Мы не должны были так быстро приезжать сюда. Не так быстро. Почему папа приехал так быстро? У нас же, возможно, осталось всего несколько часов. Я думал эта дорога будет долгой как в фильмах, когда герои смотрят в окно и прощаются со своей жизнью, и фоном играет какая-нибудь лирическая песня. Скорее всего, это просто не конец. У нас всё получится. Я не должен предаваться отчаянию.
* * *
Вышедшее из-за туч солнце лениво спускалось к горизонту, растягивая тени деревьев по земле. Рваные облака окрасились алым и розовым, медленно двигаясь по небу. На днях были дожди, и небо стало необычайно красивым, окрашивая в цвета заката остатки дождевых туч. Да и мир наш сам по себе весь красив. Странно жить на этой планете и не замечать всего этого. Принимать окружающее чудо, как нечто обыденное и полагающееся.
– Добрый вечер, братья, – раздался эхом низкий незнакомый голос.
Я резко обернулся в сторону источника. Словно появившись из воздуха, на поляне оказались три мужские фигуры. Признаться честно, я ожидал, что они придут во всём чёрном, в длинных чёрных плащах со спрятанными за глубокими капюшонами лицами. Но на поляне стояли три обычных человека в обычной одежде, в которой никто бы на улице не различил опасных оборотней и даже, столкнувшись в упор, не заподозрил в них ничего странного.
Говорил с нами тот, что стоял в центре между двумя крепкими верзилами, с виду стандартного телосложения, в обычной чёрной толстовке, в синих джинсах. Я не сразу заметил его бесцветные прозрачные глаза, которое всё время смотрели в одну сторону. Он был слеп, это также выдала его неуверенная жестикуляция.
Слепой протянул нам руку для рукопожатия и осторожно, спотыкаясь, направился в нашу сторону. Верзилы, напоминающие хипстеров-лесорубов, остались стоять на краю поляны. Видимо, они не опасаются за жизнь своего главаря. Либо они нам доверяют, либо они настолько уверены и подготовлены, что даже не задумываются о том, что мы можем представлять опасность. Это настораживало. Может быть, мои поспешные выводы об этом вечере всё-таки были ошибочны? Или это очередная ловушка. Да и как главарь Теней может быть слепым? Всё это очень странно.
Не дожидаясь, когда слепой подойдёт к нам первым, отец направился к нему, явно чувствуя себя неловко, что вынудил слепого человека идти ему навстречу.
– Мстислав, – пожал руку отцу слепой мужчина и улыбнулся, всё ещё смотря куда-то вдаль своими бесцветными пугающими глазами.
– Андрей, – улыбнулся автоматически отец, не зная, чего ожидать от этого мужчины.
– Елизар Андреевич, – подошёл я к ним и протянул мужчине руку.
– Рад знакомству, – улыбнулся мужчина и без проблем встретил мою руку.
Как он понял, где находится моя рука? Он безошибочно протянул ко мне свою руку! Он всё видит и притворяется? Или же он действительно ничего не видит, но притворяется беспомощным. Это обман. Он притворяется. Папа должен об этом знать! Тот, кто притворяется, не может иметь добрые помыслы.
Во мне зарождалась паника, а отец как будто даже не заметил обмана, продолжая улыбаться мужчине. Здесь что-то не чисто. Что-то не так, я чувствую это своим нутром. По спине пробежал холодок.
– Не бойся, Елизар, – повернул он в мою сторону свою голову, блуждая взглядом где-то в ином месте. – Мне кажется, ты боишься, но тебе нечего бояться. Мы все братья, мы связаны одной кровью.
Его бесцветные глаза всё ещё блуждали где-то вдали, а по пергаментной, как будто прозрачной, как его глаза, коже, поползли тени, отбрасываемые угасающим днём. Седые волосы заблестели, и мне стало казаться, что я его знаю. Что-то внутри меня встрепенулось при виде него. Седые волосы. Белоснежно-седые. Белоснежная шерсть.
Я вспомнил. Это же тот самый Белый Волк! Тот самый Белый волк, что появлялся в нашем доме три года назад, когда все в доме слетели с катушек, а Олега пришлось после неудачного перевоплощения убить. Это он! Это он, чёрт его возьми! Отец должен знать! Я должен ему сказать. Я должен как-то дать знать ребятам, что все мы в большой опасности! Только я знаю об этом.
Страшная паника овладела мной, и я не мог остановить себя. Моё сердце стало учащённо биться, а лоб покрылся испариной.
Он один загнёт нас всех. Он каким-то образом может перевоплощаться в волка, а затем обратно в человека. Он опасен, опаснее всех нас вместе взятых с его верзилами в том числе. Я как-то должен предупредить остальных.
– Итак, Андрей, твой долг по кредиту вот-вот превзойдет твою недвижимость и твое аграрное дело, – перешел к деловым вопросам Мстислав. – Меня и моих братьев беспокоит это. Мы не хотим доставлять тебе неудобств, ведь все мы братья, и нас объединяет тяжёлое прошлое нашей расы.
– Если бы вы снизили процентную ставку на 0,1%, то у меня бы появилось достаточно финансов и времени, чтобы погасить 20% моего долга за три года, – подал своё предложение отец. – Для вас это крохотная доля процента, а для меня это целое состояние, которое поможет мне стабилизировать моё дело и запустить новое производство.
– В твоём предложении есть доля здравого смысла. Мне нравится то, что ты пришёл подготовленный, не то, что те, у кого мы были в прошлый раз, – сказав это, слепой скривил свои губы, будто вспомнив о чём-то неприятном. – Но ты же понимаешь, что такое десятые доли процента от твоего долга. Андрей, я ознакомлен с твоими выплатами, меня это вполне устраивает, но моих братьев, боюсь, нет.
– Если бы моё возведение кирпичного завода рядом с залежами редкой белой глины не замораживалось, вероятнее всего, те же самые 20% я смог бы выплатить и без вычета десятой доли процента из процентной ставки, – намекнул на свою осведомлённость причинами заморозки отец.
– Я согласен, что это весьма неприятная ситуация, и мне хотелось бы помочь тебе всем, чем я могу, чтобы производство стартовало и несло прибыль, которая дремлет под землей, – фальшиво опустил голову Мстислав, будто ему действительно жаль отца и его дремлющее производство.
– Больше мне больше нечего предложить. Моё предложение – снизить процентную ставку, и вы получите свои деньги обратно в три раза быстрее.
– Либо через два неудачных года сумма твоего долга превысит сумму твоих владений. Андрей, ты же понимаешь, что в бизнесе нет благотворительности. Благотворительность – это лишь фальшь для увеличения своего состояния. Игра. Я и мои братья не хотим играть… – лил свою лживую добродетельную речь слепой, когда отец прервал его.
– Мстислав, а где же твои братья? Почему они
