- Зачем вы мне это говорите? – спросила я.
- Предупреждаю! – отозвалась Елень.
- Не понимаю, - я вздохнула, успокаиваясь, - если я для князя очередная игрушка, то почему вы сейчас злитесь и… - я поняла это лишь, когда произнесла вслух, - и боитесь!
Глаза Елень Вишневской вспыхнули злобой.
- Если я – никто, значит, вам не стоит и переживать, - мне удалось взять себя в руки и теперь на пани Елень смотрела я, полная собственного достоинства.
- Пошла вон, прислуга! – взвизгнула неожиданно девушка и шагнула было ко мне, но голос дворецкого, раздавшийся снизу, заставил нас обеих посмотреть на лестницу.
Казимир Кондрат поднимался тяжело и не спеша. Все его шесть глаз смотрели не на меня, а на дорогую гостью. Дворецкий пытался держать «лицо», но я видела, что он крайне недоволен, только не совсем понятно кем из нас двоих.
- Госпожа! – оказавшись на площадке, дворецкий быстро поклонился Елень, а когда распрямил спину, одной своей рукой махнул мне, мол, можешь идти. Я не заставила просить себя дважды. Ринулась вниз при этом пытаясь спускать исполненной собственного достоинства. Надеюсь, получилось.
- Эта дрянь! – раздалось сверху.
«Елень! – хмыкнула я. – Жалуется на меня пану Казимиру!».
- Мне велели провести вас в ваши покои! – услышала голос дворецкого.
- Кто? – удивилась она.
- Его Светлость!
Настал мой черед усмехаться. Я поняла, что госпожа ведьма не в курсе, кто такой Элкмар!
В комнате, которую я делила с Габриэль, царила тишина. Я прокралась к своей кровати и быстро разделась, скинув мужскую одежду, разорванную на груди когтями нечисти. Без жалости бросила на пол, а сама забралась под одеяло и легла на бок, спиной к двери. Затем, вспомнила, что стоит закрыть двери на засов, пока в замке гостит пани Вишневская и, с неохотой встав, задвинула задвижку и снова вернулась под одеяло.
Сон не шел. Сейчас, лежа на прохладных простынях, я вспоминала не жуткий бой и страшную тварь, которая едва не разделалась со мной, нет! Я не вспомнила даже капризную Елень с ее претензиями, но думала о сильных и таких ласковых руках князя. О том, как он целовал и ласкал меня, и жар снова разлился под кожей, едва не сорвав с моих губ стон.
«Думай только о сестре!» - говорила себе и понимала, что не могу выбросить из головы синий взгляд и нежные прикосновения, и его губы, которые умели целовать пылко и страстно.
Вацлав стоял у стола, дожидаясь прихода Казимира. В зеркале над камином маячила львиная морда, выглядевшая удивительно сконфуженной, но князь даже не смотрел на духа, думая о своем.
Он вспомнил Валеску, ее тело в его руках, ее глаза, затянутые пеленой страсти, ее губы такие манящие и такие сладкие. Тело отзывалось на мысли и как мужчина не старался, не мог успокоиться. Он хотел ее, эту маленькую бесстрашную ведьмочку и плевать на все, что раньше было важным. Сейчас плевать, он это понял и слава богам, не настолько поздно, чтобы потерять ту, которая проникла под его кожу, которая поселилась в мыслях, претендуя на большее, чем простая интрижка.
Когда в двери вежливо постучали, Вацлав пригласил дворецкого, уверенный, что это пришел именно он, и не ошибся.
- Ваша Светлость! – пан Кондрат чуть наклонил голову, приветствуя хозяина.
- Как госпожа Елень оказалась в моем замке? – спросил холодно мужчина, и только задав вопрос, повернулся к Казимиру.
Дворецкий выдержал пристальный взгляд хозяина, ответив с самым честным видом:
- Сегодня, почти сразу после вашего ухода, она появилась на пороге вместе со своей матерью, и госпожа Мария потребовала, чтобы мы впустили пани Вишневскую. Помня ваш наказ, касательно молодой пани, я пытался протестовать, но не смог ничего поделать!
Вацлав прищурил синие глаза.
- Значит, Мария привела ее! – проговорил. – Тогда все понятно. Ты поступил правильно, впустив пани Вишневскую.
- Я полагал, что она явилась по какому-то делу! – продолжил Казимир. – Насколько я помню, госпожа Глава уже давно не заявлялась в Крыле без важного повода. Но она ушла через портал, сразу же, как я распорядился провести в покои ее дочь.
- Хорошо! – отмахнулся князь. – Я все решу завтра сам, - он поднял руку, положив ее себе на затылок. Потер, ощущая усталость во всем теле.
- Утром после завтрака пани Вишневская, скорее всего, покинет нас, - добавил он, - так что, будьте готовы, Кондрат!
Дворецкий поклонился и вышел, оставив хозяина замка наедине с собой.
Князь прошел к окну, посмотрел на еще черное ночное небо и подумал о том, что скоро рассвет и ему стоит немного отдохнуть. Утром, сразу после завтрака, он был намерен поговорить с Елень и потребовать ее объяснений, но сейчас слишком устал, чтобы вызывать девушку к себе, да и приличия не позволяли.
- Элкмар! – позвал князь устало.
Дух замка проявился в зеркале, выжидающе замер.
- Проследи за нашей дорогой гостьей! – приказал Вацлав. – Если она сделает хотя бы шаг вне отведенных покоев, сразу же сообщи мне.
- Как прикажете, хозяин! – дух кивнул и растворился, возвращая зеркалу прежний вид.
Вацлав прошел к спальне, стараясь прогнать мысли о той, которая еще недавно была рядом.
О той, кожи которой касался своими руками.
О той, которую целовал и хотел сделать своей.
«Значит ли вмешательство Елень, что это судьба?» – вдруг подумал он и уже возле кровати замер.
Желание обладать понравившейся женщиной еще никогда не сжигало его настолько сильно, но еще и никогда он не испытывал подобного страха, понимая, что она и есть та, единственная, избранная, которая сможет изменить всю его жизнь.
«Или ее остаток!» - напомнил себе и тяжело рухнул на постель.
Этой ночью мне снился князь. Сон был постыдный, жаркий, и проснувшись, я увидела, что руками сминаю простынь, уцепившись в нее, как утопающий хватается за соломинку, а по всему телу разливалось непривычное желание. Я могла поспорить, что лицо мое горело алым цветом, но, к счастью, никого, кто мог бы заметить это, в комнате не было. Габриэль уже ушла, и я лежала одна в нашей спаленке, глядя перед собой горящими от стыда и желания, глазами.
«Да что же это!» - подумала я и резко села.
Перед взором был князь. Его глаза, синие, словно летнее небо и его руки, так бесстыдно ласкающие мое податливое тело.
- Ох! – только и смогла произнести, после чего прижала ладони к горящим щекам.
Сейчас я уже жалела о том, что едва не произошло между мной и Вацлавом, и даже была рада вмешательству Елень, хотя мне не давало покоя, что именно она увидела нас вместе. Ее реакция не давала покоя. Сразу было понятно, что молодая ведьма имеет виды на Вацлава, видимо, по этой же самой причине и гостила в прошлый раз, когда ее подруга едва не свела со мной счеты. Наверное, сейчас Елень жалела о том, что у оплетая не вышло покормиться мной.
«Стоит держаться от этой пани подальше!» - сказала я себе и тут же охнула, вспомнив, что Елень является дочерью главы Круга.
«Значит, путь туда тебе заказан!» - поняла с горечью. Не допустит Елень, чтобы меня приняли в Круг. Вот чувствую, что костьми ляжет, но не допустит этого.
В двери постучали, и я подняла взгляд.
- Да? – проговорила вопросительно.
- Уже проснулась? – в приоткрывшуюся дверь просунулась мордочка Юстины.
- Проходи! – кивнула я.
Девушка скользнула тенью, прикрыв за собой двери. Села на край моей кровати, глядя на меня с интересом.
- Долго же ты спала! – сказала она – Смотрю, пани Машкевич относится к тебе по-особенному! – добавила. – Уже давно утро и скоро полдень, а ты продолжаешь спать.
- Что? – ужаснулась я и бросила взгляд в окно. Через шторы пробивался яркий свет, возвещая о том, что день уже в разгаре!
«Это сколько же я спала?» - мелькнула мысль и, спрыгнув с кровати, я начала быстро одеваться, наспех умыв лицо водой из глубокой миски, что стояла на табурете у стола.
- Его Сиятельство тоже спали сегодня дольше обычного! – зачем-то сказала девушка. – Сейчас он завтракает вместе со своей гостьей, панной Вишневской, - добавила и посмотрела на меня, словно ожидая увидеть мою реакцию, но я сделала вид, что не заметила ее фразы, натягивая поверх сорочки свежее платье. Юстина покосилась на одежду, которая лежала на полу рядом с ножками моей кровати, но никак не прокомментировала это, лишь снова перевела взгляд на мое лицо.
