— Так, Рон, ну почему, о Мерлин, именно чёрное постельное белье? Как в дешёвом борделе, где экономят на стирке…
— Ага! А твои лепестки явно колются! А откуда ты знаешь о цвете постельного белья в борделях?
Они захохотали. Тут их внимание привлёк арсенал, выставленный на столиках рядом с кроватью. Армада пузырьков в самом различном оформлении и самых различных форм. С этикетками и аннотациями.
— Гермиона. Ты, пожалуйста, не превращай будущее семейно-брачное ложе в испытательный полигон. И в кабинет Снегга тоже… не надо…
— Рон. Твоя ванная-джакузи, ну, вот тот бассейн в углу, пожалуй, лишнее. Всё равно Ванную старост нам не переплюнуть. Сегодня действуем на суше, милый…
— Миона, нам, как-то надо совмещать фантазии…
— А вон там пример совмещения. Напротив. Вход в туалет и в душевую кабинку. Это, надеюсь, была наша естественная совместная фантазия? После скоропостижной отставки джакузницы?
— А вот сюда Гермиона, не смотри, как-то мы зашли в Лондоне, в Сохо, с Фредом и Джорджем в один милый магловский специальный магазинчик…
— Это когда близнецы изучали продукцию магловского секс-шопа? Тоже мне, удивил! Бери вон ту плётку и кляп для рта, фуражку кожаную не забудь. Будешь жестоким начальником контрразведки…
— Эта должность уже точно занята…
Они захохотали, изучая уже различные вычурные электротехнические приспособления бедных маглов, вынужденных обходиться без волшебства. Нажатия кнопок и рычажков, конечно, к включению не приводили. Электричество здесь не работало. Но все эти шипы, колечки, колокольчики, спиральки, да, пожалуй, это уже чересчур. Извращенцы хреновы…
Но вот у стенда с различными зельями, с их описаниями, Гермиона задержалась, внимательно изучая аннотации. Она улыбалась. Затем взяв два флакончика, повернулась к Рону.
— Мы так и будем продолжать проводить экскурсию-презентацию. Или ты что-то всё-таки будешь делать?
Рон захохотал, и, как будто получив команду «В атаку!», сгрёб завизжавшую Гермиону в объятиях, расцеловал, а, затем, перехватил на руки и понёс к кровати.
— Так ты была недовольна, что я бываю слишком нежен с тобой? Ворчала, что не сахарная? И не растаешь? — Прокричал возбужденный Рон, бросая Грейнджер на чёрные шелковые простыни так, что бедная девочка пару раз обернулась вокруг своей оси, пока не уткнулась в горку подушек.
Рон прыгнул за ней, поймал, скользяще-барахтающуюся на чёрных шёлковых простынях и розовых лепестках девушку, сгрёб её в объятиях, начав безумные поцелуи и их обычнее игры, уже ставшие ритуалом. Когда им потребовалось время немного отдышаться, они начали срывать с себя одежду, умоляя Выручай-комнату случайно не вмешаться в происходящее. Любовники больше ничего не замечали, ни как освещение стало чуть интимнее, и запахи стали не так отвлекать, а скорее обострять обоняние, так, не навязчиво, тихо, постепенно нарастая, заиграла приятная музыка.
Они двигаются уверенно, по неоднократно отработанной, устоявшейся уже, чувственной схеме. Не стали они слишком долго играть в прелюдию. Сегодня она прошла во время милой экскурсии-презентации. Когда всё закончилось, когда они, опустошённые, уже лежат на боку, и Рон обнимает, нет, просто сжимает возлюбленную в своих объятиях, как бы опасаясь потерять. Гермиона, немного придя в себя, всё-таки спросила его, о том, что его давно явно волнует…
— Рон… я жду этот твой вопрос… и я готова на него ответить…
— Миона… это уже не вопрос. Это утверждение. Я боюсь только одного, что ты любишь его немного больше чем меня…
Гермиона резко разомкнув любовные объятия, быстро развернулась, слегка прикусила губу и пристально посмотрела прямо в глаза Рона. Он отвел их в сторону, свои глаза, и впервые в жизни девушка увидела в их уголках навернувшиеся слёзы. Миона нежно обняла своего возлюбленного и тихо прошептала:
— Как тебе не стыдно, Рон! Как мне ещё доказать тебе свою любовь? Неужели наших общих безумств и вспышек ревности во время твоего безумного романа с Лав-Лав было не достаточно, чтобы понять, что я люблю тебя? Только тебя! Как ты можешь такое говорить…
— Может ты решила не мешать моей сестрёнке… не стала переходить ей дорогу…
— А ты подлец, милый. Нашёл-таки моё самое слабое, уязвимое место. Рон, давай уже закончим на этом. Я люблю Гарри… это так… искренне люблю Поттера, уже очень давно… как… любимого младшего брата, которого вечно тянет на подвиги, который вечно ищет приключений на то, на чём он сидит на метле, люблю как неразумного младшего брата, который вечно спасает и спасает Волшебный Мир. Хватит уже об этом. И если я кое-кого действительно люблю чуть сильнее, чем тебя, то это явно не Поттер…
— А если инцест? С любимым и неразумным младшим братиком…
— Поговори, как-нибудь, на эту классную тему с Джиневрой, она давно в Летучемышином сглазе не практиковалась…
Они чувственно поцеловались. Пожалуй, пора и честь знать. А где же неразумный младший братик с милой сестрёнкой, кстати? И дверь кто-то явно трясёт. Приспичило, им что ли?
* * *
Гарри и Джинни выскочив из тайного прохода, появились в тупике восьмого этажа, напротив Выручай-комнаты. Кто-то стоял напротив входа в убежище, явно под камуфляжем Дезиллюминационного заклинания и тщетно пытался войти. Случилось что-то важное. Из ряда вон выходящее. Сегодня не день Слизеринского факультета, отвоевавшего в бою, добившегося для себя определённых дней посещения. Парочка, скрытая под мантией-невидимкой, медленно, тихо, приготовив волшебные палочки к стрельбе, приближалась к цели. Внезапно, контур буйствующего противника дернулся в сторону и побежал по коридору, постепенно сбрасывая временную маскировку и превращаясь в убегающего Драко Малфоя.
Комната немедленно распахнула дверь и на пороге возникли Рон с Гермионой с волшебными палочками в полной готовности к бою. Гарри схватил Джинни и оттолкнул к стене, срывая на ходу мантию.
— Вот же чёрт! — Выругался Рон. — Так это всё-таки были вы? Что вам понадобилось…
— Это был Малфой! Джинни оставайся на месте! — Крикнул Гарри, сбросив мантию ей на руки и бросаясь за уже выскочившим на лестницу в конце коридора восьмого этажа противником.
— Это уж дудки! И не пихайся, я это не люблю! — Крикнула ему в ответ, бросившаяся в погоню подруга. — Уже не догоним! Посмотри на карту!
Точно! Гарри выхватил из-за пазухи Карту Мародёров и, притормозив, развернул её на одном из подоконников коридора. Так, восьмой этаж, нет, седьмой, мужской туалет… Плакса Миртл?
* * *
Гарри, поражённый ужасом от того, что он натворил, наблюдал как во сне за Гермионой и Джинни, которые бормоча заклинания, похожие на какие-то песнопения, на магические формулы, пытались своими волшебными палочками остановить кровь, которой уже просто пропиталась белая рубашка Малфоя. Страшный контраст! А лужа крови уже растекалась на мокром полу умывальника. — Волнорасоментум… Волнорасоментум…
