней подошел фейри, приглашая на танец, но та лишь отмахнулась от него. Как и от остальных. Признаться, Ларанелиель была весьма хороша собой и, безусловно, пользовалась этим. Ее насыщенного синего оттенка платье подходило к ее белоснежным, словно свежевыпавший снег, волосам, делая из нее неприступную королеву. У нее была холодная и дерзкая красота, которая покоряла сердца мужчин.
