— Я не об этом.
Аккес, не открывая глаз, равнодушным тоном начал говорить:
— И сказала она: "Женщины будут обожать тебя. Кто-то даже искренне. Но однажды ты встретишь ту, которую полюбишь сам. Полюбишь всем сердцем и душой. Но в тот момент, когда её сердце откликнется на твоё, а чувства пробудятся, вся её любовь обернётся ненавистью. И чем сильнее она будет влюбляться в тебя, тем сильнее будет расти её ненависть. И презирать тебя она будет до последнего своего вздоха…" — Говорил он, не видя разгневанного взгляда, который был брошен в его сторону. — Ну а дальше про твои будущие стенания и страдания.
— Ты отвратителен, — зло проговорил Альдан.
— Я не виноват, что у меня хорошая память.
— Я скучаю по тем временам, когда ты постоянно молчал.
Аккес ничего не сказал, только усмехнулся, так и не открыв глаз.
— Ты же понимаешь, что раз она возненавидела тебя, значит, тоже что-то почувствовала, — продолжал гнуть свою линию Эгрант. — Ты понимаешь, что сделаешь несчастной не только себя, но и её.
— Вот её как раз всё устраивает, так как она уже в кого-то влюблена. Да так, что моя магия на неё не действует.
Эгрант, наконец, улыбнулся. Хотя это была скорее горькая ухмылка.
— А ты не думал, что не действует она потому, что у неё к тебе настоящие чувства? — медленно произнёс он. — Которые, как мы уже знаем, проявляются через её ненависть?
— Нет. Я знаю, что она влюблена, — сказал Альдан, и в голосе его слышалась удручённость. Которая быстро сменилась неуверенностью. Может тут всё дело в слове "была". Ведь невозможно влюбиться сразу в двух. И если она так яростно говорила о своей ненависти…
Он опять вспомнил её лицо, когда она говорила всё это. Несмотря на жуткие слова, он видел в её глазах боль. Это вывело его из равновесия. Отрезвило, и он, наконец, понял, что проклятие активировалось.
Его тогда это сильно напугало, и он поспешил уехать, чтобы прийти в себя и хорошо всё обдумать. Впрочем, прошло столько дней, а он так и не понял, что ему делать дальше…
— Конечно, решать тебе, — нахмурился Эгрант и устало поднялся с кресла. — Просто прошу тебя подумать об этом серьёзней.
— Я и так всё думаю об этом, — так же устало произнёс Альдан. — И лучшим решением по-прежнему остаётся игнорировать всё это.
— Что ж… — грустно вздохнул Эгрант. Но ничего не мог сделать. Каждый человек волен сам принимать решения. И если это решение Альдана, то значит, он решил выбрать именно этот путь. Жалко только, что в этом случае гораздо меньше счастливых развязок его судьбы. Решив в следующий раз поподробней расспросить про варианты развития этих событий, Эгрант зевнул и направился к выходу. — Пожалуй, я слишком устал, чтобы дальше спорить. Оставим это на другой раз. Тем более, что нам надо выезжать в Коргирию. И хорошо, если не позднее чем через день.
Альдан, глядя на удаляющегося друга, продолжал хмуриться, убеждая себя в том, что он принял правильное решение. И даже не сразу вспомнил, что Аккес по-прежнему находится рядом, развалившись в кресле и прикрыв глаза. Но он не сомневался, что тот всё слышит и всегда начеку.
— Ты так и собираешься здесь спать?
— Я мешаю тебе страдать? — послышался его вполне бодрый голос.
— С какой стати мне страдать? — возмутился Альдан.
— Потому что именно этого хотела Лаура, когда выбрала такое проклятие. Заметь, она не наслала на тебя болезнь, не изуродовала внешность, не лишила мужских причиндалов, — он приоткрыл глаза и посмотрел на Альдана. — Она ведь была ведьмой, хоть и обычной, а они могут увидеть внутреннюю суть человека. А эта очень хотела сделать тебе больно. И она решила, что именно это проклятие заставит тебя страдать. Интересно… почему?
Он хитро прищурился, давая понять, что ответ на этот вопрос ему прекрасно известен.
— Это ничего не значит, — фыркнул Альдан. — Это распространённое проклятие. Все люди хотят любви. Так что ничего удивительного.
— Да, но можно было сделать так, что тебя никто не полюбит. Или ты будешь не способен полюбить. Отсохшие причиндалы тоже в тему. Но она сделала так, что та, кого ты полюбишь, будет тебя ненавидеть, — оторвав свою голову от мягкой обивки кресла, он медленно поднялся с кресла. — На твоём месте, я бы обратил на это внимание. Твоё проклятие говорит о тебе больше, чем ты думаешь.
Альдан скривился, как от постоянной ноющей боли.
— С каких это пор ты стал таким мозговитым?
Аккес горько усмехнулся сам себе.
— Просто я в похожей ситуации. Только, в отличие от тебя, уже понял, что является моей слабостью. — Потянувшись, он лениво натянул маску на лицо. — Всё, я ушёл. Можешь пострадать один.
— Да пошёл ты. Я не страдаю.
— Возможно, это только временно, — зевая, произнёс он и вышел из комнаты.
Альдан, оставшись в одиночестве, выругался и тоже откинулся на спинку кресла. Перед лицом возникла Лаура с бешеными глазами. Даже её красивое лицо превратилось в отвратительную гримасу. Потом вспомнилось лицо Принцессы. Отчуждённое, насторожённое… лишь в редкие моменты он видел в её глазах веселье и лёгкую улыбку на губах.
И эта ненависть… значит ли, что того она уже не любит?
Вздохнув, он закрыл ладонью лицо.
Какого Ликого он вообще об этом думает? Подумаешь, принцесса! Подумаешь, красивая! Да у него таких красавиц целая комната наберётся. Да и покрасивее есть! Чтобы ради одной, которую, по сути, красавицей и не назовёшь, тащиться к этой безумной ведьме?! Да Лаура, увидев его, ещё парочку проклятий наложит. Тогда вообще житья не будет.
А то и действительно отсохнет…
Нет! К Безликому всё и всех! Он просто забудет об этом, и в Люкению больше ни ногой!
Решительно встав, Альдан тоже направился к выходу с твёрдым намереньем больше об этом не думать.
— Отец!
— Ты в своём уме, Келина? Ты только недавно вернулась из плена, — возмущённо кричал на дочь король Анаквий. Келина застала его в опочивальне, когда он готовился лечь спать и, как и в прошлый раз, просилась сопровождать жрицу в её путешествии.
— Но, отец, мы теперь едем не на битву, а просто с визитом. Более того, в противоположную сторону, в самое дальнее королевство. Там уж нас никто не достанет.
— Ты забыла, что Алекион это королевство разбойников. Ты только на Шаторию посмотри. Да она хоть и королева, но сама в былые времена не раз учувствовала в разграблении дорожных повозок. И если бы не наши торговые соглашения, и не то, что каждый второй и третий житель этого королевства с малых лет способен держать меч в руках, мы бы давно с остальными королевствами объединились и разогнали бы этих варваров.
