— Вы знали с тех пор?
Калеб пожал плечами.
— Я знал, но я не осмелился доверять инстинктам.
— Так почему мы должны доверять тебе в этот раз, Калеб? — крикнул Сантьяго, недоверчиво глядя в мою сторону. Я повернулась к Калебу, тоже сомневаясь в его суждении. Я не ощущала себя избранной. А если он снова ошибся?
Калеб смело шагнул вперед.
— Потому что Эмпоте выбрал ее первым. Он видел su’mach Дженны. Он видел, как она одолела Тьму!
— Я не побе… — начала я.
— Мы все знаем, что душа Дженны сияет ярче и смелее других из-за ее Духовного Близнеца, — пылко говорил Калеб, несколько Предков согласно кивнули, включая Вивиану. — Ее Защитник, Феникс, тайно тренировал ее в Мерцающем Куполе. Дженна не только Первый Предок — она теперь и Воин!
Потрясенный шепот пронесся по Предкам и Защитникам, они посмотрели на Феникса, он просто кивнул.
— Даже так, Дженна не обязательно та самая, — парировал Сантьяго.
Калеб повел меня вперед, словно показывал победителя.
— Через связь я увидел, как Дженна билась с Охотниками в Мерцающем Куполе, — сказал он. — Только истинная душа могла одолеть такое количество сильных Воплощенных сама. У нее Свет — как оружие!
— Я бы хотел это увидеть, — буркнул Гоггинс, но любопытно, а не враждебно.
Таша взволнованно запрыгала.
— Я верю, что Дженна из Пророчества!
Робкая улыбка скрыла мою панику от ее энтузиазма. Ситуация быстро выходила из-под контроля.
— Таша, я рада твоей вере в меня, но это может быть ошибкой…
— Вряд ли, — заявил Феникс, поднимаясь на ноги. — Я в тебя верю, Дженна. Всегда верил.
— И я, — сказала Табиса, ее сынок Кагисо тихо бормотал, словно в согласии.
Мои возражения не слышали, Сун-Хи и ее Защитник тоже одобрительно говорили. Вивиана молчала, ее морщинистое лицо выражало горе, а Джуд и Сантьяго оставались не убежденными, как и я. Мне казалось, что я — не спаситель, и слова Калеба были попыткой поднять боевой дух. Но в его сияющих глазах была уверенность. Я хотела бы такое ощущать. Моя решимость остановить Танаса была сильной, но судьба всех в моих руках — и я не знала, как победить — ощущалась неправильно… это могло всех погубить.
Заметив мои колебания, Феникс подошел, хромая.
— Дженна, я сам видел, на что ты способна. У тебя дар, и Свет горит в тебе ярко.
Я отвернулась от выжидающих взглядов Предков и шепнула ему:
— А если, как Мерсия, я не та, что в Пророчестве? Калеб уже ошибался.
Он встретил мой вопрос непоколебимой уверенностью.
— Я убежден, что это ты. Вспомни слова Эмпоте в машине: «Только надежда сильнее страха». Веришь ты, что ты — истинная душа, ли нет, вы вернула всем надежду, это уже может помочь нам выжить.
— Тогда что мне делать? — спросила я почти с мольбой в голосе.
Феникс крепко сжал мою ладонь.
— Зажги искру, когда давит Тьма.
— Но я не знаю, как сосредоточить Свет! — возразила я. — Не умею так, как Мерсия сделала с Берсерками…
— Танас что-то затевает, — перебил Стейнар хриплым голосом.
Мы посмотрели на дверь, две большие канистры поставили у входа, Воплощенные лили содержимое на укрепленное стекло.
— Не переживайте. Пирамида построена как убежище, — объяснил Гоггинс. — Им нужен таран, чтобы пробить дверь.
Стекло стало затуманиваться, появился иней.
— Вряд ли они используют таран, — Тарек с интересом смотрел на затуманившуюся дверь. — Те канистры содержат жидкий нитроген. Танас пытается заморозить стекло и слабить его.
— Джуд, раздавай оружие, — приказал Гоггинс, проверяя пустой магазин пистолета и раздражённо бросая оружие. — Защитники и Воины, спасайте своих Предков! И, Дженна… если ты из Пророчества, пора доказать это!
52
Я застыла посреди паники, пыталась призвать Свет. Джуд раздавала оружие, которое Феникс забрал из Мерцающего Купола, а я думала о Мерсии, как она воззвала к энергии души и горела.
— Я — Пророчество… Я — Свет… — бормотала я, глядя на свои ладони. — Я — искра, которая победит тьму… Я — Пророчество… Я — Свет…
Я повторяла мантру снова и снова, надеясь, что это раскроет мои силы. Феникс стоял рядом с римским гладиусом в руке. Джуд была с другой стороны от меня с посохом бо. Остальные Защитники и Воины заняли места вокруг их Предков, которые смотрели в мою сторону, выжидая. Вне пирамиды Воплощенные притихли, их тишина беспокоила сильнее их воя и стука по стеклу.
Двери замерзли, и Феникс повернулся ко мне.
— Что-нибудь раскрыла?
Я тряхнула головой, зная, что все наблюдали, и продолжила мантру с большим пылом. Пару раз повторив, я не получила эффекта и ощутила отчаяние. Я не могла так призвать Свет. А потом я вспомнила последние слова Эмпоте для меня: «Загляни в себя, чтобы зажечь искру».
Я стала думать обо всем, что я сделала. Все мои жизни. Все, что я потеряла. Мои друзья… родители… сестра…
Я вдруг вспомнила древний каменный круг у Эндовера, сильный Проблеск о девочке с золотыми волосами и божественным светом в ней, словно ее сердце было крохотным солнцем… Моя сестра умела направлять Свет!
Что она чувствовала, ощущала ты. Что ты испытала, испытала она.
Закрыв глаза, я искала способность сестры, то, как она открыла себя вселенной, и Свет потёк через нее рекой. Я повторяла мантру, кожа словно тепло засияла. Я говорила быстрее громче, и сияние во мне росло. Ощутимый жар стал исходить от ладоней, словно углей.
— Вот! — охнул Калеб. — Ты владеешь Светом!
С каждым повтором мантры ощущение усиливалось, и я почти могла представить Свет, сияющий лучами из моих ладоней…
Раздался грохот, испугав меня. Я открыла глаза, ожидая увидеть Воплощенных на пороге.
— Не переживай, Дженна, — сказал Феникс, поправляя хватку на гладиусе. — Стекло выдержало.
— Пока что, — буркнула Джуд с посохом наготове.
— Если в пирамиду пройдут, — сообщил Гоггинс, — уходите в туннели.
Второй грохот сотряс пирамиду, зловещая трещина побежала по одной из дверей. Стекло держалось, но шум отвлекал меня. Сила Света ушла из меня, сияние на коже растаяло.
Я мрачно вспомнила, как угас Свет Мерсии, позволяя Танасу набраться сил и подавить ее. Я поняла недовольно, что не могла управлять Светом, как сестра, и не так долго, чтобы он был оружием.
Калеб и другие смотрели на меня, затаив дыхание, просили мысленно продолжать. Но я глядела на них, искала уверенность, что я была из Пророчества. И все же я поклялась исправить ошибку, приведя сюда Танаса, так что не могла сдаваться. Пока не могла. Нужно было думать о чем-то еще.
Я посмотрела через стеклянные панели пирамиды, надеясь найти вдохновение. Наступила ночь. Небо казалось чернее обычного, звезд было мало. Даже луна почти пропала, полумесяц был как порез лезвием, ночь душила свет. Чернильное небо напомнило два моих su’mach. В тех снах у меня были хворост и спички. Но как я должна создать искру сейчас? У меня не было ничего для огня, моего внутреннего Света не хвати и на спичку.
Мне нужно было что-то больше, чтобы собрать и сосредоточить Свет.
