— Люди всегда верят, что смена правительства принесет им удачу, — заметила Лара. — Но так случается редко, потому что сначала они должны измениться сами.
— Вот именно! — воскликнул Калиг. — Но люди не хотят меняться, не желают делать над собой усилие. Вместо этого хотят вернуть назад старые времена, чтобы продолжать жить так, как жили всегда. Значит, Гай Просперо, чтобы спасти себя, сохранить власть и отвлечь свой народ от несчастий, сначала должен раздуть его страхи, а потом предложить решение, как избавиться от того, что их пугает. Он уже много месяцев убеждает хетарианцев, что Тера представляет собой большую и близкую опасность для Хетара, потому что ты жена доминуса. Ни для кого не секрет, что за последние несколько лет твой магический дар очень усилился. Гай Просперо заставил большинство хетарианцев поверить, что, если тебя не удастся остановить, ты используешь свою магию, чтобы завоевать Хетар, перерезать или поработить хетарианцев и уничтожить самые основы их цивилизации. Конечно, убить дочь хетарского героя и королевы фей было бы неразумно. Поэтому император желает перевоспитать тебя и научить жить по-хетариански. Но для этого сначала необходимо устранить угрозу, которая исходит от Теры, — закончил Калиг.
— Как сложно закручено! В жизни не слышала такого запутанного рассуждения, — ответила Лара. — Тера не угрожает Хетару и не представляет для него опасности. Трудности, с которыми столкнулись хетарианцы, созданы их собственным обществом и императором. Даже заняв земли Дальноземья, они не смогли устранить эти трудности, а могли бы, если бы правильно распорядились этой землей. В Дальноземье столько земли, что с избытком хватило бы на много поколений. Но Гай Просперо с друзьями и тут оказались такими же жадными, как всегда. Бедняков легко можно было бы переселить туда и дать им фермы такого размера, чтобы они смогли прокормиться. И после этого еще осталось бы много земли для богатых. Но, разумеется, они сделали иначе. Теперь количество бедняков увеличивается, они еще больше нищают и с каждым днем все громче ругают власти. Потому император вынужден постоянно придумывать новые средства отвлечения от основных проблем.
Калиг улыбнулся, услышав этот анализ положения в Хетаре. Как бы сильно он ни восхищался изящной красотой Лары и ее цветущим телом, самым примечательным для него казался ее ум. Она думала быстро, как фея, но в рассуждениях было больше анализа, как у смертных людей.
— И как ты предлагаешь решить эту задачу, моя любимая?
— Пока не знаю, — ответила Лара. — Сначала я должна вернуться домой. Ты прав, Калиг, мне пора уходить отсюда. Хотя, — тут она лукаво улыбнулась, — снова на время стать твоей любовницей было чудесно. — Ее зеленые глаза подмигнули Калигу. — Мне жаль, что ты должен забрать у меня воспоминания о времени, которое я провела с тобой, но, увы, я не думаю, что моя совесть вынесет их. Я ведь люблю мужа.
— Я понимаю. — И он ответил ей такой же улыбкой.
— Действительно понимаешь?
— О да, моя любимая фея. Я знаю, что ты искренне любишь Магнуса Хаука, однако иногда природа феи в тебе хочет взять верх, стать сильнее человеческой природы. Этого не случится, пока у тебя есть твой доминус Теры. Прости меня, Лара, за то, что я захотел еще раз быть в твоих объятиях.
Она вытянула руку и погладила его смуглую щеку.
— Я полагаю, Калиг, что способна простить тебе почти все.
— Ты вернешься в Новое Дальноземье, точно в тот момент по времени, в который исчезла оттуда, — объяснил он. — В этот же день твой муж приедет к тебе, чтобы сопровождать тебя на Собирание. Ох, я кое-что забыл! — И Калиг достал из своих одежд хрустальную звезду на золотой цепочке, которую Лара носила всю свою жизнь, пока не была похищена Коллом.
— Этне! — воскликнула Лара, взяла у него амулет и быстро надела на шею.
«Я с облегчением вижу, что ты цела и снова в безопасности, мое дитя, — тихо произнесла Этне. — Мы гордимся тем, что ты начала исполнять свое предназначение».
Услышав в голове голос своего любимого духа-хранителя, Лара почувствовала, как по ее щеке скатилась слеза.
«Я рада снова быть с тобой, Этне. Будешь ли ты помнить, что меня не было рядом? Или тоже забудешь, словно ничего не случилось?»
«Мы в магическом мире знаем, какую жертву ты принесла, дитя мое, но тебе лучше забыть об этом. Когда князь Калиг вернет тебя мужу, все, что имеет отношение к твоему предназначению, будет забыто и исчезнет из памяти. Благодаря тебе свет еще раз восторжествовал над тьмой», — сказала Этне.
Лара кивнула и ответила:
«Я довольна, что эти воспоминания скоро исчезнут. Я не верю, что человеческая часть моей души смогла бы жить с ними и с необходимостью скрывать их от Магнуса. Покинешь ли ты меня теперь, когда я исполнила часть своего предназначения?»
«Я никогда не покину тебя, дитя мое. Ты исполнила ту часть своей судьбы, которую дали тебе в магическом мире, но у тебя еще одно предназначение — человеческое. Твоя мать дала меня тебе, чтобы я всегда была рядом с тобой, охраняла, направляла и защищала. Я исполню свой долг, Лара. Всегда буду с тобой».
«И я рада этому, Этне!» — ответила Лара.
Потом повернулась к Калигу и спросила:
— Когда?
— Если ты хочешь, то прямо сейчас. В Новом Дальноземье вот-вот наступит рассвет, моя любимая, и тебе пора проснуться. — Он наклонился и нежно поцеловал ее в губы.
Лара мгновенно уснула и стала падать на игральную доску. Калиг подхватил ее на руки, отнес в спальню и, нежно опустив на кровать, произнес:
— Князь мунинов, услышь мой призыв. Приди ко мне, все дела отложив.
Перед ним мгновенно появился глава мунинов в своих прозрачных, как пленка, одеждах и сказал:
— Я здесь, господин принц.
— Ты и твои собратья выполнили мои задания? — спросил Калиг.
— Все сделано, господин. Никто в Хетаре и Тере не вспомнит ничего особенного о прошлом годе и об отсутствии госпожи. Теперь мне надо удалить у нее те воспоминания, о которых мы с вами говорили? Я полагаю, у вас есть сосуд для их хранения? — спросил своим обычным полушепотом глава мунинов.
— Есть, — ответил принц-тень. — Ты возьмешь их с собой и будешь хранить в своих подвалах под морем Обскура, в таком месте, куда будем иметь доступ только ты и я.
— Ты доверяешь нам хранить эти воспоминания, господин? — удивился мунин.
— Да, — кивнул Калиг. — Доверяю потому, что теперь ты знаешь, что я сильнее всех, и не предашь меня.
— Нет, не предам, — спокойно отозвался глава мунинов. — Мой народ лучше всех умеет хранить воспоминания. Мы правильно заботимся о них.
