А теперь, дево… то есть мальчик мой, полетели поглядим, что за смертница к нам пожаловала. Дракон осторожно спустился ниже и завис прямо над входом. Там уже стояла сгорбленная фигурка, в которой с трудом можно было узнать женщину.
Когда мы с Хоупом зафиксировали наше положение, прилипнув к стене, послышался ее хриплый голос:
– Что, Тим, не ожидал, что я приду по твою душу? А я смотрю, ты неплохо устроился. Конечно, когда у тебя братец Верховный правящий, то все что угодно простить могут!
Да кто же это? Никак не узнавала в этом чучеле знакомую. Да еще и такая наглость так обращаться к нему!
– Представьтесь, пожалуйста, и изложите суть претензии. Потом устав вас рассудит, и вы навсегда покинете Академию.
Голос ректора прозвучал гулко, но довольно громко. Интересно, как ему удавалось с такой личной историей каждый раз собирать себя в кучу и делать вид, что он сильный и властный мужчина. Как говорится, опыт не пропьешь. Как ни старайся.
– Мое имя Медела Дюран, и я пришла стрясти должок с вашего магистра.
Тишина, воцарившаяся в зале, оглушила. Я задержала дыхание, боясь, что бешено колотящееся сердце будет слышно. Дюран. Та самая блудная жена грандмена цирка, с которой Тим крутил, когда Эва дала ему от ворот поворот.
Но как она нашла это место? Как узнала про правила? И главный вопрос: почему именно сейчас?
Выглядела она отвратительно. За эти годы лицо ее состарилось и опухло. Она сильно раздалась, хотя ума не приложу, как можно так разъесться в районе сточных канав Солитдара. Если она, конечно, была именно там.
Наконец ректор отмер. Он тоже явно не ожидал увидеть здесь эту женщину. Интересно, а он в курсе их истории? Или сейчас гадает, что может связывать этих двоих?
– Ваше право. Огласите суть претензии перед уставом.
Уже знакомая книга возникла словно из ниоткуда и распахнулась, являя всем присутствующим радужное сияние и прекрасные хрустальные страницы. Только меня таким шоу уже не удивишь. Напряглась в ожидании развития событий. Неужели Тим позволит ей такое?
Но, судя по всему, да, позволит, так как мужчина просто стоял и молчал, хмуро взирая на Меделу со скорбным выражением лица. Только жалости тут не надо! Гони эту шалаву отсюда!
– Много лет назад он обещал быть со мной, быть моим мужчиной и заботиться. Но потом отказался от своих слов и бросил на произвол судьбы в районе сточных канав. Я требую возмездия!
А я требую убрать отсюда эту шваль. Требовалка слабовата у тебя, дорогуша. Валила бы ты в свои канавы, пока я не разозлилась и не вступила в игру.
Но, несмотря на мой настрой, устав слабо засветился, как бы намекая, что запрос получен. Страницы книги забегали, пока ректор спрашивал:
– Магистр Бекойн, ваше слово.
Я ожидала, что он опровергнет ее слова, начнет защищаться. Заставит выгнать эту чокнутую. Но мистер благородство-у-меня-в-крови лишь тихо сообщил:
– Правда, все до единого слова. Я принимаю вашу претензию и жду вердикта устава Академии.
Чтооо? Здесь вообще есть мозги хоть у кого-нибудь? Захотелось отковырять от стены кусок камня и запустить хотя бы в Сапфир. Что она стоит и молчит, такая бледная и потерянная? Что происходит?
Но тишина стояла гробовая. Никто не смел даже дернуться, пока эта с большой натяжкой женщина стояла и сверлила взглядом присутствующих. Она шарила глазами по толпе и искала кого-то. Очевидно, не найдя, спросила:
– А где же твоя новая шлюха? Та, ради которой все и затевается? Прячется? Ну ничего, посмотрим, как очередная имбиала будет вызволять тебя из неприятностей. Надеюсь, вы вместе с ней сдохнете в этом… Ну, где тут у вас самое страшное место…
Застыла. В смысле ради которой все затевалось? Она здесь из-за меня? Холодок прошелся по спине, а руки задрожали, судорожно сжимая Хоупа.
– Поясните, что вы имеете в виду.
Голос ректора был непоколебим. Все такой же строгий и громкий. Он наполнял все вокруг, а в моей голове лишь крутилось, что она здесь из-за меня. Но почему? Что они от меня ожидают?
Пока в растерянности гадала, что происходит, она пояснила. Неожиданно и откровенно рассмеялась, тыкая пальцем в Тима:
– Тебе снова не повезло подцепить не ту девицу. Вряд ли я уйду отсюда живой, но это того стоило. Я все последние годы жила этой местью. К чему скрывать? Ты пойдешь в страшное место из-за девки, которая должна последовать туда за тобой, чтобы вы оба сдохли.
Меня колотило. Но… Как они узнали? Откуда? Никто не видел нас вместе, почти никто. Парочка людей подозревала, но ни у кого не было веских причин полагать, что мы можем быть вместе.
Да дракон меня дери! Мы и не вместе! Устав тем временем заискрился и открылся на одной из своих бесконечных страниц. Тим молча, с бесстрастным выражением лица подошел к книге.
– Устав назначает мне испытание лабиринтом.
Земля ушла бы из-под моих ног, если бы я не сидела верхом на драконе. За что? За эту распутную гелиду? Да я знаю всю историю, она сама на него вешалась!
– Бекойн, сделай одолжение, пусть моя смерть будет не напрасной: сдохни там вместе с ней, ладно?
Глава 45. Мими
– Прости меня, Медела, за причиненное зло, но свой путь после ты выбрала сама. Что насчет твоей просьбы. Тут, увы, ничем помочь не могу. Попытаюсь вернуться. А она в лабиринт не войдет, будь уверена.
Жуткая женщина сверкнула желтыми зубами, вернее, тем, что от них осталось.
– Если она хоть на каплю такая, как ее описывали, она пойдет. И ты ничего не сможешь с этим поделать.
Затем она развернулась и поковыляла к выходу. Никто не обронил ни слова, не сказал ей ничего в ответ. Все молча провожали сгорбленную фигуру.
Мраморные двери за ней затворились, а Тим захлопнул устав. Тот тут же растворился в воздухе. Я не выдержала. Плевать я хотела на все, плевать я хотела на устав и
