Арахонт
Смотрел на нее, и ярость разъедала изнутри.
Это не моя Катя… Она не может быть ей! Не может быть такой…
– Ну? – причмокнула губами иномирянка, что вновь мне напомнило Мистарию. – Иди ко мне, я тебя так жду!
– Ты собралась заняться сексом в то время, когда Лисинелла ревет не прекращая? – поджал губы, пытаясь держать себя в руках, хотя давалось это с огромным трудом.
Хотел кинуться к Екатерине, схватить ее и хорошенько встряхнуть, чтобы мозги встали на место. Она была сама не своя. Я впервые видел ее с обратной стороны, и эта сторона мне совершенно не нравилась.
– А что, она до сих пор ревет? – чуть сморщилась она. – Жалко-то как…
– Позволь узнать, – осторожно начал я, – что именно тебе жалко?
– Что она плачет, конечно же, – кивнула Катя, даже не удосуживаясь прикрыться. – И то, что ты не уделишь мне внимание, ведь Мистария покинула замок, нам больше некого бояться, – хохотнула Катя, вставая с кровати и походкой от бедра медленно направляясь в мою сторону. – Ты так напряжен…
Женские пальцы скользнули по моим плечам, вместо удовольствия вызывая отвращение. Дракон под кожей взревел, и я поспешил отстраниться, не понимая, что это сейчас было.
– Давай быстренько, – мурлыкнула иномирянка, поражая меня ещё больше. – Мне так хочется…
– А мне нет! – рыкнул я, окидывая брезгливым взглядом ту, которая буквально два часа назад была для меня целым миром. – Что с тобой произошло? – не выдержал я, чувствуя, что сердце рвется на части, а дракон мечется внутри.
– Просто хочу почувствовать тебя, – печально вздохнула Екатерина. – Мне это нужно, я так испугалась за принцессу…
– Так испугалась за нее, что решила бросить, а сейчас пытаешься залезть ко мне в штаны? – вскинул я бровь, поражаясь услышанному вранью.
– Ну, мне просто нужно прийти в себя, а ты не хочешь в этом помочь, – всхлипнула иномирянка, не вызывая у меня ни грамма жалости.
Смотрел на нее и не видел перед собой ту, которую полюбил всей душой.
– Думаю, что сегодня тебе лучше переночевать здесь…
– Хорошо, я пока согрею для тебя постель, – перебила она меня.
– Ты не поняла, – процедил сквозь зубы. – Переночуешь здесь одна!
– А ты? – хлопнула Катя глазами, раздражая не на шутку.
– Да что за паразит в тебя вселился?! – взревел я. – Моя Катя, которую я люблю всей душой, сказала бы сейчас другое – а как же Лисонька! А что слышу я?! Ты пытаешься снять с меня штаны, а сама похожа на развратную наложницу. Если бы не облик, то сказал бы, что передо мной Мистария!
Катя нервно хохотнула, тут же накидывая на себя покрывало. Ее реакция привела меня в шок. Она не стала спорить, скандалить, рычать, как случалось, когда я бывал не прав.
Моя Катюша никогда не лебезила. Всегда говорила, что думала, и уж точно не лезла ко мне в штаны, выпрашивая близости…
В голове крутились мысли, одна ужаснее другой.
– Тебе понравилась наша ночь сегодня? – спросил, пытаясь напомнить, как нам хорошо было вместе. Лежать рядом, чувствовать тепло друг друга и слушать биение сердец…
– Очень, – улыбнулась Катя. – Ты был великолепен! До сих пор не могу успокоиться!
– Не можешь успокоиться… – протянул я, в то время как мое сердце пустилось в галоп, потому что одна шальная мысль полностью охватила мой разум, вдалбливая в меня то, во что я бы никогда не поверил. Но происходящее все больше убеждало в ее правоте. – Ты же сама говорила, что больше не выдержишь, хотя я не отказался бы продолжить утром, – улыбнулся, произнося вранье осторожно и отслеживая реакцию той, кто выдавал себя за иномирянку.
– Я уже отдохнула, – мурлыкнула чужачка, потому что теперь я точно был уверен, что передо мной не Катя. Я не трогал любимую ночью. Она спала. Крепким и беспробудным сном, так как с подготовкой к празднику настолько устала, что едва донесла ноги до кровати! – Так может… ты все же передумаешь и сейчас захочешь продолжить? – вновь причмокнула губами эта мерзость.
– С удовольствием, – шепнул, произнося одними губами «сиривис атуа», отчего потайная ниша в стене за спиной мерзавки открылась, чего она даже и не заметила, ведь я протянул свою руку и, преодолевая отвращение, сжал ее ягодицу. – Мы обязательно продолжим, – вновь шепнул, подталкивая своим телом к магическому проему в стене.
– Да… да… – залепетала мерзавка, облизывая губы и пытаясь меня поцеловать, – я так хочу этого…
– А как я хочу! – рыкнул, с силой отшвыривая от себя тело, которое тут же плюхнулось в нишу, смотря на меня с ужасом и испугом. – Вот только не с тобой! «Атуа сиривис!» – вновь буркнул себе под нос, после чего стена пошла рябью и закрыла в каменном кармане чужачку.
– Что?! – послышался визг из-за стены. – За что? Арахонт! Я же твоя Катя! За что ты так со мной?
Ее голос и плач рвали мое сердце на части, но я уверял себя, что это не Екатерина. Что это не моя любимая!
– Боги! Я не сошел с ума! Не сошел! Я все делаю правильно! – внушал себе, пытаясь отгородиться от мольбы и рыданий, доносящихся из-за стены. – Если ты Катя, как меня уверяешь, то сможешь открыть эту нишу, потому что настоящая Катя знает, как это сделать! – выплюнул я злобно.
Не выдерживая, открыл портал, тут же вышагивая в покоях принцессы.
– Тише! – шикнул Листар. – Лисинелла только уснула! Что с тобой? – замер брат, шокировано на меня смотря. – Все хорошо? Что-то случилось? – зашептал Лис.
– Случилось! – выпалил я, чувствуя, что мурашки ужаса бегут по коже. – Моя Катя пропала!
68. Я попробовала
68. Я попробовала
Екатерина
«Нечего сидеть! Надо что-то делать! Нужно хоть как-то дать о себе знать!» – думала я, сидя в каменном плену.
Ноги от холода не ощущались, руки почти окоченели, но я не обращала на это внимания, шаря в потемках и пытаясь найти хоть что-то, чем бы можно было накарябать на стене.
Да, в мою голову пришел план. Я понимала, что это мало что даст, но и сидеть сложа руки тоже не собиралась. Хотела написать на стене большими буквами правду. Осознавала, что увиденное будет выглядеть глупо и смешно, леди Катя – мужик, но ничего другого придумать я не могла.
Ползала на коленях, чувствуя, что конечности превращаются в вату. Подув на пальцы рук, вновь зашарила по замершей земле под ногами, пытаясь нащупать искомое.
Когда что-то острое неприятно коснулось подушечки пальца, я чуть не взвыла от счастья и радости.
Хоть что-то приятное за сегодня.
Приложив все силы, стала отковыривать заостренный камень от промерзшей земли, уже мысленно прикидывая, где бы лучше им накарябать буквы.
Когда мой каменный «карандаш» был освобожден из ледяного плена, я, едва переставляя ноги и чуть не падая, поплелась к запертым дверям. Над ними находилось небольшое окошечко, через которое освещалась моя темница, пусть и частично.
Выбрав такое место на стене, где точно написанное будет хорошо видно, я принялась к написанию простых пяти букв, которые и несли весь смысл случившегося абсурда.
Я больше не лила слезы. На них совершенно не было времени. Поплакала и хватит, пора уже и о спасении подумать. Немного себя пожалела, и достаточно. Пора забрать то, что по праву принадлежит мне одной.
Из мыслей не желала выходить Лисинелла, моя девочка.
«Как ты там, радость моя, – всхлипнула, тут же давая себе мысленного пинка. – Верно, никаких слез!» – вновь кивнула, плотнее укутываясь в непонятный балахон, покрытый дырами.
Прикладывала все силы, чтобы буквы были ровными и понятными.
Слава богам, что они пишутся так же, как и земные, иначе вообще бы туго пришлось.
Вновь отогрев воздухом изо рта окоченевшие пальцы рук, я принялась дальше вычерчивать последнюю букву, как до слуха донеслись неспешные шаги.
– М-м-м! – замычала я, ударяя со всей дури по дверному полотну. – М-м-м-м!
