Марьяна Сурикова - Не зная пощады (СИ)

— Я… не… не участвовала в нападениях.

— Как долго ты состоишь в рядах ведьм, которыми руководит Сантана?

— Около четырех месяцев.

— И за это время не убила ни одного человека.

— Откуда ты знаешь? — спросила я и сама поняла, что сказала глупость. Он же сильнейший инквизитор, он просто видит. Странное ощущение не покидало меня, словно снова была на допросе, оставаясь совершенно беспомощной перед ним. Зачем только соврала про нападения, чего опять испугалась? Сейчас мы почти в равных условиях. Хотя с Вильданом я вряд ли буду чувствовать себя на равных хоть когда-нибудь.

Верховный инквизитор ничего не ответил, снова опустился на крыльцо, упер локти в колени.

— Почему ты решила обратиться ко мне?

Я неловко прошла еще вперед, понимая, что убивать меня на месте, кажется, не собираются.

— Тинольд сказал, мы можем помочь друг другу.

— Он поведал историю вашего знакомства. Значит, все-таки выплыла?

— Как видишь, — ответила я, почувствовав, как щеки запылали от гнева.

— Ну молодец.

Я открыла рот и закрыла, не зная, что сказать.

— Полагаю, у нас не так много времени. Итак, по словам Тинольда, ты не желаешь, чтобы колдуньи продолжали убивать людей. Ты решилась предать Сантану, полагая, что, объединившись, мы справимся с ней, верно?

— Да. Но это не единственная причина. Я… мне было видение, я слышала голос, предрекший это.

— Предрекший что?

Я прикрыла глаза на мгновение, а потом тихо повторила врезавшиеся в память слова:

— Ты решила, что это о нас?

— Не знаю, не уверена. Вот только сейчас случай свел нас вместе, и я вспомнила пророчество.

— Хорошо. Пусть я не слишком верю ведьминским пророчествам, но твоя помощь будет весьма кстати. Давай договоримся о дальнейших встречах.

— Дальнейших?

— Да. Мне нужны ты сведения, что ты можешь предоставить.

— Будем встречаться ночью?

— Нет! — резко промолвил инквизитор.

— Хорошо. Когда?

— На закате. Когда появится возможность, оставляй записку здесь под крыльцом, указав день. Я буду ждать тебя в библиотеке своего дома…

— Твоего дома? Прямо в самом Сильвертоне?

— Знаешь место безопаснее?

— Безопаснее для тебя? Нет, не знаю. Но, может, все же в лесу?

— Чтобы нас увидели вдвоем?

— Хорошо. Ты прав. Как я попаду в столицу, если там полно инквизиторов?

— Ты знаешь превосходный способ — в карете. Отвозить будет Тинольд, он же будет получать записки. С его даром ему не составит труда тайком подобраться к ведьмам.

— Почему не призовешь свое войско прямо сейчас, не нападешь на лагерь?

— Сантана узнает заранее и вновь ускользнет. Я дождусь момента, когда она решит выступить против нас и перестанет прятаться, чтобы действовать наверняка и расправиться наконец с этой дрянью.

— У меня есть условие.

Вильдан чуть приподнял брови, выжидающе глядя на меня.

— Вы должны пощадить невинных ведьм. Более половины из тех, кто служит Сантане — всего лишь жертвы обстоятельств, они, по-настоящему, светлые. А еще прошу настоящего справедливого суда над темными колдуньями.

— Что заставляет тебя надеяться, будто я соглашусь, а не просто-напросто убью всех?

— Тинольд сказал, ты не такой жестокий, каким кажешься.

— И все?

— Еще потому, что иначе я не стану помогать.

Вильдан опустил голову, глядя на скрещенные пальцы рук.

— В войне не дано знать, кто погибнет, а кто выживет, но я могу дать слово, что не стану преследовать тех ведьм, о которых ты упомянула, а также проведу суд над виновными.

Я задумалась, а потом кивнула, соглашаясь.

— В этот раз поверишь мне на слово?

— У меня нет выбора. — Сказала и сама поняла, как двусмысленно это прозвучало. — Я доверяю Тинольду.

Вильдан молча взглянул на меня, а потом произнес:

— Теперь иди, я буду ждать новостей.

Несколько дней спустя мы переместились совсем близко к Сильвертону, продолжая прятаться в лесах. Сантана очень часто уходила куда-то, уводя и своих приближенных, и черных ведьм иногда на день или два. Я полагала, что она продолжает подпитывать их живой энергией, но делает это в других местах, чтобы инквизиторы не догадались, как близко она подошла к городу. Остальные находились в лагере, строя укрытия. Все мы спали теперь на голой земле, соорудив каждая из веток и травы или широких листьев не слишком удобные лежанки.

В лагере постоянно дежурили часовые, сменяли друг друга каждые три часа. При первых признаках опасности сестры мгновенно исчезали среди деревьев, не оставляя за собой следов, прячась в укрытия. Забредшие в эту сторону путники или инквизиторы могли беспрепятственно проходить мимо, ничего не заметив. Людей мы не трогали, опасаясь выдать свое присутствие. Если Сантана или приближенные находились с нами, они просто отводили неосторожным путешественникам взгляд, отправляя подальше от лагеря своими чарами.

Все подобные действия были доведены до совершенства, мы работали по приказу, словно являлись одним целым, однако в остальное время ведьмы были предоставлены самим себе и занимались каждая своим делом. Пропитание тоже добывали самостоятельно, кто-то объединялся в группы, отправляясь на охоту, кто-то, подобно мне, промышлял травами, корешками и ягодой. Я внимательно запоминала все лазейки и пути отступления, чтобы позже нарисовать для Вильдана подробную карту наших укрытий.

Когда настал подходящий момент и Сантана снова собралась исчезнуть на время из лагеря, я воспользовалась случаем и отнесла к заброшенному дому записку.

На следующий день на закате я ускользнула от занятых своими делами сестер, которых в лагере осталось немного больше половины, включая часовых, и которым не было дела до того, зачем я отправилась в лес, и быстро побежала к переправе через реку. Замаскированная ветками карета уже ждала меня там, и Тинольд, погоняя лошадей, очень быстро домчал до ворот, а затем беспрепятственно провез в столицу и остановился у большого белого дома, облицованного кедром и светлым мрамором, с широким крыльцом.

Я закуталась в собственный плащ, укрывшись с головы до ног, и поднялась вслед за ним по ступенькам.

— Ступай, я подожду здесь, — шепнул Тинольд, указывая на дверь в библиотеку, которая находилась в конце холла с правой стороны. В самом холле не заметно было слуг и царила тишина.