Истинный выбор - Елена Солт

— Вот как? И надолго?

— Что? — хмурится, словно и в самом деле не понимает.

— Долго планируешь там задержаться? Или спустя пару месяцев найдёшь себе новую постель?

Вот оно, задел. Вспыхнула, и готова сжечь взглядом! Осторожнее, девочка, огонь это моя стихия, не твоя.

— Как ты смеешь?

— Смею что? — шагнул к ней ближе, сокращая расстояние.

— Как ты смеешь что-то мне предъявлять? Где ты был всё это время?

Ещё один шаг. Ангелина заметила, что мы опасно близко и хотела шагнуть назад, но поздно. Сжал её запястье стальной хваткой, удерживая на месте, и наклонился к самому лицу. Глаза в глаза. Голубые озёра, в которых я никогда не видел страха, хотя много раз пытался её запугать. Нежная кожа, мягкие губы. Такие соблазнительные. Пришлось закрыть и открыть глаза снова, чтобы отогнать наваждение.

— Я готовил твой побег, любимая, — в её глазах удивление, недоверие, радость. — Сегодня перед казнью я пришёл за тобой, но застал лишь пустую камеру. Как выяснилось, моя женщина сбежала с другим.

— Но откуда мне было знать, Рэйнер? Утром я прощалась с жизнью, когда пришёл лорд Стилл.

— Сейчас ты знаешь. Я бы не позволил, чтобы с тобой что-то случилось, — скользнул рукой вниз, переплетая свои пальцы с её. Второй рукой сжал талию и горячо зашептал, — я заберу тебя оттуда так, что никто не догадается. Через пару дней, я всё устрою. Верь мне.

Глаза в глаза, и приходится призвать всю силу воли, чтобы не поцеловать её прямо сейчас. Но девушка вывернулась и отступила в сторону.

— А дальше?

— Дальше? Спрячу тебя на Южных островах. Ты будешь свободна. Мы сможем видеться.

Чёрт возьми, что значит эта горькая усмешка?

— Видеться тайком ото всех? И от твоей жены?

— При чём здесь Глория? Это брак по расчёту, так надо, понимаешь? Тебя это никак не должно беспокоить.

— Глория… А знаешь, это даже не важно. Не надо меня ниоткуда забирать, Рэйнер. Я еду в поместье Стилл по своей воле.

— Ложь! Ты его не любишь.

— Как и ты не любишь свою будущую жену, и что с того? Есть вещи важнее любви, тебе ли этого не знать?

Вздрогнул, понимая, что она ударила моим же оружием. Прохрипел в ответ, стараясь скрыть волнение и страх:

— Я совсем другое дело. У меня есть долг перед родом, званием и Императором.

— Вот как? А с меня довольно обмана и тайн. Я свой урок выучила. Красть минуты с тобой у твоей законной жены я не стану. Ну и пусть у вас так принято, мне это не подходит. Ровно как не стану нарушать слово, которое дала лорду Стиллу — быть ему верной женой. Наши с тобой пути расходятся, Рэйнер. Будь счастлив в новой семейной жизни. — Отступая назад, добавила уже шёпотом. — И я постараюсь. Прощай.

Отошла подальше, не спуская с меня взгляда, словно боялась, что помешаю, остановлю. И только когда расстояние между нами достаточно увеличилось, бросилась прочь обратно, к дороге.

Я не двинулся с места. Засунув руки в карманы, смотрел, как Стилл подал ей руку и помог сесть в карету, затем тот оглянулся, смерил меня взглядом, полным ненависти и захлопнул за собой дверцу. Вооружённые всадники, сопровождавшие карету, уже освободились из ловушек с помощью водного мага. Экипаж тронулся.

Дорожная пыль давно улеглась, а я всё стоял и смотрел на пустую дорогу, впервые в жизни чувствуя в груди горькую пустоту. Ведь всё и всегда было понятно и просто: жена по расчёту и лария по сердцу. Эти женщины были из разных сословий, с разными задачами и потребностями, и не соперничали друг с другом.

Два в одном в Империи Альдебран не бывает. Такова жизнь, таковы порядки. И впервые это вызывало раздражение и гнев.

По какой-то неясной причине Ангелина противилась тому, чтобы быть со мной. Встала грудью на защиту другого. И, хотя ревность по-прежнему раздирала грудь, я отступил. Признал её выбор.

Ангелина.

Мы отъехали достаточно далеко, а Лэйтон всё ещё подозрительно выглядывал в окно. В карете висело напряжённое молчание. Наконец мужчина спросил:

— О чём вы говорили?

Я встретилась с его взглядом и выдержала его.

— Мы попрощались. Я пожелала ему счастья в его семейной жизни.

— Надеюсь, ты понимаешь, что для леди Стилл недопустимо поощрять внимание посторонних мужчин?

— Это была наша последняя встреча. Вам не о чем беспокоиться.

— Очень надеюсь, что так.

Ближе к вечеру первого дня пути мы остановились на постоялом дворе. Я с облегчением узнала, что для нас подготовлены разные комнаты. После многодневного заточения мне отчаянно не хотелось оставаться одной. Но ещё меньше я желала остаться на ночь с незнакомцем, который вдруг сделался моим будущим мужем.

Всё было бы иначе, будь на его месте Рэйнер. С ним сразу было легко, с ним я была собой с самой первой встречи. Он понимал меня и принимал такой, какая есть. Больше всего мне сейчас хотелось бы уютно устроиться на его плече, как раньше, и заснуть спокойным сном.

Но вышло так, как вышло. Я должна быть благодарна за жизнь другому мужчине. Обещала — выполняй. И я выполняла. С улыбкой принимала протянутую при выходе из кареты руку. Вежливо кивала в ответ на его слова о горячей воде, ужине и личной комнате. И только оказавшись наедине с собой за закрытой дверью, могла больше не играть. Сползла по стене на пол и уронила голову на согнутые в локтях руки.

Слишком многое изменилось. Отныне между нами пропасть. Хочется реветь в голос, но боль пройдёт. Всё наладится, Ангелина. Ты привыкнешь.

Нас ожидал ещё целый день пути. Мой спутник поначалу пытался меня разговорить, но беседа не клеилась, и Лэйтон уткнулся в книгу. Я откровенно скучала. За окном холодало, и будущий супруг заботливо укрыл меня сверху меховой накидкой. Наконец, мужчина сообщил, что мы подъезжаем.

Я выглянула в окно кареты. Всё-таки было любопытно, как здесь живут люди.

С удивлением заметила, что в некоторых местах даже лежит снег. По краям дороги проступала наледь. На отдалении виднелись домики. В них уже зажигался свет, а из труб вылил дымок. Местные жители были одеты иначе, чем в столице или Файерстоуне. Меховые накидки, жилетки, рукавицы и шапки. Вместо коров повсюду бродили лохматые яки с изогнутыми рогами.

— Добро пожаловать в дальние северные земли, леди Стилл, — произнёс Лэйтон.

Вопреки всему, слова резанули слух и вызвали скрытое раздражение. Но внешне