– Мне очень нужно увидеть Дантоса, а дорогу я помню.
Подруга отчего-то побледнела и посмотрела как на дурочку. Потом нахмурилась и выдохнула:
– Как? Ты разве не знаешь?
– Не знаю чего? – ещё не чуя подвоха, уточнила я. А Юдисс…
Рыженькая побледнела ещё сильней и бросила какой-то беспомощный взгляд на свёкра. В итоге именно он, господин Вейн, сказал:
– Герцога Кернского нет. Два часа назад он ушел к лабиринту. В сопровождении старейшин, твоего отца, брата и нескольких дюжин зевак.
Я… Нет, я не поняла. В смысле поняла, но не сразу. Правда, неосознанность не помешала застыть каменным изваянием, утратив на какой-то момент зрение и слух. Ну а несколькими мгновениями позже, я сделала два шага вперёд и переспросила почти шепотом:
– Куда-куда ушел?
– К лабиринту, – повторил Вейн. И, видя мою лёгкую невменяемость, добавил: – Он отправился к озеру Отречения, Астрид.
Сердце в груди споткнулось и замерло, а окружающий воздух вдруг стал настолько вязким, что показалось: стоит глотнуть его – сразу захлебнёшься. Вот я и не дышала. Долго не дышала! Целую вечность!
А потом растерянность и испуг начали отступать, а в замершем от ужаса сердце вспыхнула крошечная искра ярости. Вспыхнула, чтобы разгореться!
Ещё миг, и владевшее мной оцепенение спало, а из горла вырвался самый настоящий рык. Я круто развернулась на каблуках, обвела взглядом ресторанный зал, в котором кроме хозяев находилось ещё с пяток посетителей, и рыкнула вновь.
Обманул.
Он. Обманул. Меня!
Вчера сам, лично, уверял, что не пойдёт, а сегодня…
Я вновь развернулась. Сбросила на пол плащ, содрала с рук перчатки и ринулась к ближайшей двери, коей оказалась дверь кухни.
– Простите, но мне нужно раздеться, – буркнула на ходу.
И, игнорируя ошарашенные лица Юдиссы и Вейна, протиснулась-таки в хозяйственное помещение.
Тот факт, что веду себя не слишком вежливо – задевал. Но поступить иначе не могла – времени на расшаркивание не было. Зато предстоящее публичное признание в анимализме не волновало совершенно. Мне было плевать! Плевать на всё, кроме одного – этот бессовестный мужчина в опасности. В смертельной, бес его пожри!
– Астрид, – послышался обеспокоенный голос Юдиссы. Войти на собственную кухню подруга не решилась и звала через дверь. – Астрид, пожалуйста, успокойся.
Но я успокаиваться не собиралась. Да и не могла!
Стремительно огляделась и, обнаружив, что ни госпожи Эйрен, ни лопоухого Энира в помещении нет, сдёрнула шарф и принялась расстёгивать пуговицы платья. Понимала, что запрет на подглядывание за одарёнными во время трансформации могут нарушить, но… На это тоже было плевать.
Пусть видят! Пусть видят, мне не жалко! В данный момент у меня лишь один интерес и единственная цель – спасти гадкого герцога.
А потом убить его и зверски надругаться над трупом!
Стою. Стою на четырёх лапках и пытаюсь отдышаться от боли трансформации, а заодно хоть чуть-чуть привыкнуть к миллиарду звуков и запахов, которые на меня обрушились.
Тут, на кухне, букет ароматов удивительный, но мне глубоко безразличны все эти соления, копчёности и томящееся на плите рагу. И даже ванильный крем, миска с которым стоит на подоконнике, не интересен.
Через дверь доносится голос Юдиссы:
– Астрид… Астрид, милая, прекрати. Не знаю, что ты задумала, но помочь герцогу Кернскому точно не сумеешь. Он сделал свой выбор, и…
– Ву! – не выдержав огрызаюсь я.
Подругу видеть не могу, но точно знаю – она вздрагивает и вновь бледнеет. А господин Вейн ошарашенно округляет глаза и точно оглядывается в поисках чего-нибудь тяжелого. Чего-то, что можно использовать как оружие.
Я ощущаю некоторый укол совести – ведь Юдисс беременна и нервотрёпки с испугами ей противопоказаны. Но, с другой стороны, выбора у меня всё равно нет.
Тряхнув шипастой головой, делаю шажок к двери и говорю уже не грозно, а вполне миролюбиво:
– Ву-у-у! – Что в данном случае означает: «Откройте. Пожалуйста.»
Но ни Юдисса, ни её свёкор, понимать маленького дракона не спешат. Более того – драконья сущность улавливает страх. Ну а наравне со страхом ощущается любопытство, которое исходит от засевших в ресторанном зале гостей.
А спустя миг, к многоголосью эмоций добавляется ещё одна – сильнейшее беспокойство. Одновременно с этим тонкий звериный слух различает хлопок входной двери и быстрые шаги.
Следом звучит голос мамы:
– Где она? Где Астрид? Она здесь?
– Здесь, – выдержав короткую паузу, отвечает Вейн.
Вероятно, после этого хозяин постоялого двора указывает на дверь кухни и пытается объяснить жестами, что они не понимают, что творится. Что отсюда дважды доносился странный нечеловеческий звук, и вообще я была бесконечно зла, когда уединилась.
Возможно, он даже пытается высказать маме претензию за моё некрасивое поведение, и вообще нажаловаться, но…
Но как бы там ни было, нас прерывают.
Визг! И не просто громкий, а прямо-таки оглушительный!
Пусть я уже знаю, кто именно стоит в проёме, ведущем в жилую часть, но всё равно подпрыгиваю и оборачиваюсь. И невольно закатываю глаза!
Ну кого? Нет, ну кого здесь пугаться? Дракона? Да я же ростом с собаку и без крайних причин никогда не нападаю! Вот вы, госпожа Эйрен, повод для агрессии давали? А чего в таком случае орёте? Да ещё так, словно вас на куски рвут?
Но свекровь Юдиссы мой безмолвный вопрос игнорирует и, переведя дух, начинает голосить вновь. Не удивительно, что в следующий миг дверь в кухню распахивается и драконья сущность улавливает ощущение дружного шока.
Правда, сокрушаться или стесняться я не берусь. Наоборот радуюсь, ведь открытая дверь – именно то, что нужно!
С грацией достойной самой талантливой танцовщицы делаю два оборота вокруг своей оси, давая зрителям возможность оценить, какая я красивая, и юркой змейкой просачиваюсь мимо застывшей на пороге троицы.
Мама и Юдисса вздрагивают и охают, а господин Вейн, между широко расставленных ног которого я проскальзываю, роняет бранное слово.
Кто-то из малочисленных посетителей ресторанного зала тоже роняет, но уже не слово, а что-то из посуды. И в наступившей тишине звучит громкий, отчётливый «бряк»!
А вот уже за ним…
– Астрид, девочка! – зовёт мама.
– Астрид, стой! – подхватывает Юдисса.
Но я стоять не могу. Ждать, когда кто-нибудь и следующую, входную дверь откроет – тоже не в силах. Поэтому припадаю на передние лапы, взываю к драконьему огню, и…
– Нет! – едва из моих ноздрей вырывается порция дыма, кричит Вейн.
