но как раз сегодня он пришел домой. Однако к жене не поднялся, допоздна перебирал бумаги в другом, домашнем кабинете.
Его супруга, пребывающая то ли в добровольном заточении, то ли под домашним арестом, тоже впервые за несколько ночей задремала. Но вскоре после полуночи ее что-то разбудило. Ронна встала с постели, накинула шелковый пеньюар и зажгла свечи в подсвечнике. Она осторожно спустилась по центральной лестнице в холл собственного дома и свернула налево — в кабинет мужа.
Ее расчет оправдался. Трент был там. Уснул прямо в кресле, положив голову на стопку бумаг. Ронна остановилась в паре шагов от него и какое-то время молча наблюдала, как муж спит. Сейчас, при неровном свете свечей, седина, недавно посеребрившая виски мужчины, была почти незаметна. Лицо расслабилось, и он выглядел таким же молодым и наивным, как много-много лет назад. Таким же до дрожи желанным, любимым. И таким же недостижимым — как звезда в небе. Вот вроде бы сделала невероятное усилие, дотянулась до облаков и поймала звезду в ладонь. Но ее свет лишь просочился сквозь пальцы, чтобы снова исчезнуть в вышине.
— Ронна? — Трент, видимо, почувствовал пристальный взгляд и проснулся. Он поднял голову со стола и пару секунд по-детски тер глаза, пытаясь сообразить, где находится и что тут делает его супруга. — Зачем ты здесь?
Последний вопрос прозвучал уже официально и сухо. Трент быстро избавился от сонной одури и все вспомнил.
— Почему ты так и не полюбил меня? — Ронна сейчас не пыталась нападать, но и сдаваться не собиралась. — Почему, Трент?!
— Я был тебе хорошим мужем, — нахмурился мужчина за столом. — Разве я тебя хоть раз обидел? Уделял мало внимания? Изменял? — в последнем слове уже слышался сарказм.
— Но и не любил! — неожиданно для себя бессильно всхлипнула женщина. — Так и не полюбил… несмотря на все то, что я для тебя сделала! На то, что я пошла ради тебя!
— Правильно, подруга, — вдруг раздался еще один, совершенно неожиданный голос. И теплый свет свечей сменился холодным лунным отблеском. — Расскажи ему, на что ты пошла, чтобы его заполучить. Расскажи всю правду, Ронна.
И мужчина, и женщина обернулись к источнику холодного сияния и застыли, словно парализованные. В комнату вступил серебристый призрак совсем юной девушки с распущенными светлыми волосами, в простом платье небогатой горожанки и с корзиной цветов в руках. Комнату наполнил насыщенный, густой запах лаванды.
— Теали?!
Трент давно чувствовал едва уловимый аромат лаванды, аромат, появившийся в начале сезона. Сперва господин королевский прокурор не обращал внимания, думал, что ему мерещится, но когда до него дошли сведения о том, что кузен Теали попал в долговую тюрьму, он проверил, как дела у тетушки Палмер.
Пожилая женщина была всего лишь родственницей его несостоявшейся невесты, предложение он сделать не успел, формально — совершенно чужой. Общался он с ней именно из-за Теа, потом свадьба, карьера… Когда-то, в первый год брака, он даже послал женщине подарок к празднику, но тесть выразил недоумение. Поддерживать родню бывшей невесты при новой жене? Трент не стал обострять, тем более на тот момент госпожа Палмер не бедствовала, поэтому он больше не писал. Да и что писать?! Бередить раны?
Оказалось… Господин королевский прокурор и подумать не мог, в каком положении окажется тетушка. Он бы не стал поддерживать ее материально, этого не поняли бы новые родственники. И не факт, что сама госпожа Палмер приняла бы от него деньги — после того, как состоялась свадьба с Ронной, тетушка больше не хотела с ним даже разговаривать. Но он бы использовал свое влияние для проверки действий господина Палмера.
Но теперь у тетушки и у ее дочери все хорошо, причем… чудом.
Словно кто-то пришел покарать и наградить, воздать по справедливости. Трент кое-что нашел про культ Коры, с ним было все не так просто и однозначно, как пытались показать жрецы Светлейшего.
И Ронна оказалась в незавидной ситуации как раз после появления запаха… хотя жена сама во всем виновата.
Теперь Трент ни на секунду не усомнился, что видит настоящую Теали, пусть и пришедшую из-за грани.
— Я… — Сердце Трента забилось, он сделал шаг вперед. — Я все еще люблю тебя, Теали. Всегда любил только тебя…
Он сделал еще шаг, совершенно не боясь, что призрак может забрать его с собой. Дети уже не маленькие, их ждет учеба, причем, как сейчас модно, за рубежом. Его уход будет почти незаметен. А уж о деньгах точно беспокоиться не нужно, состояния хватит на десяток лет мотовства.
Жизнь с того момента, как он потерял свою первую любовь, стала такой пресной… Намек на вкус он ощутил рядом с вдовой султана и был готов влюбиться, но та оказалась мошенницей, еще и к целителям не явилась, а принц почему-то встал на ее сторону… Неважно, вдова султана просто увлекла его своей необычностью, а при виде Теали он снова почувствовал себя живым. Парадокс — чувствовать отблеск жизни рядом с призраком.
Он хотел сказать, что готов сопровождать Теали хоть к самой Коре, готов пойти за ней за черту.
Но Ронна не позволила. Бросилась ему наперерез, схватила за плечо.
— Любишь?! — взвизгнула она как сумасшедшая, расхохоталась.
Трент невольно обернулся и попытался отцепить жену от себя. Не тут-то было.
— Ты не можешь ее любить, не можешь! Я все сделала, чтобы ты ее не любил! — И снова этот безумный смех.
— Что ты сделала? — В уме пронеслись тысячи предположений, но ни одно не могло объяснить сумасшедший, пробирающий до костей своей жутью хохот Ронны.
Та на секунду замолчала и вдруг начала говорить быстро, запинаясь и глотая окончания слов, как в горячке:
— Тебе следовало с самого начала полюбить меня, тогда все было бы хорошо и правильно. Мы были бы прекрасной парой, Теали была бы жива, и я бы с ней продолжала дружить… Не было никакого приворота. Ритуал был, и лаванда отдала сок алтарю… — Тут Ронна обернулась к призраку и накинулась с претензиями уже на него: — Потому что за глупость ты можешь винить только себя, ты подарила мне лаванду, не поставив никаких ограничений, и это я принесла того мальчишку в жертву Коре. — И снова тряхнула мужа за руку: — Любишь ее, Трент? Вот и знай, что за твою любовь
